Роэли скрылся за дверями, а Данфейт повело в сторону.

— Не слабо, — хохотнул Террей и снисходительно посмотрел на Данфейт. — Держись, подруга, сейчас тебя поимеют по полной.

— Думаешь? — прошептала она, собирая свои вещи со стола.

— Не сомневайся. Роэли Гвен крайне редко проводит занятия с курсантами и еще реже с матриати среди них. Что говорить про факультет "F", где его никогда не видели?

— Ему что-то нужно от меня, — произнесла Данфейт.

— Возможно, — пожал плечами Террей и похлопал подругу по плечу. — Пойдем, посмотрим, что он задумал.

Вокруг зала номер шесть творилось нечто невообразимое. Представители факультетов от "A" до "F" топтались у порога. Они расступились перед группой матриати, что прошла мимо, и тут же начали перешептываться. Данфейт вошла в помещение следом за Терреем и остановилась. Кроме Роэли Гвена, в зале, таком же зеркальном, как и тот, где Сермилли впечатал ее в стену, присутствовала Пире Савис и всем известные зрячие. Кимао, Орайя, Айрин, Йори и Бронан стояли возле госпожи Пире, которая оживленно что-то лепетала.

— Итак, — произнес Роэли, — все в сборе. — Сегодня мы проведем необычный тренинг с участием аркаинов и пар связанных. Включите, пожалуйста, сенсор колебаний.

Один из аркаинов подошел в стене и, открыв шлюз, начал что-то набирать на компьютере, вмонтированном в стену. В центре зала появился столб голубого свечения, мерцающий и поблескивающий в окружающем пространстве.

— Сначала, я попрошу каждого из вас измерить свой первоначальный уровень.

Роэли указал рукой в сторону Пире и грациозным жестом пригласил ее пройти в столб света. Пире, молча, подошла к нему и вошла в свечение, после чего всех оглушил звук, напоминающий пульсацию. Словно трепыхание сердца самой Пире Савис услышали они. Красивый звук, мягкий, но, в то же время, очень сильный.

— Прекрасно, — улыбнулся Роэли. — Результат?

— Амплитуда в восемьсот сорок условных единиц, — озвучил данные аркаин, стоящий у компьютера.

— Сиа, Вы следующий.

Орайя проследовал в столб света и всех снова оглушил непонятный звук.

— Пятьсот тридцать.

— Хорошо. Айрин Белови.

— Пятьсот десять.

— Бронан Ринли.

— Четыреста восемьдесят.

— Йори Кораи.

— Пятьсот два.

— Кимао Кейти.

— Девятьсот три.

— Ничего себе… — прошептала Данфейт, продолжая зажимать свои уши.

— Террей Абсони.

— Четыреста девяносто три.

— Эрика Строун.

Данфейт снова зажала уши, но едва уловимый звук заставил ее отнять свои руки. Низкотональная пульсация показалась очень мелодичной, но слишком слабой для того, чтобы кого-то оглушить.

— Девяносто три, — сообщил аркаин и по залу прокатился хохот.

Эрика пожала плечами, хотя на самом деле желала показать всем sihus, и вышла из свечения.

— Данфейт Белови.

Дани вошла в столб света и попыталась расслабиться. То, что она услышала, ее просто…..потрясло… Безусловно, она догадывалась, что представляет из себя посредственность, но амплитуда колебаний в сорок условных единиц размазала по полу даже ее и без того заниженную самооценку.

— Да-а-а, — протянул Роэли. — Не густо…

— Что поделать… — вздохнула Данфейт и вышла из света.

— Теперь я попрошу измерить амплитуды колебаний оболочек пар связанных, во время их взаимодействия друг с другом. Госпожа Савис, не согласитесь ли Вы составить мне кампанию?

— Конечно, — улыбнулась Пире и проследовала в луч света.

Роэли вошел следом за ней и, притянув за шею, поцеловал. У Данфейт заложило уши. Наверное, если бы в зале были стеклянные предметы, они бы рассыпались на части от такого звука. Пульсирующий высокотональный ритм, спускающийся вниз и возвращающийся на круги своя, произвел на всех слишком сильное впечатление. Роэли отстранился от Савис и обратился к аркаину.

— Сколько?

— Три тысячи двадцать.

— Прекрасно! Наш потенциал растет с каждым годом. Пара Ринли и Строун. Прошу.

Эрика вошла в столб света и повернула голову к Бронану. Зрячий медленно склонился над ней и прикоснулся к горячим губам. "Нежные губы и такие холодные, как никогда", — подумал Бронан, проводя по ним своим языком. Эрика не упустила возможности поквитаться со своим зрячим и, напоследок, прикусила его губу, отчего всех оглушило настоящим звоном.

— Тысяча двести тридцать.

— Вы поражаете меня, Строун. Такая посредственность и столь тесное взаимодействие со своим зрячим. Если и дальше так пойдет, я переведу Бронана на факультет "А". Следующие…

Когда, спустя несколько пар, прозвучали имена Йори и Террея, по залу прокатился шепот.

— Тише! — осадил всех Роэли. — Вперед, ребята. Я хочу посмотреть, что изменилось за последний год.

Данфейт и Эрика замерли в ожидании зрелища, которое всем женщинам в зале хотелось узреть, а мужчинам отвернуться, дабы не видеть.

Целующихся Террея и Йори Данфейт запечатлела в своей памяти навсегда. Непристойно, порочно, противоестественно, но все же чувственно, почему-то.

Результат в две тысячи сто условных единиц потряс Данфейт. Стоило этим двоим оказаться вместе, как они стали сильнее и поднялись до высот, о которых поодиночке могли только мечтать.

— Кейти и Белови, — прозвучало в тишине, и Данфейт поняла, что момент очередного позора настиг ее снова.

Дани спокойно вошла в столб света и подняла глаза на Кимао, который мог бы и улыбнуться ей, для приличия. Единственный мужчина, с которым она целовалась в здравом уме и трезвой памяти, был Сайми. А тут вот придется попробовать нечто новое. Данфейт вдохнула полной грудью и закрыла глаза, ожидая, что Кимао, как взрослый мальчик, сделает все сам, но, не тут-то было! Кейти застыл над ней, как вкопанный, даже не пытаясь наклониться к ее губам.

— Мы все вас ждем! — напомнил Роэли.

Данфейт открыла глаза и скорчила гримасу.

— Так противно? — произнес Кимао, не то в шутку, не то, оглашая правду.

— Обожаю доставлять удовольствие сестре, — улыбнулась Данфейт и, обвив руками его шею, сама потянулась к теплым губам.

Одно движение по шероховатой поверхности его рта, один вдох аромата его кожи, который она запомнила еще в тот памятный вечер их знакомства, и Дани поняла, что некоторые вещи могут оказаться совсем не такими, как хотелось бы. Она прикоснулась к его рту так, будто в первый раз целовала мужчину, одними только губами, словно спрашивая его дозволения на этот поцелуй. И как бы Кимао не старался держать себя в руках, но совладать с собственным гневом он не смог. Он был нужен ей, когда дело касалось ее интересов, и стал бесполезным, когда интересы ее были удовлетворены. Действительно, прийти к ней в общежитие с пакетами, набитыми фруктами и лучшей ресторанной едой, и понять, что она переехала, даже не поставив об этом его в известность… Как на придурка, смотрела на Кимао комендант, когда он отдал эти пакеты ей. И теперь Данфейт, как ни в чем не бывало, стоит перед ним и пытается поцеловать своими сомкнутыми губами. Было ли ему приятно осознавать это? Нет, ему было противно. Он хотел отомстить ей, уколоть в самое сердце и заставить истекать кровью, как это сделала она…