Это затруднило расчеты, парализовало кредит, лопались банки, останавливались заводы, миллионы людей разорялись. Усугубило катастрофу и правительство США. Президент Гувер провозгласил, что федеральная помощь населению оказываться не будет. Как он объяснил, «чтобы не оскорбить духовные чувства американского народа». Видимо, оскорбить духовные чувства олигархов он не опасался: казенные средства использовались для дотаций, чтобы поддержать их компании. А в это время сотни тысяч семей оставались не только без работы, а без жилья и средств к существованию. Ночевали в скверах, в поисках заработка кочевали по стране, впрягаясь в тележки с пожитками. Километровые очереди выстраивались в местах раздачи благотворительной похлебки. Самоубийц считали тысячами…

Однако на волне общего бедствия обозначились «спасители». В 1932 г. на очередных выборах в президенты теневые круги выдвинули Франклина Делано Рузвельта. В свое время он был одним из приближенных Вильсона, и режиссеры предвыборной кампании были те же самые, что у Вильсона – Барух и Хаус. Те же круги «закулисы», которые организовали Великую Депрессию! Рузвельт, как когда-то Вильсон, объявлял себя защитником прав «маленького человека» – в противовес олигархам. Народ воспрянул духом – кто-то его защищает! Рузвельт с блеском въехал в президентский дворец.

Но люди вокруг него обозначились отнюдь не «маленькие». Только бывший всемогущий Хаус не достиг прежней высоты, вскоре умер. Главным советником президента стал Барух. Успел отойти в мир иной и Пол Варбург. Вместо него в «мозговой трест» Рузвельта вошел его сын Джеймс Пол Варбург. В «команду Рузвельта» вошли и другие деятели из «команды Вильсона» – Уильям Буллит, Уильям Липпман, Джон Грю, Гарри Гопкинс, Джон Фостер Даллес, Аллен Даллес.

Свою программу Рузвельт назвал «Новый курс», перекликаясь с вильсоновской «Новой свободой». Объявил, что против кризиса требуются радикальные меры. Были закрыты «на каникулы» все банки. Значительно расширялись полномочия Федеральной резервной системы. Использовался и опыт большевиков, вводилось планирование и экономическая диктатура; этим занялся Барух. В апреле 1933 г. Рузвельт отменил золотой стандарт – свободный обмен долларов на золото. У населения золото и серебро «выкупалось» в принудительном порядке. За отказ сдать ценности грозило тюремное заключение или огромный штраф. А в октябре 1933 г., когда большую часть драгоценных металлов «выкупили», Рузвельт объявил о девальвации доллара. Обесценил бумажки, полученные гражданами за золото.

Добавился еще целый ряд подобных шагов, и «антикризисные» меры ограбили американцев не меньше, чем кризис. Мелкий и средний бизнес был окончательно подорван. Разорилось 16 тыс. банков. Организаторы катастрофы скупали обесценившиеся акции предприятий, и в итоге 100 из 14 100 американских банков стали контролировать 50 % активов страны. Немногие понимали, что произошло. Понял конгрессмен Луис Макфедден. Он писал, что ФРС «незаконно захватила правительство», что денежные ресурсы США отныне контролируются группой «Фест нэшнл банк» Моргана и «Нэшнл сити банк» Куна-Леба, и приходил к выводу – «в Соединенных Штатах устанавливается мировая банковская система. Сверхгосударство, управляемое международными банкирами и промышленниками, чтобы подчинить мир своей воле».

Макфедден пытался выдвинуть официальное обвинение в ограблении народа и заговоре, дважды в него стреляли наемные убийцы, третье покушение удалось – он был отравлен. Покушались-то, конечно, не напрасно. Потому что Макфедден был прав. Спрашивается, какое отношение имели кризисы и интриги американской «закулисы» к нашей теме, к истории фашизма? Самое прямое!

Великая Депрессия подорвала только-только наладившуюся стабильность в Европе. Опять закрывались заводы, росли очереди на биржах труда. Росла и напряженность в обществе. Демонстрации протеста, стихийные возмущения. Богатую жатву собирали коммунисты, социалисты, анархисты. Их партии увеличивались, за них подавалось все больше голосов на выборах. Но далеко не всех граждан прельщал коммунизм. А альтернативой ему был фашизм. Вроде бы и против капиталистов, и против коммунистов. Исследователи отмечают прямую закономерность: чем сильнее поразил кризис те или иные государства, тем отчетливее проявились в них фашистские тенденции.

Но существовала и иная взаимосвязь, тщательно скрываемая. Американская финансово-политическая «закулиса» не собиралась останавливаться на утверждении господства в США. Она намеревалась реализовать те самые планы, которые не удалось воплотить после Первой мировой войны. Планы строительства «нового мирового порядка», в котором будет лидировать Америка. Для этого требовалась новая большая война. Она позволяла подорвать позиции конкурентов – «старой», европейской закулисы, англичан и французов. А при этом еще и сулила колоссальные прибыли! Для развязывания такой войны фашисты подходили как нельзя лучше.

Бразилия три с лишним века являлась колонией Португалии. Сюда завозили африканских рабов, шло смешение с индейцами, ехали эмигранты всех мастей. Но государственным языком стал португальский, господствовала португальская культура. С 1822 г. Бразилия стала самостоятельной державой, но сохранила дружественные отношения с бывшей метрополией. Поддерживались торговые, хозяйственные связи. Существовали и политические влияния. Как отмечалось в прошлом разделе, в Португалии в 1920-е годы возникла «Интегралистская партия». В Бразилии тоже появились ее сторонники.

Великая Депрессия ударила по стране довольно сильно. На мировом рынке обвалились цены на кофе – один из основных продуктов экспорта. В результате затрещала финансовая система. А экономический кризис дополнился политическим. Дело в том, что правительство Бразилии целиком находилось под влиянием кофейных магнатов. Пост президента занимал их ставленник Вашингтон Луис, а когда он засобирался в отставку, «наследник» был уже заранее определен. В 1930 г. на выборах победил кандидат, определенный «сверху», – Жулиу Престис. Но результаты выборов не признал его соперник, лидер партии Либеральный альянс Жетулиу Варгас. Он обвинил правительство в фальсификации результатов.

Прежними властями был недоволен не только Варгас. На его стороне выступили профсоюзы, коммунисты, социалисты. По разным городам начались массовые демонстрации. Происходили столкновения с полицией и войсками. 10 октября 1930 г. Варгас на поезде выехал в столицу, Рио-де-Жанейро. Туда же двинулись колонны его сторонников. На сторону мятежников перешли некоторые армейские части. Могло дойти до серьезной гражданской войны, однако «кофейное» правительство предпочло уйти в отставку. Власть оказалась в руках нескольких генералов, командовавших бразильскими вооруженными силами, и военные, посовещавшись, признали президентом Варгаса.

Однако новый глава государства постарался всеми мерами обеспечить себе популярность. Альянс с коммунистами он не только сохранил, но силился переплюнуть самих коммунистов. Расставлял левых деятелей на руководящие посты, стал внедрять коммунистическое трудовое законодательство, удовлетворял все требования забастовщиков и сам призывал их обращаться в правительство. Внедрял широкие программы социальной помощи, заслужив прозвище «отца бедных» (введенное в обиход президентской пропагандой). Он взялся и за борьбу с кризисом, хотя ни к чему хорошему это не привело. Политика Варгаса была слишком беспорядочной.