В 1929 году Реввоенсовет СССР (по докладу В.К. Триандафиллова) утверждает постановление, в котором говорится:

«Принимая во внимание, что новый род оружия, каким являются бронесилы, недостаточно изучен как в смысле тактического его применения (для самостоятельного и совместно с пехотой и конницей), так и в смысле наиболее выгодных организационных форм, признать необходимым организовать в 1929–1930 гг. постоянную опытную механизированную часть».

Во исполнение постановления в тот же год был сформирован опытный механизированный полк. Этот полк уже в 1929 году принимает участие во всеармейских учениях в нашем Белорусском военном округе. Учениями руководили К. Е. Ворошилов, Б. М. Шапошников и В. К. Триандафиллов.

В 1930 году полк развертывается в механизированную бригаду, которая сразу же отрабатывается в окружных учениях. В 1932 году создаются первые в мире механизированные корпуса, каждый из которых включает в себя две механизированные, одну стрелково-пулеметную бригаду и отдельный зенитно-артиллерийский дивизион. В корпус входило более 500 танков и более 200 бронеавтомобилей. К началу 1936 года было создано уже 4 механизированных корпуса, 6 отдельных механизированных бригад и столько же отдельных танковых полков, 15 мехполков кавдивизий, более 80 танковых батальонов и рот в стрелковых дивизиях.

Создание и практическое опробование наших первых механизированных соединений послужили хорошей базой для дальнейшего развития теории широкого применения механизированных войск.

Проверку 4-го мехполка мы начали с подъема людей по боевой тревоге. Этого, конечно, не ожидало командование, ибо полк только что закончил переброску последних эшелонов из Ленинградского военного округа. Пришлось для первого знакомства подчеркнуть командирам подразделений, что главное для механизированного полка – это умение быстро развернуть полк, отлично знать материально-техническую часть и владеть особым искусством стрельбы из бронетанкового оружия. Конечно, как и следовало ожидать, боевая тревога, проведенная дождливой ночью, выявила много недостатков, особенно в вождении машин по незнакомой местности и стрельбе.

Изучая дела в частях, я успел тщательно познакомиться со штабом дивизии, командирами подразделений и политработниками.

В штабе и политотделе дивизии также было немало недостатков в практическом руководстве частями. В частности, плохо был налажен контроль за ходом боевой подготовки, отсутствовала должная требовательность в исполнении приказов. Особенно отставало изучение, обобщение и распространение передового опыта боевой подготовки. Каждая часть «варилась в собственном соку», и бывали случаи, когда одна часть в результате больших усилий «открывала» новые, более совершенные методы того или иного вида обучения, тогда как другая часть уже давно ими пользовалась.

Как я уже сказал, штаб дивизии возглавлял Александр Иванович Вертоградский. Это был всесторонне грамотный в военном деле бывший офицер царской армии. Во главе политического отдела дивизии был очень способный политработник Н. А. Юнг. Вскоре он был выдвинут на должность заместителя командира по политчасти 3-го конного корпуса и уехал в Минск.

Подведя итоги и обсудив их с руководящим составом дивизии, мы решили для начала собрать партийный актив и поговорить с коммунистами о всех положительных и отрицательных сторонах жизни дивизии. Затем предполагалось собрать широкое совещание всего начальствующего состава, на которое решили пригласить старшин подразделений – роль их в организации всей внутренней службы была исключительно велика.

Партактив прошел очень хорошо. В выступлениях коммунистов чувствовалась нетерпимость к имеющимся недостаткам и давался решительный отпор тем, кто пытался оправдать плохую дисциплину и слабую подготовку объективными причинами.

После актива стало ясно, что общий упадок в состоянии дивизии наступил в результате недостаточной политической работы и боевой подготовки. Занятия были почти полностью приостановлены, поскольку все силы переключились на строительство. Следовательно, надо было немедленно организовать плановую боевую подготовку, развернуть в полном объеме партийно-политическую работу, а что касается строительства и хозяйственно-бытовых дел, то решать их в специально отведенные планом дни. Кроме того, мы надеялись добиться от командования округа значительно большей помощи, чем та, которую оно оказывало до сих пор.

Мнение партийного актива и предложения командования дивизии были очень хорошо приняты и поддержаны всем совещанием командно-политического состава.

В области боевой подготовки главные усилия предполагалось сосредоточить на методической подготовке всех звеньев командного состава. По тактической подготовке серию показательных занятий мы взяли на себя. Показательные занятия по огневой подготовке поручались 21-му полку, по конному делу – 19-му полку и персонально прекрасному знатоку конного дела Ф. Я. Костенко. По строевой и физической подготовке такие занятия взялся провести В.В. Крюков. 23-му полку было приказано подготовить и провести инструктивно-методические занятия по подготовке младшего командного состава, а 4-му конноартиллерийскому и 4-му механизированному полкам – занятия по взаимодействию артиллерии и танков с конницей в условиях наступательного боя.

Предстояла очень большая организационная и методическая работа, так как положительных результатов можно было ожидать только тогда, когда занятия будут проведены на самом высоком уровне и произведут впечатление на всех тех, кому они будут показаны.

Главные усилия в тактической подготовке мы сосредоточили на личной подготовке среднего и старшего звена командного состава. Я был убежден опытом своей долголетней практики в том, что только тактически грамотные командиры могут подготовить хорошую боевую часть в мирное время, а в войну выигрывать сражение с наименьшими жертвами.

Должен вновь отметить, что меня лично всегда увлекала тактическая подготовка, как важнейшая отрасль всей боевой подготовки войск. Я усиленно занимался ею на протяжении всей своей долголетней военной службы, от солдата до министра обороны.

Большую часть учебного времени дивизия находилась в поле, детально изучая организацию и ведение боя в сложных условиях. Стремительные марш-броски в исходное положение, острые моменты в создавшейся обстановке шли на пользу начальствующему составу. Мы настойчиво добивались от командиров и политработников овладения искусством четкого управления частями в бою, без чего невозможно осуществить разгром противника в условиях большой динамичности современного боя.

Конница в то время была самым подвижным массовым родом наземных войск. Она предназначалась для быстрых обходов, охватов и ударов по флангам и тылам врага. В условиях встречного боя от нее требовалась стремительность развертывания боевых порядков, быстрота в открытии огня по противнику, смелый бросок главных сил в исходный район для атаки и неотступное преследование отходящего врага.

Усиление конницы бронетанковыми средствами, наличие в конноартиллерийских полках гаубичной артиллерии уже позволяли не только с успехом ломать сопротивление противника, но и решать задачи наступательного боя и эффективной обороны.