– Просто к слову пришлось. Несмотря на твою колючесть и излишнюю серьезность, ты невероятно простая, добрая и очень веселая девушка. Нужно быть полным идиотом, чтобы променять тебя на другую. Вот и все, что я хотел сказать, – улыбнулся он и пожал плечами.

– Эта тема вообще не приходилась к слову, – буркнула я, часто моргая. Если бы не ребра, то мое сердце уже бы вырвалось наружу. – Откуда ты знаешь об этом?

Мне не хотелось верить, что единственный человек, с кем я поделилась случившейся трагедией в моей личной жизни, наглым образом растрепал эту историю моему врагу. Нет… Я отказывалась даже думать о том, что Илюша мог так подло поступить со мной!

– Как ты узнал об этом?

– Соня, это же деревня. Не мне тебе рассказывать, как здесь все устроено. Одна бабка сказала другой, другая по секрету третьей и пошло поехало.

– Прямиком к тебе.

Арсений снова улыбнулся и перекатился на бок, лицом ко мне. От этого мое тело превратилось в несгибаемую пружину; даже кончиками пальцев я не могла пошевелить.

– Тебе досталось тогда? От бабушки, – пояснил он и отпил пиво. – Ты ведь опоздала домой, верно?

– Опоздала, – тихо ответила я, стараясь обуздать тревогу. – В одних шортах и мокром топе. Без футболки и обуви. – Потому что моя футболка и сандалии так и остались у ребят. – Я неделю дома сидела за эту выходку. Вы на славу повеселились. Особенно ты.

– И даже после стольких лет в тебе по-прежнему живет ненависть, – саркастично прокомментировал Арсений и закинул в рот чипсы. – Злопамятна.

– Не представляешь как. Не ты ведь лишился друзей.

– Друзей? – усмехнулся Арсений. – Они тебя на дух не переносили, все время смеялись над тобой, считали высокомерной. Стоило только повод дать, и их уже было не заткнуть.

– Чт… Что? – в крайнем изумлении произнесла я. – Высокомерная?

– Именно, – продолжительно кивнул он. – Они с такой легкостью переметнулись на чужую сторону, не давали тебе спокойно на велике кататься, а ты по-прежнему считаешь некоторых из них своими друзьями? Тебе пора бы включить свою внимательность и расставить всех и всё по своим заслуженным местам.

– Что ты имеешь в виду? – насторожилась я, подумав об Илюше.

Арсений пожал плечами, словно он ничего конкретного не имел в виду.

– Так случилось только благодаря тебе, – фыркнула я, – с твоей подачи все ребята вдруг увидели во мне врага. Если бы ты не появился здесь, все было бы…

– Не узнала бы ты, что все считают тебя высокомерной городской фифой, – перебил меня Арсений веселым голосом. – Впрочем, и сейчас мало что изменилось.

– И опять же, благодаря тебе, – одними губами сказала я. – Зачем?

Правый уголок его губ слегка приподнялся, а взгляд плавно перекочевал на бутылку пива в руке.

– Меня забавляла твоя бунтарская внешность, что пряталась под маской излишней серьезности. Из всех ребят ты была самой маленькой, крохотной и худенькой. Но вместе с тем, из них всех – самой решительной и упрямой. Я тебя впервые увидел возле клуба, – вдруг понизил он голос, почти до шепота. – Вечер был, ты быстро перебирала ногами, домой торопилась, наверное. А возле памятника какие-то местные ребята нашли большого ежа и тыкали в него палками. Ты увидела это, как ураган налетела на них, хотя была вдвое меньше их всех, – улыбнулся Арсений, вспоминая день, который никогда не был для меня таким запоминающимся, как для него. – Схватила огромную ветку, я даже не знаю, как ты её с земли смогла поднять, и стала размахивать ею, крича, что всех перебьешь, если они не исчезнут отсюда. Когда все разбежались, ты сняла свою рубашку, осторожно подняла ежа и отнесла его в кусты, подальше от тропинок. Я был впечатлен, – засмеялся Арсений и отпил пиво. – Такая маленькая, но какая боевая! И как вижу, ничего не изменилось.

– Почему же тогда ты настроил здесь всех против меня, если был так впечатлен?

– Ты меня разозлила, – с улыбкой ответил он и внимательно взглянул на меня. – Я был сложным парнем в пятнадцать лет.

– Это не оправдание.

– Окей, – хмыкнул Арсений, – в таком случае, я просто был упрямее, противнее и избалованнее тебя.

– Это уже ближе к истине.

Мы переглянулись и отпили пиво.

– Зачем вы приехали сюда? – спросила я, сжимая бутылку от волнения. – Здесь ваши родственники?

– Ты ведь знаешь, что нет.

– Я вообще о тебе ничего не знаю. Кроме того, что ты…

– Холодный кусок мяса, – перебил он.

– Вообще-то, я хотела сказать, что в курсе лишь твоей профессии, но да… И холодное мясо тоже. Так, зачем вы приехали сюда?

– Как и большинство людей – на отдых. Видишь ли, здесь есть море.

– Я серьезно. Вы ведь жили у тети Нины. Почему, в таком случае, не в пансионате?

– Она была знакомой дедушки, мы и остановились у нее.

– А потом зависли здесь на несколько лет, – буркнула я себе под нос. – Почему именно это село?

– Что?

– Почему именно «Столичное» твой дед решил поднимать? Повсюду таких, как это – уйма. Некоторые у самого моря. Почему именно это?

Несколько секунд Арсений молча смотрел на меня, отчего волосы на моей макушке от напряжения зашевелились, а потом вновь перекатился на спину и глубоко-глубоко вздохнул.

– За этими разговорами мы пропустим звездопад. А желаний у меня столько, что и ночи не хватит.

– Все дело в тете Нине, верно? – не унималась я. – Она ваша родственница?

Арсений повернул ко мне голову:

– Соня, держи желания наготове, вот-вот упадет звезда.

Я поджала губы. Напором мне ни за что не выяснить правду.

Выдержав паузу в несколько секунд, я тихонько вздохнула и устремила взгляд в бескрайнее небо с миллионами белых огоньков. Мне хотелось почувствовать себя все той же двенадцатилетней девчонкой, что с предвкушением ждала сверкающее падение звезды, но когда рядом находился человек, от которого моего сердце буквально трепетало, я могла почувствовать себя лишь полной идиоткой, не более.

Наше молчание длилось бесконечно долго. Никто из нас не шевелился, само существование воздуха как будто исчезло с лица земли, а мое дыхание с каждой минутой становилось все тяжелее. Я вела диалог сама с собой, пыталась у себя же выяснить, какого лешего нахожусь именно здесь, именно с этим нехорошим человеком, а мое глупое я лишь беспрерывно хлопало ресницами, повторяя мне ту историю с ежом, о которой рассказал Арсений.

– Почему ты помнишь об этом? – вдруг вырвалось у меня, когда мое терпение стало подходить к концу. – О ежике.

– Помню и все. А что?

– Это странно.

– А не странно до сих пор ненавидеть меня за детскую шалость?