Потом приехали гаишники. Я понимал, что надо уезжать, потому что если я сейчас не уеду, то буду тоже за что-нибудь отвечать. И тогда мне, конечно, тоже надо будет бежать, а бежать будет некуда, и станет мне не до смеха.

Но вместо того чтобы уехать, я снова вышел из машины. В это время вся внешняя сторона кольца уже прочно замерла. Вокруг стоял гул и рев (ревел, повторяю, водитель). Кто-то пытался остановиться на месте этой драмы, как и я, но гаишники всех гнали прочь.

На моих глазах гаишники подошли к водителю. Гаишников было двое. Один из них потрогал водителя за плечо. Тот испуганно поднял голову. Гаишник хотел что-то сказать, но, увидев глаза этого человека, вдруг тоже расхохотался.

– Командир, – сказал водителю другой гаишник, – а ты куда ехал-то?

Даже я, наверное, не смог бы задать более идиотского вопроса.

– Я забыл, – ответил водитель, честно подумав.

– Но ты хоть понял, что случилось-то с тобой? – сочувственно спросил наконец тот, который только что отсмеялся.

– Понял, – сказал водитель. – П…ц это.

– Смотри, он еще соображает, оказывается, – с удивлением сказал гаишник. – Ну, тогда пойдем.

Они пошли к гаишной машине. – Ты как на боку-то оказался? – слышал я уже издалека.

– Что? Громче! Подрезали?! Ну, ладно, не плачь… Через месяц мне позвонил приятель и рассказал еще одну историю. В одном автосалоне ему предложили новый внедорожник «Лексус» меньше чем за 60 тысяч.

Мой приятель полетел в Австрию. Он решил поступить по-умному и взял машину напрокат прямо в аэропорту. По Интернету он заказал «Фольксваген-Гольф», и его не насторожило, что крайне неприветливая фрау дала ему «Мазду-6». Наоборот, он обрадовался. «Мазда» была со встроенной навигацией, и он поехал по ней в гостиницу, это 14 км от аэропорта.

Но для начала он отключил в навигации все платные автобаны, и через каких-нибудь полтора часа плутания по проселочным австрийским дорогам машина привезла его в какой-то лес и сказала: «Вы добрались до пункта назначения». Он поехал обратно, по крайней мере ему так показалось, но тут у него стал заканчиваться бензин.

К счастью, впереди была АЗС. Он долил в бак 95-го, но километров через 15 он услышал, что у него, кажется, подтраивает двигатель. Вот это было уж совсем не то, что ему требовалось теперь. Он проехал еще несколько километров: точно троит.

Он решил, что ему достался какой-то плохой бензин: типичная, видимо, для этой страны ситуация. Ему вообще-то и раньше не везло на хороший бензин. На следующей АЗС он хотел залить 98-й, но его, как назло, тут не было. Но был 100-й. И он залил полный бак.

Обходя машину, чтобы наконец с облегчением поехать без хлопот куда надо (он знал куда, потому что впереди видны были уже пригороды Вены и где-то тут недалеко был родной аэропорт), он оказался остановлен одним подозрительным австрийцем. Австриец смотрел на него широко открытыми глазами, что-то быстро говорил и показывал на надпись на багажнике.

Мой приятель присмотрелся: diesel. Он в состоянии был это понять. Более того, он осознал, что проехал пару десятков километров на бензине, перемешанном с соляркой, и что его «Мазда» это выдержала. Он даже подумал, что она, может, выдержит и 100-й бензин.

Попробовал, но так был сосредоточен на звуке двигателя, что перепутал газ с тормозом и въехал в какой-то прицеп на заправке. После этого его машина все еще ехала, но он наконец-то решил, что это не его день. Он вышел, откатил «Мазду» от колонки и вызвал эвакуатор. Он и это смог сделать.

В аэропорт он приехал в 3 утра. Офис «Рента-кар» начинал работать в 8:00. Потом он признавался, что в этот момент захотел взять обратный билет и улететь с горя домой. И он не сделал этого не потому, что не было билетов на самолет. Просто он подумал, что больше ему в эту ночь даже рукой шевелить нельзя.

Мой знакомый немного раньше времени вернулся из загранкомандировки. Он служил в одной в меру дружественной нам стране Восточной Европы. Он благополучно пробыл там несколько счастливых лет и мог пробыть еще столько же, но вот уже несколько дней очень доволен, что оказался в Москве.

Дело в том, что у него есть сын тринадцати лет. Этот мальчик пять дней в неделю жил в таком интернате при посольстве, и родители забирали его только на выходные. В какой-то момент выяснилось, как он без них проводит время. Там был еще один парень, постарше, у которого была машина, и еще один, у которого машины не было.

И вот утром они, вместо того чтобы идти в школу, втроем садились в машину того, что постарше, выезжали в город и целый день демонстративно ездили за каким-нибудь авто.

Они выбирали человека с крепкими нервами. Так что это никогда не была женщина. Но и у человека с крепкими нервами они начинали к вечеру сдавать. И вот, когда начинало темнеть, человек этот замечал, что машина, которая целый день как привязанная ездила за ним (отчего он успел вспомнить все, в чем когда-нибудь перед кем-нибудь был виноват, и уже двадцать раз пожалел о том, как временами жил), вдруг обгоняет его, окна с его стороны открываются и из них высовываются два человека в черных масках с пистолетами в руках и начинают в него целиться.

Человек этот, вывернув руль и оказавшись в кювете или въехав в дерево, до конца жизни считал, что очень дешево отделался. Пистолеты были, разумеется, игрушечные. Мальчики, усталые, но довольные, возвращались в интернат.

А потом у них появилось еще одно развлечение, когда их старший товарищ сменил машину. Автомобиль был с правым рулем. Тогда они купили еще один руль (просто руль, и все), и, опять с кем-нибудь поравнявшись, тот, кто сидел на переднем сиденье, доставал этот руль, несколько секунд демонстративно держал перед собой, а потом демонстративно резко, с выражением лица, какое бывает у человека, который решил пойти до конца, выкручивал руль в сторону соседней машины.

В этой стране почти никто не ездит с правым рулем (машину специально пригнали из России), и поэтому эффект бывал тот же самый.

Сейчас мальчикам не остается ничего другого, кроме как ездить по московским дорогам.

Ранним утром комбриг российских миротворцев в Ту зле провожал на родину последнюю колонну машин, которую офицеры и солдаты купили здесь на честно, в общем, заработанные деньги… Командир был благодушен, прощально улыбался и сказал только:

– Главное правило не забывайте. Если красный свет горит, постарайтесь останавливаться.

На беседу с господином Бушем господин Путин прибыл на электромобиле. Об этом виде транспорта говорят теперь все журналисты в международном пресс-центре и долго еще будут говорить за его пределами.

На самом Си-Айленде об электромобилях никто не говорит. Там ими все активно пользуются. Электромобиль развивает скорость до 25 миль в час. На острове никто не нарушает правил движения, потому что их здесь нет. Взрослый человек, сев в электромобиль, превращается в ребенка. Он думает, что может позволить себе все, чего он был лишен всю жизнь на большой дороге. В результате серьезные люди на дорогах Си-Айленда с особым удовольствием практикуют подставы и подрезания.