– Думаю, ты не станешь отрицать того, что мы оба не можем быть ее родителями… 

– Дай угадаю, – усмехнувшись, перебила она его. – Сейчас ты будешь убеждать меня отказаться от дочери? 

– Я уже сказал, что не подниму больше эту тему! – отрезал Егор твердо. – Но давай попробуем мыслить логически. Ты ведь не хочешь этого ребенка… 

– Можно подумать, ты хочешь? – снова прервала Даша. 

– У меня нет причин не хотеть. Однако и тебя я прекрасно понимаю, правда. 

– Нет, ты не можешь меня понять! – отрезала девушка, сжав пальцами столовый нож. – Никто не может! 

– Это так. И ты имеешь полное право не хотеть дочь. То, что ты сохранила беременность, уже подвиг, – его слова звучали до омерзения фальшиво, хотя выражение лица оставалось по-прежнему непроницаемым. Возможно, просто Даша слышала их именно так, потому что не воспринимала всерьез столь громкие речи. 

– А ты можешь мне с полной уверенностью сказать, что полюбишь этого ребенка? – спросила она, глядя ему в глаза.

– Не могу, но я гарантирую, что мои чувства никак не отразятся на ее благополучии, – ответил Егор уверенно. 

– Это сейчас ты так думаешь, – девушка с неким сомнением качнула головой. – Но что будет, если однажды ты поймаешь себя на мысли, что плач нелюбимого ребенка начинает тебя раздражать? – предположила Даша, не скрывая горечи в голосе, и почувствовала, как в груди неприятно екнуло. – Да, сначала с маленькой будет проще, ты наймешь ей кучу нянек. Однако она быстро вырастет и станет требовать твоего внимания, заботы, любви… А ты даже обнять ее не сможешь... Но маленькая головка не заподозрит подвоха, и дочь будет снова и снова пытаться добиться внимания. И в один «прекрасный» день это начнет тебя бесить, и ты сорвешься на ней. И вот тогда несчастная девочка будет искать причину такого отношения в самой себе. Думаешь, это сделает ее счастливой? Нет, наоборот, она вырастет с десятками комплексов, – запнулась Дарья, переводя дыхание, и с еще большим пылом продолжила: – А что если когда-нибудь ты женишься и появятся дети от любимой? Что тогда будет с нашей дочерью? Ей не останется ничего, кроме как просто наблюдать за вашей идиллией и медленно угасать. Дети созданы для того, чтобы их любили! Нелюбовь родителей делает их глубоко несчастными. Понимаешь теперь, чего я боюсь? – спросила девушка дрогнувшим голосом. – Я не боюсь остаться одна с ребенком на руках, но до жути боюсь, стать для нее плохой мамой. Я боюсь, что не смогу полюбить ее… Боюсь сделать дочь несчастной… И дело сейчас не в гордости, принципах или месте. Нет, дело в жизни маленького, невинного человека. 

– Не знаю, что и сказать, – пожал он плечами, внимательно ее выслушав. – Я сделаю все, чтобы таких проблем не возникало. 

– Нет, ты сейчас думаешь, что такое просто невозможно, – растянула она дрожащие губы  в грустной улыбке. – Но, к сожалению, это есть. И статистика говорит за себя. Куча семей, где в счастливом браке кто-то из родителей не любит своего ребенка. Пойми уже, мы не можем попробовать и отказаться. Это не дорогая покупка, которую, если не понравится, можно будет сдать обратно в магазин. Это ребенок, и он на всю жизнь. Поэтому, если есть сомнения, лучше вообще не начинать… 

– Лучше сразу отдать в чужую семью, правильно я понимаю? – резко добавил он. 

– А если это единственный правильный выход? 

– Откуда у тебя такая уверенность, что те люди полюбят неродного ребенка? – с вызовом поинтересовался мужчина. 

– Люди, которые годами мечтают стать родителями, просто не могут не полюбить, – с надеждой произнесла Даша. – Они любят саму мысль о детях и не пошли бы на такой важный шаг, будь у них какие-либо сомнения. 

– По-моему, ты слишком наивна в этом вопросе, – скептически ухмыльнулся Егор. – Как ты сама говоришь, они однажды могут вспомнить, что ребенок неродной или же в итоге появятся свои дети. А наша дочь будет чувствовать себя ущемленной. Это бессмысленный разговор. Я никогда не откажусь от своего ребенка! 

– Кто бы сомневался, – пробубнила она себе под нос. 

– Неужели ты действительно готова отказаться от дочери и при живом отце отдать ее в чужую семью? 

– Не готова… Но и к чему готовиться, я тоже не знаю. 

– Давай договоримся так: до родов не будем поднимать данного вопроса, а когда появится дочь, то сядем и все спокойно решим? – предложил он серьезно. 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– А до родов я по-прежнему буду заперта здесь? 

– Завтра нам на УЗИ, и, если все будет хорошо, можешь возвращаться к себе, если хочешь, конечно, – пожал он плечами. 

– Ого, с чего вдруг такая милость? – усмехнулась девушка, ни на секунду не поверив ему. 

– Изначально я не планировал привозить тебя сюда, это была экстренная мера, – пояснил Егор неохотно. – Но если решишь вернуться к себе, ты должна пообещать мне, что не сбежишь.

– Куда я могу сбежать за месяц до родов? – возмутилась она раздраженно. – Ты просишь, чтобы я пообещала, но как я могу верить тебе? 

– Зачем мне обманывать тебя? Я мог просто оставить все как есть, а не затевать этот разговор. 

– Я просто не понимаю, с чего вдруг такие изменения? 

– Напомню, я хотел сразу с тобой договориться, – недовольно выдавил мужчина. 

– Договориться – это ты имеешь в виду то, когда пытался купить меня и манипулировал квартирой? 

– Нет, до того, как узнал, что ты хочешь сбежать! – жестко отрезал он. 

– Я хотела сбежать, потому что знала, как в итоге все обернется! – попыталась защитить себя девушка. 

– А может, просто ты не хотела отдавать мне ребенка из-за принципов, ненависти и мести, которые, по твоим словам, в этом вопросе не играют для тебя никакой роли? – мужчина посмотрел ей в глаза выжидающе, так, словно видел ее насквозь. 

– Скорее я не хочу отдавать дочь такому жестокому и беспринципному человеку, как ты! – воскликнула Даша, сжав кулаки, – потому что знаю, на какое зло ты способен. И уж точно не из-за мести, а чтобы защитить невинную малышку. 

– Достаточно, давай на этом и остановимся, – прошипел Егор сквозь зубы. – Завтра делаем УЗИ, и можешь возвращаться к себе домой.