Еще одна черта Констама. Ему в голову не приходило, что у него может что-то не получиться. Он посмотрел на Них, воспринял Их как задачу и приступил к решению. Его лицо сияло. Я попробовал было ввернуть, что Они не просто задача, но сдался под напором всеобщего рвения. Таков уж он, этот Констам. Его уверенность в себе очень заразительна.

Я глазом моргнуть не успел, как все мы согласились участвовать в атаке на Них. Даже я – сам не знаю, как так вышло. Констам был очень доволен. Ведь теперь на каждого из Них будет по трое нас. Констам считал, что тогда мы сможем одновременно убить Их телесную и духовную составляющую и не дать Им ускользнуть в мир духов, где, как признавал даже Констам, ни о какой работе с Ними не может быть и речи. Главным препятствием было то, что Они находились в Реальном Месте и, похоже, не собирались оттуда выходить. Значит, нам придется туда проникнуть. Как это сделать, не знал никто: Они же наверняка быстро узнают, что мы пытаемся пробраться к Ним, и будут начеку. Но Констам был уверен, что мы что-нибудь придумаем. А пока он занялся тем, чтобы все мы были должным образом снаряжены. Составил список.

– На это нужно много денег, – заметил Джорис, когда прочитал список.

Констам весело улыбнулся и пошарил в своем кожаном колете. Там у него было, похоже, припасено даже больше всякой всячины, чем у Джориса.

– Я это предусмотрел. – Он вытащил большой, с кулак, клубок блестящей желтой проволоки. – И подготовился.

– Демонская обмотка?! – По голосу Джориса было ясно, что это неоправданное транжирство.

– Сам понимаю, – сказал Констам. – Но золото есть золото. Я думал, вдруг мне придется выкупать тебя у кого-нибудь. В этом мире есть что-нибудь вроде ломбардов? – спросил он у Ванессы.

– Э-э… есть, наверное, – ответила Ванесса. – Но любой ювелир заплатит вам за золото гораздо больше.

Надо было видеть, какое лицо сделалось у Адама, когда он понял, что Констам держит в руках кусок чистого золота с кулак величиной! Теперь он точно знал, что Констам богат. Я начал всерьез беспокоиться за Ванессу. Констаму она и так очень нравилась. Я это с самого начала заметил. А против рабовладения он явно ничего не имел, иначе не купил бы Джориса.

Когда Констам пошел продавать золото, с ним отправили меня. Мне уже случалось продавать золото в разных мирах. Констам был готов прислушиваться к моим советам. Чтобы охотничий костюм не бросался в глаза, Констам надел старый непромокаемый плащ отца Адама. В отличие от Джориса, он не особенно ценил свой наряд. Но мы все равно влипли.

– Откуда это у вас, сэр? – спросил ювелир, когда Констам показал ему проволоку.

– Я ее в работе использую, – пояснил тот.

Да пропади он пропадом, этот мир со всеми своими правилами и строгостями! Будь это не проволока, а золото в любом другом виде, никто бы к нам не придрался. Но поскольку это была проволока, ювелир пришел к убеждению, что она не может принадлежать Констаму. А Констам, у которого здравого смысла было в два раза больше, чем у Джориса, сообразил, что про демонов ничего рассказывать не стоит. В итоге ювелир дал Констаму подписать бумагу, что проволока принадлежит ему, и мы оставили ему наши имена и фамилии и адрес Адама. Прямо переполох! Зато ювелир заплатил нам за проволоку довольно щедро.

На обратном пути мы купили часть товаров из списка, но не все. Остаток дня я пробегал по магазинам то за этим, то за тем. В доме устроили настоящую мастерскую. В этом мире снаряжением для охоты на демонов не торговали нигде. По словам Адама, демоны здесь водились, но в них никто не верил, поэтому они никому не мешали. Из этого следовало, что почти все снаряжение из списка Констаму и Джорису предстояло сделать своими руками, из металла, кожи, дерева и пластмассы и разных других материалов, которые мне надо было закупить. Только не спрашивайте, что именно они мастерили. О том, что такое триспер, наллетка или концептор, я знал и знаю до сих пор не больше вашего. Я просто был у них мальчиком на побегушках.

В основном снаряжение изготавливали Констам и Джорис, поскольку знали, что должно получиться, но вскоре они основательно задействовали и Адама, так как он был очень рукастый. Самую простую работу поручали Ванессе. Хелен на первых порах ходила со мной. Доделав что-нибудь, они развешивали снаряжение на скелете Фреде. Констам сказал, что Фред отлично подходит для хранения снаряжения, поскольку состоит из человеческих костей.

Хождение по магазинам меня вполне устраивало. Отвлекало от Дома и от Них. Но меня беспокоило, что происходит, пока меня нет. Я был на сто процентов уверен, что рано или поздно Джорис ляпнет при Констаме что-нибудь про руку Хелен и Констам решит, что на Хелен тоже надо охотиться. И еще я был точно так же уверен, что стоит мне отвернуться, как Адам предложит Констаму Ванессу за шестьдесят тысяч пятьсот крон. И я не ошибся.

Я вошел в кухню со связкой разнокалиберных ножей и бумажным пакетом алюминиевых кубиков. Судя по всему, это произошло ровно через секунду после того, как Адам сделал свое предложение. Джорис и Ванесса в очередной раз ушли грабить хирургический кабинет доктора Макриди – Констам решил забрать оттуда все сколько-нибудь полезное, сказал, что за все заплатит, – и Адам с Констамом остались наедине. В кухню я вошел в тот самый момент, когда Констам схватил Адама. Он швырнул Адама на стол и принялся нещадно лупить. Причем так хладнокровно и профессионально, что я поневоле задумался, часто ли он это делает.

Я тактично попятился вон из кухни – в ушах бухало от методичных шлепков Констама – и в передней натолкнулся на Джориса.

– Э-э… а Констам так часто делает?

Джорис помотал головой. Ему было ужасно стыдно.

– Кажется, Адам попросил семьдесят тысяч, – сказал он.

Миг спустя Адам метнулся наверх, сжимая в руках половинки очков. Констам бросился к двери за ним, кипя от гнева. Он хотел крикнуть что-то Адаму вслед, но тут увидел нас с Джорисом.

– О, отлично! – сказал он. – Ты принес ножи!

Поэтому мы так и не узнали, почем Адам хотел продать Ванессу. Констам нам ничего не сказал – и к тому же, как видно, не собирался никого покупать. Адам дулся наверху, пока мы с Джорисом не поднялись и не починили ему очки. Для этого мы взяли кусочек золотой демонской обмотки, которая случайно осталась у Джориса, – хотели задобрить Адама. Но Адам тоже не признался, что сказал Констаму. Только твердил: «Джорис, прими мои сердечные соболезнования: тяжело, когда твой хозяин такой зверь». Джориса это обижало. И вообще Джорис весь день был какой-то дерганый. Ванесса считала, что Джорису страшно выступать против Них. Очень может быть. Он-то знал, каковы Они, даже лучше меня.

Когда я спустился, оказалось, что разразилась еще одна катастрофа. В переднюю выскочила Хелен, за ней прыжками несся Констам.

– Стой! Подожди! – говорил Констам.

– Не приближайся ко мне! – закричала Хелен. Вцепилась в меня и развернула, чтобы загородиться мной от Констама. – Джейми, Джорис все ему рассказал!