— Дайте посмотреть мальчику, — сказал он. — Может, он узнает эту тварь.

Гаррик осторожно сел. Он чувствовал себя почти нормально, но временами страдал раздвоением зрения. Очень странное ощущение: одной и той же парой глаз видишь два различных мира.

— Я в полном порядке, — произнес он больше для себя самого, чем для встревоженного Кашела.

Райз поднес поближе подожженный стебель болиголова, чтоб сын мог как следует разглядеть труп на земле.

Труп принадлежал человеку. По крайней мере, скелет был человеческий. Тяжеленный колесный вал буквально раздробил череп и левую ключицу лича. Несколько верхних ребер оказалось сломано. Все это Гаррик видел совершенно явственно, поскольку плоть существа была желеобразной, местами — прозрачной.

— Я не помню его, — сказал юноша. Он прикрыл глаза и помассировал виски. На самом деле он пребывал в сомнениях: что именно он помнил. И даже — кем именно являлся.

— Я спал в конюшне, — начал рассказывать Гаррик, по-прежнему с закрытыми глазами, — и видел сон. Мне снилось… Король Карус велел мне проснуться. Он указывал на меня. Я встал и вышел из конюшни…

Он открыл глаза и оглядел друзей и незнакомцев, сгрудившихся вокруг него. Шесть стражников Бенлоу стояли возле своего хозяина с обнаженным оружием. Вид у них был взвинченный и воинственный.

— Это все, что я помню! — закончил Гаррик. Он наклонился, чтобы получше разглядеть существо, которое, как ему рассказывали, он убил. — Я никогда прежде не видел подобного существа. Вообще ничего похожего не встречал!

— Это лич, — терпеливо повторила Теноктрис. — Он представляет собой скелет, в котором воплощена душа утопленника. А плоть для такого существа мастерится из ила и грязи, взятых со дня моря. Думаю, это дело рук могущественного мага.

— Какого мага? — с тревогой спросил Бенлоу. Он выглядел ошеломленным, и Гаррик подумал, а не может ли быть, что он тоже видит два мира. — Где?

— Мне кажется, вы должны знать, мастер Бенлоу, — с нажимом заявил Кашел.

Его тон явно не понравился охранникам купца. Еще бы, это ведь только Гаррик знал о мягком нраве своего друга. Со стороны же молодой силач с посохом в руках выглядел угрожающе.

По большому счету, охранники были правы. Пастух, конечно, добр к своему стаду, но при любых обстоятельствах человек, способный в несколько секунд раскроить череп трем морским демонам, представляет серьезную угрозу.

— Понятия не имею, — в недоумении пожал плечами купец. Кажется, он не лгал: на лице его были написаны тревога и разочарование, а прозрачные намеки Кашела, похоже, не достигали цели.

Лиана пробиралась сквозь толпу, переводя испуганный взгляд с отца на Гаррика. Но ее опередила Илна. Решительно выступив вперед, она остановилась перед Гарриком и сочувственно кивнула ему.

Юноша снова бросил взгляд на дубину колесного вала, попробовал пнуть его — без особого успеха.

— Я это поднял? — недоверчиво спросил он.

— Мало того — размахивал, как перышком, — уверил его Кашел. — Что было очень кстати, потому как эта тварь явилась к тебе с мечом.

— Ничего не помню, — потерянно произнес Гаррик. Пока они разговаривали, плоть лича начала разлагаться, отходя от скелета. Тяжелый дух разложения смешивался в воздухе с запахом моря. — Я просто ничего не помню.

Это было не совсем правдой, какая-то часть его сознания услужливо выдала картину: он с длинным мечом в руке пробивает себе дорогу через толпу мерзких существ, очень похожих на убитого лича.

Сыпал мелкий дождик, воздух был перенасыщен влагой. Такого в родной Барке Шарина не наблюдала даже в самые сырые дни августа. Солнце красным пятном опускалось за горизонт. Гигантский древовидный папоротник пышно разросся на пустых пространствах, даже из-под каменных построек пробивались молодые побеги с листьями.

Две колонны людей, впрягшиеся в веревочную тягу, медленно продвигались вглубь леса. Возглавляло колонну подразделение Кровавых Орлов — солдаты были при оружии и настороже. В отличие от них, моряки выглядели спокойными и почти веселыми. Они смеялись и перекидывались шутками с товарищами из соседней связки. Наверное, радуются, что остались живы, подумала Шарина. Она точно была рада.

— Твоя мать не поможет тебе сейчас, — выкрикивал один из корабельных офицеров, стоявших рядом. Большие пальцы его рук были заправлены за широкий кожаный пояс.

— Тяни! — дружным ревом отвечали гребцы. После страшного шторма их все еще оставалось не меньше сотни. Согнувшись от напряжения, они тянули веревку, привязанную к носу триремы, — надлежало втащить корабль на пологий берег для стоянки.

Моряки могли наконец расслабиться. Они выполнили свои обязанности — доставили судно в безопасный порт. Кровавым Орлам теперь предстояло выполнять свою задачу — охранять госпожу прокуратора.

— Твой отец не поможет тебе сейчас! Тяни!

— Это ведь построено для военных кораблей, не правда ли? — спросила девушка у стоявшего рядом отшельника. Гладкий каменный откос длиной в сотню ярдов позволял втащить дюжину трирем для стоянки или ремонта. Вдалеке виднелось еще несколько таких же спусков к воде. — Настоящий порт, а не просто берег, куда люди на ночь втаскивали свои лодки.

— Тут ты права, — ровным голосом подтвердил Ноннус. Он тоже держался начеку, хотя в его случае это была скорее настороженность охотника, чем предполагаемой жертвы. — Такого порта нет даже в Валлесе.

Он копнул землю носком сандалии. Поверху находился слой почвы, обильно замешенной на перегное. Под ним тускло блестел розовато-серый гнейс.[31]Насколько Шарина могла судить, все постройки на берегу: крытые убежища, столбы для закрепления поднятых кораблей, сам скат — были из того же твердого, как камень, материала.

— Твоя сестра не поможет тебе сейчас! Тяни!

— Мне казалось: раз остров только что появился из моря, здесь все должно быть покрыто слоем грязи, — произнесла девушка, пытаясь выглядеть не слишком напуганной. — А здесь просто лесной мусор, ну, как у нас в лесу.

Здесь было никак не страшнее, чем во время шторма. Но в том-то и фокус, что во время шторма ей дали надежду. А с надеждой появляется и боязнь ее утратить.

— Я бы тоже ожидал увидеть тут кучу грязи, — сухо ответил отшельник. — Но ты же понимаешь, эти деревья не росли под водой. Нет, Шарина, то, что здесь происходит — не обычный подъем морского дна.

Откуда-то из чашевидной кроны растения с заостренными листьями выскочила саламандра.[32]Ее серая кожа была испещрена полосками голубого и ярко-синего цвета, длинный высунутый язык — того же голубого цвета. Ничего подобного в своей жизни девушка не видела, но не испугалась, поскольку тварь едва ли достигала фута в длину.