за то, что он позволил такое с собой сотворить. Вместо этого я застыла напротив, робко протягивая руку сквозь решетку. Вестер коснулся моих пальцев, перехватил мою руку. И уже через миг мы самым невообразимым образом крепко обнимались, не взирая на стальную преграду между нами.

— Как давно ты тут? И как тебя угораздило вообще? — сдержаться не получилось и я дала волю эмоциям.

— Давненько, — хмыкнул оборотень, ловко перехватывая мои ладони, потому как я твердо вознамерилась вытрясти с него всю правду. — Приблизительно двадцать тысяч капель с ржавой трубы, — отшутился он. Откуда только силы на это берутся?

— Но как?!

— Шел вызволять принцессу, да дракон оказался не по зубам. Или я ему, вот и маюсь тут.

Я тяжело вздохнула, поняв, что вразумительных ответов от Килана сейчас точно не дождусь. Устало прикрыла глаза, склонясь ближе. Мы стояли около минуты, молча, лишь соприкоснувшись лбами и не разнимая рук.

— Мне сказали, что ты ушел. Я думала, ты в Вольнице… Не зря почувствовала что-то неладное, когда узнала, что ты там даже не появлялся. Если бы я только знала…

— Ты бы ничего не могла исправить, булочка, — мягко перебил меня кот, заправляя мои выбившиеся пряди за ухо. — А разделить с тобой свою скромную обитель я не горю желанием.

Браваду оборотня я не разделяла, только хмуро взглянула на него исподлобья. Килан же продолжил:

— Из Дарбурга я сбежал в тот же вечер. Хотел догнать, сказать, что передумал, что готов уехать вместе, а там будь, что будет. Но, посчитав это малодушным порывом, понесся в противоположную сторону. Чем дальше убегал, тем хуже мне становилось. На луну хотелось выть, когда внутренности все словно скручивались в узел. Возвращался и становилось легче. Пробовал снова и возвращался, как побитый щенок, поджав хвост. Тогда решился найти тебя, разобраться…

— Человека в столице? Проще иголку в стоге сена найти, как тебе удалось? Нашел адрес у моих родителей?

— На удивление очень легко и даже без сторонней помощи. Я чувствовал себя компасом, где ты была моим персональным севером. В любое время дня и ночи, в любую погоду, я чувствовал верное направление.

— Почему ты не сбежал?

— Как ты себе это представляешь? Я всего лишь иной, а не волшебник, — и снова его неуместный сарказм.

— Превратись в кота, например. Ты легко пройдешь через прутья, — я чуть не запрыгала от радости от казавшейся мне гениальной идеи. И чего, спрашивается, стоим тут разговариваем? Давно бы уже были на свободе.

— Уже не могу, пирожок, — почти прошептал он в ответ, не поднимая глаз. Но в тишине, прерываемой только каплями откуда-то с потолка, я легко услышала его слова. — Я больше не могу оборачиваться. Он…

Договорить, что с ним успели сотворить здесь, Килан не успел. Наверху послышались шаги, мгновение и в люк заглянул луч света. Наверное, зря я оставила его открытым. Теперь у нас нет никакого шанса пустить преследователей по ложному следу…

Пока мы сами оставались в тени, человек, спускающийся по лестнице вниз, был как на ладони. Начищенные до блеска ботинки, отутюженные брюки, камзол по последнему писку моды. Лощеный, как самый настоящий аристократ, хоть на самом деле таким и не являлся, Тобиас Мор. Он не скрывал от меня, что с помощью Фина пытается лоббировать нужные ему самому законы в парламенте, кто знает, что еще он вытворяет за спиной Гарана.

— Шелли? — голос Мора прозвучал удивленно. Не ожидал увидеть меня в своем тайном логове? — Потрудитесь объясниться, что вы здесь делаете.

Столичный оборотень сердито сдвинул брови, переводя взгляд с меня на Килана и обратно.

— Я? Вероятно, срываю ваши гнусные планы, — от желания плюнуть ему в лицо едва сдерживалась, то ли за счет последних крупиц хорошего воспитания, то ли из-за приличного расстояния между нами.

— Что?! — Мор несколько опешил и я швырнула в него тем самым смятым листком, что нашла в кабинете у Фина.

— Не знаю, что вы задумали, но вы ведете очень грязную игру. Знайте, я доложу обо всем увиденном комиссариату и вам мало не покажется! — во мне говорила здоровая злость и обида обманутой женщины. Я чуть было не поверила, что этому хитрому лису можно доверять.

Тобиас Мор распрямил бумагу и несколько долгих секунд неотрывно разглядывал написанное.

— Что это за чертовщина? — произнес он, не глядя в нашу сторону, полностью увлеченный записями. — Вы непременно, мисс, доложите обо всем комиссариату, а у меня найдется, что добавить! — неожиданно произнес он, вводя меня в замешательство. — Что же вы стали, как вкопанная? Надо поспешить!

Мор подскочил к камере Килана, потряс сильными руками решетку, но та никак не поддавалась.

— Нужен рычаг, — пришла мне в голову идея, пока я смотрела на его безуспешные потуги выломать крепкую дверь.

Отыскав крепкую балку и навалившись на нее вдвоем всем своим весом, мы смогли выломать замок. Но вот уйти не успели.

— Далеко ли вы собрались? — за нашими спинами щелкнул затвор, а на нижней ступени стоял Фин собственной персоной. Кажется, я очень сильно переоценила презумпцию невиновности, выгораживая жениха, а ведь я чувствовала, что здесь что-то не чисто.

— Фин, — зло оскалился Мор в ответ, и даже Килан заметно ощетинился при виде виновника своих мучений.

— От тебя, мой любопытный друг, я ожидал чего-то подобного и велел глаз не спускать. Оборотням нельзя доверять, даже бывшим. И все же, даже жаль тебя убивать. Ты, как никак, был моей музой, Тобиас, — не сводя с нас дула револьвера, разглагольствовал Фин.

— Ты меня просто использовал, падальщик. Не удивлюсь, если это ты меня отравил, — злобно процедил в ответ Мор.

— О, увы, нет. Но тот, кто это сделал, настоящий гений. А теперь сними пояс с кобурой и кинь ко мне, — Тобиас под прицелом выполнил указание. — Кобальт с ручной гравировкой. Не дурно, не удивлюсь, что и пули у него примечательные. Твое пижонство тебя и погубит.

Фин повертел в руках револьвер Тобиаса и направил его дуло в мою сторону. Теперь он держал нас обоих на мушке.

— Что до тебя, Шелли, то ты одно сплошное разочарование. Я вытащил тебя из твоего темного захолустья в свет и где твоя благодарность?! Воспитанная в закрытом городке, в ненависти к иным, ты должна была стать надежным тылом, ты же суешь нос не в свои дела. Лучше бы ты тратила деньги по столичным бутикам, как все местные кокетки.

— Даже в нашем темном захолустье никто не идет на убийство. Убийство иного такой же грех, — удивительно, но я не боялась. По крайней мере за себя.

— Глупая дурочка, — скривился Фин. —