— Юля, я не был там, ему, вероятно, показалось.

— Алексей утверждает, что это были вы, вы ему кивнули и пошли дальше.

Странные дела. То эта женщина из Санкт-Петербурга, то мое появление на Воробьевых горах.

— Юля, скорее всего, Леша ошибся, а поскольку он внимательно рассматривал этого мужчину как знакомого, тот из вежливости кивнул.

— Ну, значит, он спалился! — Юлька смеялась. — Дело в том, что он шел в этот момент с девушкой и, увидев вас, позвонил мне и стал оправдываться, что девушка просто знакомая из группы.

Я тоже посмеялся над ситуацией, но мысль о том, что я не просто ему привиделся, была зафиксирована.

Я закончил работу и, как всегда, анализировал события дня. В Питере живет человек, похожий на меня. В Москве, в районе МГУ, гуляет такой же. Что это за день двойников? К чему эта информация о моей вездесущности? События на этом не прекратились. Следующий звонок был из Самары. Звонила знакомая, которая там живет.

— Александр Богданович, добрый вечер, это Лена из Самары. У меня тут случай интересный. Я работаю в мебельном салоне. Сидела оформляла документы, вдруг чувствую, на меня кто-то смотрит внимательно, глаза поднимаю, а это — вы! Посмотрели и вышли из салона. Это вы были? Вы сейчас в Самаре?

— Лена, ты не поверишь, я в Москве. А что же ты не окликнула-то меня, ну в смысле этого мужчину?

— Да я оторопела, вы ж знаете, что я ваша фанатка.

Да, действительно, Лена очень хорошо ко мне относилась, она в свое время организовала в социальной сети группу в мою поддержку и всячески поддерживала меня на различных форумах, посвященных «Битве», где билась за меня не на жизнь, а на смерть с оппонентами и даже приехала в Москву на финал проекта. И мы еще несколько раз встречались, она подружилась с моей сестрой, которая живет в Самаре, то есть знала меня прекрасно в реальной жизни.

Минутой ранее я думал о двойниках, которых в течение дня стало трое. Питер, Москва, Самара. Вездесущий, появляющийся в разных местах одновременно. Интересно, я могу так сделать? Если я отвечаю людям на письма, то я так и делаю — в этот момент я рядом с ними. Не они со мной, а я рядом с ними. То есть это просто подтверждение того, что сил мне хватит и сил этих у меня на троих. Значит, будем работать. Втроем!

А номер телефона той женщины из Питера я потерял, но я уверен, что это не последняя наша встреча.

Время летит стремительно, оно имеет удивительное свойство растягиваться или сжиматься в зависимости от того, чем ты занимаешься. Когда я служил на Дальнем Востоке, время шло крайне медленно, пятнадцать лет службы тянулись долго, день за днем, неделя за неделей, и я постоянно был в режиме ожидания и понимания того, что это не моя территория, не моя жизнь, но, поскольку я здесь, это нужно просто выдержать. Я часто вспоминал свой сон, который мне приснился перед принятием решения о службе на Чукотке: я застрял у глубоком сугробе и долго-долго из него выбирался, и сон этот был точкой принятия решения, и я это решение принял. Служба на таможне резко сократила мое восприятие времени, летели уже не дни, а времена года: осень, зима, лето, и дети выросли, и вот мне уже скоро пятьдесят, и, казалось бы, сейчас все должно стабилизироваться, но мне уже пятьдесят, а как пролетели последние два года — я просто не помню.

Люди. Меня всегда окружали люди. Но раньше у меня не было за них такой ответственности. В процессе своей работы я получал все больше подтверждений того, что интуиция большинства людей крайне низкая, она фактически разрушена, и лишь некоторые из них имеют уровень, позволяющий не делать ошибок. Самое печальное заключалось в том, что люди не хотели рассматривать знаки судьбы, они отказывались от них в глобальном масштабе и раз за разом наступали на одни и те же грабли. Те редкие люди, относившиеся к своим ощущениям серьезно, откровенно радовали меня, и я относился к ним, как к исключительно своим. Мне нравилось открывать им глаза на еще не замеченные ими закономерности и объяснять причины тех или иных событий.

Аналитика жизни моих посетителей давала мне возможность учиться, учиться каждый день, и то, что я открывал для себя, я не прятал за семью замками — то, что я мог рассказать, то, что имело статистику, я рассказывал, но научить кого-либо я так и не смог. Вернее, не смог объяснить, что такое память эмоций. Но надежды я не терял — все равно на этом свете есть те, кто знает и чувствует больше, чем я, может быть даже не подозревая об этом.

Статистика накапливалась. Некоторые посетители, сами того не зная, оказывали мне бесценную услугу: они приносили с собой подробную родословную, иногда даже до пятого колена, с именами и точными датами рождения — вот где было поле для работы! Рассматривая эти семьи, я сделал вывод, что в роду, в клане все фрактально, абсолютно все: и мы, живые, и другие, уже ушедшие, всегда имеем место в системе, свое место. Все эти жизненные перипетии имели системность, и я попытался хотя бы для себя разобраться в этой системности и ее свойстве воспроизводить одни и те же структуры на разных иерархических, исторических и временных уровнях.

Фрактальные системы — очень интересная для меня тема. Принцип одинаковости, тождественности распространяется на многие и многие вещи, практически на все сущее, но пока у меня не появились люди с их судьбами, с их родословной, я не мог этого увидеть, не было тех реперных точек, за которые можно было бы зацепиться.

Мне вдруг по-новому открылся смысл народной мудрости, осуждающей разрыв родственных связей, — «Иваны, родства не помнящие». Народ в своей массе обладает коллективным разумом, раз на свет рождаются такие пословицы. Помнить родство — значит понимать системность и ее насущную необходимость, понимать свое место и место всех остальных. Но для начала надо хотя бы знать, что они были, что у них есть имена, что у них были своя огромная жизнь и опыт, который они передали нам на генетическом уровне. Максимум, что помнит основная масса населения, — три поколения.

Есть история общества, я изучал ее в школе и изучаю до сих пор. Этот предмет, данный мне самим обществом, имел своей целью учитывать опыт и знания прошлого и не совершать ошибок на основе этого опыта и знаний. Но у меня, к сожалению, нет полной истории семьи, моей семьи — того, что я знаю, мне явно недостаточно. Эта история была бы самой правильной и честной, в гораздо меньшей степени подверженной политической конъюнктуре и влиянию извне. История моей семьи была бы лучшим учебником истории всех времен и народов. Я искренне преклоняюсь перед теми людьми, которые восстанавливают свою генеалогию и делают важную работу для своих потомков. И вот, получив в руки такой уникальный материал от простых людей, а не из Википедии, где домыслов больше, чем правды, я стал сравнивать системы на всех уровнях.

Атом, Солнечная система и сама Вселенная — есть точное копирование микро— и макромиров. Что первично? На мой взгляд — первичен микромир. Я полагаю, что теория большого взрыва несостоятельна: возможно, взрыв и был, но это уже вторичная реакция, а первичные процессы были осуществлены исключительно на микроуровне. Мир устроен по цепочке от простого к сложному. И это простое всегда оказывает влияние на сложное. На всю многокомпонентную систему.