— Три группы, — тут же ответил Феликс и двинул вперед.

— Лагерь в другой стороне, — логично заметил я.

— Знаю, — невозмутимо кивнул Феликс, лишь слегка замедлившись, — но там ждет засада.

— И мои люди, — жестко ответил я, не двинувшись с места.

— Аня уже занимается их эвакуацией, — отмахнулся Феликс, — или ты не веришь в ее силы?

И без государя под рукой Анна Зверева была страшной машиной убийства, но раз государь летит сюда и этот факт усиливает даже такого наказанного горе-гвардейца как Феликс, то наверняка должен усиливать и Звереву. К тому же она еще ни разу за пять лет в этом мире меня не подводила.

— Ладно, — вздохнул я, и шагнул следом за удивительно спокойным Феликсом, — какой план?

Глава 21

— Нужно их выманить, — уверенно отозвался Феликс, взяв курс севернее лагеря, — ты ведь не собирался сегодня спать?

— Вообще-то, собирался, — вздохнул я, покорно следуя за своим старшим товарищем по отряду «Дамокла».

Об иерархии в отряде мне еще не рассказывали, но навряд ли у «наживки» есть реальные полномочия приказывать тому, кто является связующим звеном между могучим гвардейским кластером и «Дамоклом».

— На том свете выспишься, — хмыкнул Феликс, и, убедившись, что я иду следом, перешел на легкий бег.

— Да как-то не получается, — буркнул я себе под нос и скосил взгляд на прояснившееся ночное небо.

Усеянное мириадами звезд перламутровое полотно завораживало.

Толковых технологий межзвёздных перелетов на этой отсталой планете не было, но это не мешало людям любоваться ночным небом.

В мрачном свете далеких планет местные находили романтику спокойствия и красоты.

Я же видел в темном небе свободу. Свободу, которой меня лишили. А оттого созерцание недостижимых звезд пробуждали грустные ностальгические нотки в черствой душе Ловца.

Где-то там, миллиарды людей продолжают сражаться с тысячами эфириалов за право существовать и властвовать друг над другом.

Где-то там, Цитадель отправляет в бой своих служителей чтобы сохранить равновесие в тех немногих из десятков оставшихся внутри Веера целых планет.

А я был здесь.

Заперт в смертном теле на бесконечно далекой от своего предназначения планете.

И хорошо это или плохо, ответить сейчас с уверенностью я не решался даже самому себе.

Феликс уверенно вел нас на север, каждые пять минут окидывая местность оценивающим взором и корректируя курс.

За столь короткий срок никто бы не успел подготовить подходящую ситуации оборонительную позицию, а значит, искал ее горе-гвардеец прямо сейчас, анализируя все что попадается под руку.

Критериев выбора удачной позиции на самом деле не так много. Высота, хорошая обзорность и наличие путей отхода, которые, несомненно, пригодятся при сражении против большой толпы врагов.

Следовательно, это должна быть возвышенность с поляной или кустарником вокруг и густым лесом неподалеку. Желательно без гор, оврагов, озер и рек за спиной, дабы не отрезать самим себе путь к тактическому отступлению.

Такое место Феликс самостоятельно и искал, сам того не замечая, как ведет нас ровно туда, куда я ему указываю.

Не словами указываю, нет.

Слов восемнадцатилетнего юнца упрямый здоровяк бы не послушал. Особенно того, кто еще пару дней назад выставил его на посмешище перед самим государем.

Такое не забывается.

Феликс был обязан доказать мне и самому себе, что там была досадная случайность и он все еще гораздо умнее, сильнее, опытнее, мудрее и далее по списку.

Поэтому я направлял Феликса неявно.

Угрожающими шорохами там куда идти не надо, и умиротворяющей, будто зазывающей спокойной тишиной в направлении верном.

Человеческое подсознание достаточно предсказуемо и порой пары незаметных глазу штрихов достаточно, чтобы интуиция человека просигналила об опасности в данной тропе.

Может, ты и не понимаешь, какая именно опасность там, но инстинктам люди привыкли доверять и путь изберут другой.

Спустя сотни сломанных где нужно веток, подозрительных шорохов, навеянных запахов, смятой травы и имитации следов диких зверей, мы оказались на месте, практически идеально подходящем для обороны двух людей.

Высокий, словно искусственный подъем на холм был усеян редкими деревьями, сквозь которые был хоть и не идеальный, но вполне приемлемый обзор. Дикая тропа вела сквозь деревья вглубь и плавно переходила в дремучий темный лес, подходов в который было всего два.

Минусом была возможность зайти на позицию через лес с тыла, но мы уже ушли настолько далеко от изначальной точки, что идущий за нами из лагеря враг до рассвета просто не успеет зайти с тыла, а значит, будет вынужден атаковать напрямую.

Так думал Феликс.

— Остановимся здесь, — убежденно констатировал здоровяк, указав рукой на вершину холма.

— Как скажешь, — пожал я плечами, — заодно и вздремну.

— Ты видишь рядом реку? — нахмурился чуть запыхавшийся Феликс.

— Нет, а что? — не уловил я логической связи.

— Как я тогда, по-твоему, обнаружу приближение отрядов врага? — укоризненно фыркнул здоровяк и притормозил стоило нам подняться повыше и скрыться за первой полосой высоких деревьев.

— Глазами, — равнодушно повел я плечом.

— Так, — устало потер виски Феликс, — скажу по-другому, для особо новобранцев. Как я обнаружу приближение врага заблаговременно? Ветряк и разведчик у нас ты.

— А идея выманить на нас три отряда врагов была твоей, — веско напомнил я и пошел глубже в лес.

— Ты куда? — чуть напрягся Феликс, от того, что я впервые оказался впереди.

— В дом, — сквозь зевок пояснил я, продолжая шагать.

— Какой еще дом… — подозрительно сощурился Феликс и направился следом.

Чтобы ровно через минуту оказаться перед идеально укрытой от глаз деревянной избушкой, больше походившей на комфортабельный шалаш. Такой, который выросший ребенок построил, будучи тридцатилетним мужиком все еще помнящим детскую мечту иметь собственное убежище, скрытое от чужих глаз.

Полутораметровая дверь из повязанных между собой толстых веток наполовину уходила в землю и была плотно укрыта листвой, которую я тут же сдул ветром и срезал простецкий амбарный замок.

Дернув податливую дверь на себя, я скользнул внутрь небольшого, но вполне чистого и уютного помещения в двадцать квадратных метров с четырьмя безликими металлическими кроватями и походными прямоугольными тумбочками.

— Вот пошли бы в лагерь, — укоризненно поднял я палец ввысь и занял горизонтальное положение на скрипучем и чуть более комфортабельном чем земля спальном месте, — отведали бы сытный ужин, поймали бы всех дернувшихся на живца самоубийц, выспались в теплых кроватях и спокойно полетели домой.