Подобные изменения в нормативных актах важны, но если вместе с ними не изменится и отношение потребителей к генетически улучшенным продуктам, мы, общество в целом, не сможем полностью использовать потенциал CRISPR. Биотехнологии могут повысить уровень продовольственной безопасности, навсегда победить голод, приспособить сельское хозяйство к изменениям климата и предотвратить ухудшение экологической обстановки во всем мире. Однако такой прогресс невозможен, пока ученые, компании, правительства и общество не объединятся ради достижения этой цели. И каждый из нас может помочь этому, причем самым простым образом, – ведь все начинается со здравого смысла.

Сельскохозяйственные и пищевые предприятия заинтересованы в CRISPR не только из-за перспектив улучшения растений; геномы сельскохозяйственных животных в ближайшем будущем также начнут постоянно редактировать. И если вспомнить, насколько недоброжелательно были встречены ГМ-растения, то можно ожидать, что генетически модифицированных животных тоже, скорее всего, ждет законодательная волокита и они будут встречены с еще бóльшим сопротивлением. И в этой сфере мы можем многого добиться – но, возможно, еще больше потерять.

Первое ГМ-животное, разрешенное в США для употребления в пищу человеком, – это быстрорастущий ГМО-сорт лосося под названием AquAdvantage; этот продукт удалось вывести на рынок лишь после двадцатилетней борьбы производителя с чиновниками FDA; на эту борьбу разработчик породы потратил свыше восьмидесяти миллионов долларов[118]. Геном ГМ-лосося содержит дополнительную копию гена, отвечающего за выработку гормона роста, поэтому рыба достигает товарного веса вдвое быстрее, чем обычный лосось с рыбной фермы, но при этом не отличается от него по пищевой ценности; модификация не вредит ни здоровью самой рыбы, ни здоровью человека, который ее ест[119]. Разработчики AquAdvantage считают, что разведение подобных сортов станет благом для окружающей среды, поскольку снизит истощение природных запасов этого вида, а углеродный след от выращивания такого лосося[120] примерно в 25 раз меньше, чем от выращивания обычного[121]. Кроме того, это уменьшит долю импорта (сегодня 95 % всего лосося, продающегося в США, – импортного происхождения). И все же, как и в случае с ГМО-растениями, негативная реакция на появление генетически модифицированного лосося была очень сильной; этот продукт называли “франкенрыбой” и утверждали, что он подвергает опасности здоровье потребителей и природные рыбные сообщества. 75 % респондентов опроса, проведенного в 2013 году газетой New York Times, заявили, что не стали бы есть ГМ-рыбу[122]; скептицизм потребителей привел к тому, что более 60 продуктовых сетей по всей стране – включая таких гигантов, как Whole Foods, Safeway, Target и Trader Joe’s, – пообещали, что не будут продавать этот сорт лосося[123].

Впрочем, лосось AquAdvantage – не первое ГМ-животное, созданное учеными в качестве пищи для человека. В начале 2000-х годов команда японских генетиков вывела свиней, в геном которых был добавлен ген шпината, изменивший у животных процесс метаболизма жирных кислот; состав жиров в организме трансгенных свиней был более здоровым, однако проект подвергся жесткой критике, и этих животных так никогда и не выращивали за пределами лаборатории[124]. Приблизительно в это же время командой канадских ученых была создана Enviropig, “экологически чистая” трансгенная свинья с геном E. coli, позволяющим этому животному лучше перерабатывать фосфорсодержащее вещество фитиновую кислоту[125]. В помете обычных свиней много фосфора, который проникает в ручьи и реки, вызывая цветение воды, смерть водных обитателей и выработку парниковых газов; помет свиней породы Enviropig содержал на 75 % меньше фосфора, что пошло бы очень на пользу и планете, и людям, живущим и работающим рядом со свинофермами. Несмотря на это и на данные, подтверждающие пищевую безопасность породы, потребители были возмущены, в результате чего спонсоры проекта отказались от его дальнейшей поддержки. Последних свиней новой породы усыпили в 2012-м[126].

Учитывая все это, перспективы других генетически модифицированных животных не кажутся оптимистичными. Однако, повторюсь, все зависит от того, что именно законодатели и общественность будут понимать под термином генетически модифицированные. В геном лосося AquAdvantage был добавлен ген гормона роста от чавычи, а также небольшой фрагмент ДНК от американской бельдюги (последний обеспечивал постоянную активность гена гормона роста). Но что, если ученым удастся модифицировать геном лосося таким образом, что выработка гормона роста повысится без привлечения какой-либо чужеродной ДНК? Будут ли потребители и законодатели и в этом случае считать такого лосося генетически модифицированным?

Этот вопрос, без сомнений, станет актуальным уже в ближайшем будущем, учитывая быстрый темп исследований и разработок в области сельскохозяйственных животных с отредактированным геномом. Первые такие животные уже были созданы в лаборатории, и их встреча с законодателями – всего лишь вопрос времени. Как и лосось AquAdvantage, некоторые из этих новых животных получат генетические модификации, ускоряющие их рост. Однако, в отличие от лосося, они, возможно, будут не только расти быстрее, но и достигать бóльших размеров.