Вдохновленные новыми целями, я, Джули и даже дети задействовали всю свою изобретательность, чтобы урезать расходы. Дорогой Volvo уступил место подержанному Ford Bronco и минивэну с помятыми боками. Вместо походов в супермаркет Whole Foods – продукты оптом или с местных фермерских рынков. Джули стала выставлять на продажу свои фотографии и рисунки, и даже крошка Мэтис с гордостью внесла свой вклад, присовокупив к произведениям матери собственные поделки. И вот мы всей семьей, единым фронтом, стали смотреть на жизненные препятствия скорее как на увлекательную игру, чем как на тяжкое бремя. И, конечно, общий тон задавала Джули.

– Что самое худшее может с нами случиться? – вопрошала она. – Мы живы, здоровы. Любим друг друга. Строим жизнь по собственным правилам. А это самое главное. Все прочее не имеет значения.

И эта философия работала на практике.

Протекали недели, и я продуктивно тренировался, одолевая веху за вехой, которые наметил еще в прошлом году. А когда наступила осень, наше непрочное экономическое положение стало выправляться. И, наверное, самым важным здесь стало расширение моей юридической практики, притом что я ни на миг не упускал из виду свою основную миссию. Когда пришел октябрь, я был готов штурмовать новые вершины спортивной выносливости.

Когда в последние недели перед Ultraman-2009 я тренировался на Гавайях вместе с Джейсоном Лестером, тот рассказал мне о проекте, над которым работал уже целый год.

– Четыре буквы, дружище. Четыре маленькие буковки – одно большое слово: E-P-I–C, типа эпопея. Пять «железных» триатлонов. Пять островов. Пять дней. EPIC… Эпопея EPIC5!

Джейсон широко растопырил пальцы левой – здоровой – руки, и лицо его озарила широкая улыбка.

– Постой, – сглотнув комок в горле, заговорил я. – Если я правильно понял, ты говоришь…

Но Джейсон перебил:

– Я начну с «железного» триатлона на Кауаи. Потом Оаху – изначальная трасса Ironman. Потом Молокаи. Потом Мауи. И под конец – трасса мирового чемпионата Ironman на Большом острове.

Я хохотнул. Никто не делал ничего подобного – никто и не пытался. Чего только стоят одни хлопоты с билетами, гостиницами, едой, снаряжением… Но по «железному» триатлону в день? Каждый божий день, пять дней подряд, и каждый вечер – перелет с острова на остров? Невозможная задача.

Но я знал Джейсона достаточно хорошо, чтобы понимать: если тот поставил себе цель, его уже никто не остановит. Может, поэтому ему не попадалось препятствий, которые он не мог бы преодолеть?

В возрасте трех лет его забрали у матери-наркоманки; подростком его сбила машина, и правую руку навсегда парализовало; а еще через несколько лет умер горячо любимый отец, и Джейсон остался один на всем белом свете. Он прошел через ад – и вышел из испытаний победителем. Джейсон заработал достаточно, чтобы полностью посвятить себя тренировкам и состязаниям. Он жил жизнью странника, следуя своей миссии – вдохновлять на свершения других.

– Славная увеселительная прогулка, – саркастически заметил я. – Но если серьезно, скажи, чем я могу помочь. Все что угодно, Джейсон. Единственное условие – я буду наблюдать из зрительного зала. Желательно – с галерки.

Как я рассказывал в начале книги, осенью 2009 года я вернулся на мировой чемпионат Ultraman, был среди лидеров гонки почти восемь часов без перерыва и стал победителем первого дня с уверенным отрывом в 10 минут. Впервые в своей спортивной карьере я не был неудачником, вечно «вторым». Наконец-то, в возрасте сорока трех лет, я сбросил с себя это заклятие и победил в серьезном соревновании.

Но пришел день второй – и я лежал весь в крови, с разбитым лицом, беспомощно раскинув руки, на Красной дороге. Велосипедная педаль в крошки. Вокруг ни души. И я еле мог передвигаться – колено не слушалось. Похоже, гонка для меня была кончена. Но оказалось, что нет.

Дух охана, аптечка первой помощи, чудесный дар – совершенно новая педаль, ободряющие слова Джули и Тайлера – и я снова в седле. Конечно, я здорово отстал от соперников и вел гонку в одиночестве. И это была нелегкая битва – закончить дистанцию с ноющим плечом и горящим коленом, которое пронзало болью при каждом нажатии на педаль. Когда я таки добрался до Хэви, отмечавшего финиш второго дня, то свалился как подкошенный в теплую росистую траву, которая росла прямо за финишной чертой, и заплакал – не от боли (ну, или не только от боли), но от обуревающих меня чувств – я все же нашел силы пережить этот день.

Однако и после этого оставалось еще одно суровое испытание.

Последний день гонки – двойной марафон. Я сомневался, что вообще смогу сделать хоть шаг, не говоря уж о том, чтобы добежать до финиша. Но я вышел на старт, и страдания, которые пришлось мне испытать, не сравнимы ни с чем. Жарясь заживо в духовке лавовых полей Коны, страдая от обезвоживания, каждую минуту ожидая, что бедное тело возьмет и откажет, я проклинал гонку, аварию, себя и весь мир. И тогда я вдруг вспомнил слова Дэвида Джоггинса, которые прочел несколько лет назад в журнале. Он говорил: если вы думаете, что дошли до абсолютного предела, не верьте – на самом деле вы задействовали только 40 процентов своих возможностей. Нас ограничивает не тело. Нас ограничивает мозг.

И еще я вспомнил, что сказала мне Джули в утро перед гонкой:

– Помни, все уже позади. Все, что тебе осталось сделать, – это выйти на старт. Борись до конца. Покажи всем нам, кто ты есть на самом деле.

«Покажи всем нам, кто ты есть на самом деле».

Под финал той бесконечной гонки, одолев последний спуск и выйдя на финишный спурт, я вдруг вернулся к реальности: Джули, моя команда, Тайлер и Траппер громко приветствовали меня. И я снова ощутил на лице слезы.

Я был так горд. Я показал себя. Я боролся несмотря на травмы. И я довел дело до конца. Я пересек финишную черту не просто живым, но живым. По-настоящему живым. В третий день я одолел двойной марафон за 7 часов 51 минуту. Это было на целых 70 минут быстрее, чем в 2008 году, и такой результат принес мне шестое место с общим показателем 24 часа 30 минут. Я был лучшим среди граждан США. Если бы я показал такое время в 2005-м или в 2006-м, то стал бы чемпионом. Примечательно, что я прошел гонку быстрее, чем Дэвид Джоггинс в 2006 году – Дэвид, чей пример вдохновил меня на столь головокружительную авантюру.

«Не верится, – думал я. – Смогу ли я еще хоть раз испытать подобное чувство, показать подобные результаты?»

Тогда я не мог знать, что будущее готовит мне еще более дерзкий вызов. Во время отпуска в 2009 году Джейсон Лестер, мой напарник по тренировкам к Ultraman, задумавший фантастичный проект EPIC5, приехал погостить к нам домой. В канун Нового года Джули организовала для членов семейства и ближайших друзей сеанс так называемого «пересмотра». Джейсон присоединился. Добрую часть дня 31 декабря мы посвятили тому, что составляли список вещей, отслуживших свой срок, качеств, от которых мы желали бы избавиться, идей, которые следовало отпустить, и мечтаний, которые хотели бы осуществить в 2010 году. На закате мы все собрались у костра возле дома, и Джули начала церемонию с краткого, но сильного вступительного слова. Потом мы встали в круг, и каждый по очереди должен был набраться храбрости и огласить несколько пунктов из своего списка. Потом мы бросили свои списки в огонь. Вроде бы ерунда, но этот символический жест еще теснее сплотил нас всех. Помню, как взглянул на Джейсона сквозь пламя костра и увидел, как на его губах играет улыбка. На следующее утро, когда я потягивал фруктовый коктейль на заднем дворе, рассеянно разгребая золу в кострище, Джейсон подошел ко мне. Откашлявшись, он заговорил: