твои идеи признают достойными, они могут получить поддержку комитета. А это, знаешь ли, многое значит.

— Не спорю, — я пожал плечами. — Тем более насчёт карт я прав. И, думаю, смогу в самое ближайшее время подтвердить это, так сказать, материально. Есть одна идея, но её нужно обкатать. Пока слишком мало данных. Но могу сказать точно, что она фактически сводит на нет всю эту суету с картами.

— Развёл секретность, — хмыкнул кэгэбэшник. — Да не бойся, никто не собирается тебя потрошить. Мы не звери и не капиталисты какие, чтобы мучить человека. Захочешь — сам расскажешь.

— Да было бы чего, — я сделал вид, будто смутился. — Мои сны, они же не о технологиях и прочем. Я просто как бы живу чужой жизнью. И что успел ухватить — то моё. Те же карты, соцсети, такси, доставка еды. Во сне этим все пользуются, это обычная повседневность. А вот каких-то конкретных деталей или там технологий, этого, к сожалению, нет.

— Понятно, — хмыкнул Тихомиров. — Ладно, засиделись мы. Иди домой, а то мать, поди, потеряла уже. О Галкине не переживай, я поговорю с Михалычем. Менты ментами, а он не терпит подобного. Ладно бы вы просто подрались, с кем не бывает, а вот за бритву спросит жёстко. А возможностей у тренера куда больше, чем у меня. Короче, решим вопрос. Но ты всё равно будь осторожен. Галкин-старший напрямую мстить вряд ли будет, тут его сынок сам виноват, да и не того поля ты ягода, чтобы на тебя внимание обращать, но при случае подгадить может крупно. Так что думай, что делаешь, что говоришь, а главное, кому говоришь. А то больно ты шустрый. Не по годам. И разговоры у тебя для советского человека подозрительные.

— Так я только вам, — по спине пробежал холодок. — А так предпочитаю молчать. Я тогда умнее кажусь.

— Вот и правильно, — кивнул капитан. — И с песнями своими… пусть они из сна, но нехорошо это. Неправильно.

— И чего тогда делать? — Не то чтобы у меня на них были грандиозные планы, но всё-таки неприятно, когда тебе так обрубают возможности.

— Тут сам решай, — пожал плечами комитетчик. — Заодно и посмотрим, есть ли у тебя совесть. А то ты много говорил про людей, как надо делать, как не надо. А сам-то ты знаешь, как нужно правильно жить?

— Вот только давайте без морализаторства, — я поморщился. — Да, я честно признаю, что это чужие песни. Но если не забыли, то я так-то гоп-стопом промышлял до недавнего времени. Отказаться от них? Кому от этого будет лучше? К тому же я не собираюсь жить на авторские. Скорее мне нужен просто начальный капитал. Тот же компьютер купить, а то без него как без рук. А потом передам права союзу композиторов, чтобы любой мог их использовать.

— А почему не хочешь на авторские жить? — на удивление, капитан не разозлился, а наоборот, задумался. — Неужели совесть проснулась?

— Спит сном младенца, — отмахнулся я. — Просто подобное расхолаживает. Заставляет лениться. Зачем стремиться к большему, если и так всё хорошо. Деньги капают, можно ничего не делать и плевать в потолок. Раз в два-три месяца продавая новую песню тому, кто больше заплатит. А у меня планов громадьё. Можете мне не верить, но я хочу сделать жизнь в нашей стране удобной и комфортной. Чтобы все капиталисты обзавидовались. А для этого надо пахать. Вкалывать как папа Карло и мама Карло, вместе взятые. Деньги же для меня скорее средство. Обеспечить безбедную старость матери — это обязательно, а в остальном это инструмент достижения цели. Так что сами решайте, меркантильная я сволочь, вор или ещё кто. Честно говоря, я уже к этому привык. Пойду я, а то мама действительно меня потеряла, вон уже три раза звонила. Спасибо за помощь, и, если не захотите дальше иметь со мной дело, я пойму.

— Ну уж нет, — усмехнулся Тихомиров, — так просто ты от меня не отделаешься. За тобой глаз да глаз нужен, а то такого наворотишь. Так что жду твою соцсеть. Интересно будет посмотреть, что это такое.

Глава 14

Мама меня действительно потеряла, а увидев, в каком виде я явился, закатила истерику. Так что мне пришлось ещё пару часов потратить на то, чтобы убедить её в том, что я не вернулся к старой жизни, со мной всё в порядке и это была случайность, которая больше не повторится. Насчёт последнего я лично был не так уверен, точнее, знал, что Галкин больше не посмеет напасть вот так в лоб, а вот пакостей от его семейства можно было ожидать. Но рассказывать всё это маме я, естественно, не собирался.

А вот ночью мне приснился крайне странный сон. В нём я был простым айтишником в захудалой конторе, хоть и называлось это «инженер электронно-вычислительных машин». Несмотря на солидное название профессии, занимался я чем придётся. Писал скрипты, какие-то программы, тут же менял картриджи в принтерах, устанавливал и переустанавливал текстовые редакторы, операционные системы и прочий софт. Короче, был фактически на побегушках у всей конторы.

Относились ко мне соответственно. Вроде ценили, но совершенно не уважали, считали чем-то вроде обслуживающего персонала. Мужчины могли походя похлопать по плечу, мол, молодец, стараешься, женщины вроде и улыбались, но так, дежурно. А чаще всего отводили глаза. Ну что поделаешь, я был не красавец, низкий рост, кривые ноги, брюшко и рано наметившаяся лысина вкупе с сильной близорукостью напрочь убивали интерес противоположного пола. При этом программистом я был действительно неплохим, но каким-то безынициативным. Скажут — сделаю в лучшем виде. А не скажут, то и не надо. Буду сидеть в своём кабинете, больше похожем на конуру, и носа оттуда не казать.

Но всё переменилось в один момент, кода я встретил ЕГО! Именно так, большими буквами. Внешность я не запомнил, но ОН даровал мне возможность стать сильнее. Для этого всего и надо было немного пошалить с женщинами. Лучше девственницами, лет до двадцати. Это давало гораздо больший приток энергии. Да и им самим это нравилось, ведь во время процесса я преображался и хозяйство вырастало ого-го! А все знают, как бабы любят большое хозяйство. Это они только вид делают, что скромные, а внутри те ещё шлюхи, уж я-то знаю.

И я вышел на