Выходить и оставлять их вдвоем ей не хотелось. Она знала, что сейчас скорее всего будет скандал, который закончится поиском нового врача, а этим — новой работы. Потому что Костя — психованный. А Лидия Павловна — по-циничному борзая. Но Агате это сто лет не нужно. Она привыкла. Ей кажется, что врача Гаврила нашел хорошего. Она даже доверяет уже немного…

— Кость…

Агата попыталась обратиться, но тщетно. Костя глянул быстро на неё, потом на дверь кивнул. Мол, вперед…

— Мне взять надо…

Агата попыталась ещё раз, но Костя был безапелляционен — проигнорировал вздох и недосказанную просьбу…

И пусть можно было встать в позу, но Агата только головой покачала, посмотрела на врача, сказала тихое: «спасибо, мне в следующий раз…».

— Две недели гуляешь, следишь за самочувствием, не стрессуешь, не нервничаешь, бережешь себя… Если чувствуешь что-то не то — сначала звонишь, потом приезжаешь.

Лидия перечислила, глядя при этом по-прежнему на Костю, напрочь игнорируя тот факт, что Агата кивала в ответ на каждое «не»…

— Кость…

Дальше она еще раз попыталась привлечь внимание мужа, который на сей раз даже голову не повернул.

Вздохнула, пошла к двери…

Знала, что могла бы оставить щель, но слушать, как Костя с Лидией будут разговаривать, не хотелось.

Она должна избегать стрессов.

Вероятно, двое яйцемеров ждали, пока Агата выйдет. Потому что тут же орать друг на друга не бросились.

* * *

— Говорите…

Костя приподнял подбородок, глядя на женщину, которая всячески демонстрировала свое отношение лично к нему.

Наглую и неоправданно самоуверенную.

Потому что считает, что имеет право пользоваться «служебным положением» человека, от которого он зависим…

Прямо как сам Костя Гордеев делает с другими людьми… Но почему-то не терпит по отношению к себе.

По словам Гаврилы — врач это хороший. Лучший даже.

Судя по реакции Агаты — ей эта грубая тетка нравится.

А он… К нервам добавилась еще и самая настоящая злость.

Потому что вот эта стерва явно готова все его сомнения и страхи, которые сам переживает, вывалить на него и прихлопнуть непобедимым чувством вины.

— Что тебе говорить? — а еще она явно не собирается даже вид делать, что испытывает минимальный пиетет в отношении клиента, который ей платит так, что она себе жилищные условия сможет улучшить после рождения Гордеевского мальчика…

— Суть претензий ко мне в чем? Озвучивайте…

Костя сказал, стерва снова хмыкнула…

Опустилась на стул, на котором сидела, пока водила по животу Агаты, некоторое время смотрела перед собой — получается, что в окно, потом повернула голову, снова на Костю глянула, хмыкнула, прошлась от бедер до макушки.

— Что с лицом у девочки? Ты над ней издеваешься что ли?

Сказано было более чем твердо и грубо. Наверное, обидно даже, но Костя не психанул. Странно, но не психанул.

Сжал челюсти, голову опустил, покачал ею… Хмыкнул, снова поднял…

— Я смешное что-то сказала? Думаешь, я таких, как ты, не видела? Садисты долбанутые. Издеваются сначала, а потом откупаются. А дуры-девки и ведутся. Она шуганая. Нервная. Если бы я хоть раз еще синяк увидела или порез какой-то — я бы к тебе ее не отпустила. И мне всё равно, кто ты и сколько у тебя денег…

Редкий мужчина позволял себе говорить ему такое и так, как эта женщина. И это, пожалуй, достойно было уважения. Тем более, что она же правда знает, и кто, и сколько денег. И защищает… Его Агату. Похер, что от него же. Важно, что Агату…

— Снизошел, главное… На осмотр явился… Какому-то мужику левому поручил возить. Она у тебя вообще кто? Жена или овца безмовлная? Не стыдно? Думал, я буду умиляться и подыгрывать?

— Мне не надо подыгрывать, Лидия… Павловна…

Костя перебил, глядя сначала в глаза, а потом на бейдж с именем.

— Я — не садист. Агата — моя жена. Хотите узнать, что с лицом — сами спросите. Она вам вроде как доверяет, расскажет может.

— Версию, согласованную с мужем? — сказано было пренебрежительно, конечно же.

— Нет. Правду. Вы не лезьте в нашу семью, мы сами разберемся. Не хотите вести беременность — скажите, мы найдем другого врача. Но не надо ей говно в уши лить, ясно?

— Ты будешь лить, да? Я тебе раз скажу, и больше повторять не стану…

— Нет, это я вам раз скажу и больше повторять не стану… Я перед Агатой виноват, но я ее пальцем никогда не тронул, и другим не дам. У нее проблемы, вы сами их видите. Она боится людей, ей сложно сходиться с новыми. С вами она вроде бы сошлась, только поэтому я сейчас разговариваю тоже с вами, а не договариваюсь с вашим начальством, чтобы вас уволили к херам за клиенто, сука, ориентированность. Если вы сделаете всё от себя зависящее, чтобы и с Агатой, и с малым всё было хорошо — я вам сумму утрою. Считайте меня хоть мудаком, хоть кем-угодно. Мне посрать. Просто сделайте так, чтобы всё у нас было нормально. А если там какие-то проблемы, то скажите об этом мне. Честно скажите. Лучше сейчас. Ей не надо говорить, она будет волноваться.

Вероятно, врач ожидала услышать от Кости что-то другое. Потому что и взгляд поменялся, и тон тоже…

— По состоянию на сейчас всё правда хорошо. Она молодая. Здоровая. Должна справиться. Ничего обещать и гарантировать я не могу. Никто не может, разве что богу приплати или случаю. Во что веришь. Но ей нужен покой. Я давно не видела таких нервных беременных. Она была как без кожи, когда пришла. Её тронуть нельзя было — дергалась. Я знаю, кто так ведет себя…

Костя закрыл на секунду глаза, выдыхая. Он и сам понимал, как со стороны выглядит… И поэтому тоже особо не злился. Просто выяснить хотел.

— Я не бью Агату.

Сказал спокойно, глядя честно в глаза врачу. Не отводил свой взгляд, пока та не кивнула.

Вероятно, ответ принят.

— К психологу запишитесь. Можно уже сейчас. Не вижу смысла откладывать. Её реакции ненормальны. И помните… — И обращение снова вернулось к уважительному «вы». — Чем меньше нервничаем… Она и я… Тем выше шансы, что мы исполним ваше желание, Константин. Так что до встречи. Всегда рада видеть ответственного отца.

Принимая заключение, Костя кивнул.

Дождался, пока ему дадут документы, которые скорее всего должны были достаться Агате, попрощался.

Когда вышел, конечно же, застал Агату, которая практически прилипла к двери.

Стояла бы на миллиметр ближе — получила бы по носу, когда он открывал.

А так только отступила, подняла на него взволнованный, вопрошающий взгляд…

Послушно взяла папку, которую Костя вручил, позволила снова взять себя за руку и повести по коридору в обратную сторону к фойе. Чтобы оттуда к машине.