Шпулька несколько опомнилась и попросила еще хрипловатым от волнения голосом:

— А нельзя ли одолжить этот снимок?

— Могу даже подарить, я напечатал несколько штук, — ответил фотограф и с интересом взглянул на девчонку. — А что? Вас увлекла эта история?

— А вас разве нет?!!

Несчастный хозяин тяжело вздохнул.

— Меня это увлечение до больницы довело. Хотя должен признать, я провел нечто вроде следствия по этому темному делу и раздобыл кое-какую информацию. Выглядит все достаточно странно, но если вам интересно, охотно расскажу. Кушайте варенье, пожалуйста.

* * *

Коллективное исследование фотографий таинственного привидения и прослушивание загробных звуков окончательно запутали дело. Тереска и Янушек, совершенно потрясенные и ошеломленные, потребовали от Шпульки подробнейшего отчета о визите к фотографу.

— Это единственный человек, который вообще что-то говорит, — заметила Тереска. — Бесценный свидетель, тем более что специально собирал информацию!

— Дуй с самого начала! — приказал Янушек.

— Где начало, я не знаю. — Шпулька совсем разволновалась. — С хронологией у меня туго. Во всяком случае, однажды...

— Погоди! — прервала ее Тереска. — Он и обо всех остальных тоже знает?

— Ну, разумеется. Я же говорю, что он специально интересовался!

— Отлично. Продолжай!

Шпулька поудобнее устроилась в кресле.

— Так вот, однажды, некоторое время назад, кто-то услышал в замке жуткий крик. Такой — кровь в жилах замораживающий. Прибежали люди и нашли одну дамочку из тамошней конторы без сознания в бальной комнате на полу. Дамочка поначалу твердила, будто видела привидение, а когда оклемалась, категорически отказалась от своих слов и уверяла, что ничего не видела. Вроде бы пришла в себя, отправилась домой и обварилась кипятком.

— Нарочно? — поинтересовался Янушек.

— Да нет, случайно. Ошпарилась.

— А что она в той зале делала?

— Говорят, что через нее шла в другое помещение. Дело было зимой, поэтому уже стемнело. Но совсем не в полночь, а просто во второй половине дня, ближе к вечеру. Затем через какое-то время снова раздался дикий крик, снова прибежали люди, но никого не нашли. Так до сих пор и неизвестно, кто кричал.

— А кто слышал?

— Сторож и еще пара человек. Потом был какой-то чиновник, представитель очередного инвестора, осматривал замок и остался ночевать. Что с ним случилось ночью, никто не знает, но чуть свет он уже уложил чемодан, а на лбу у него была здоровенная шишка. Заявил, что замок ему не нравится, и тут же уехал.

— Первый, что в рот воды набрал, — сделал вывод Янушек.

— Не иначе, это он потом отрицательное заключение дал, — предположила Тереска.

— Не знаю, может, и он. Потом приехал какой-то техник из Вроцлава, должен был инвентаризацию замка делать. Торчал там три дня, а на четвертый вылетел в окно. Вывихнул ногу, местные считали, что он сам выскочил, а он твердил, будто ничего подобного. Напустил туману, ничего толком не объяснил, так до сих пор и неизвестно, как он за окном очутился.

— Всего только ногу вывихнул? Легко отделался!

— Поцарапался еще. Там под окном здоровенная куча веток лежала, как раз после обрезки деревьев осталась. Потом прибыли двое из вроцлавского проектного бюро. И здесь уже сведения более подробные, так как с ними наш фотограф лично знаком. Один грохнулся с лестницы, а второй...

— С той же, что фотограф?

— Нет, с другой. Внутри здания. А второй получил такое расстройство желудка, что три недели провел на больничном. Говорят, на нервной почве. Ну а тот, что слетел с лестницы, — приятель нашего мужа — немного проговорился, когда того предупреждал перед командировкой в замок. По службе признался, что хотя в сказки о привидениях не верит, а все же тамошнего духа видел собственными глазами...

— Так и сказал: духа?

— Духа. Именно так. Поэтому муж здорово нервничал. Хотя погоди... Раньше туда еще двое один за другим приезжали. Из какой-то строительной фирмы и проектного бюро. Об одном точных сведений нет, зато второй выбежал из замка ночью и угодил в прорубь. Там в парке такой махонький прудик есть. Пока выбрался, да пока туда-сюда, воспаление легких схватил и в бреду проболтался. Кричал «я в тебя не верю, пошла прочь» и «кыш отсюда, такая-сякая...» — В бреду кричал «такая-сякая»? — удивилась Тереска.

— Ну, он, конечно, по-другому кричал, просто фотограф не хотел при мне выражаться. Много чего кричал. «Сгинь-пропади», и «брысь», и «вечная память». Вся больница, затаив дыхание, слушала. Даже «Кобру» выключили, чтобы его не заглушала.

— Из всех этих криков следует, что дух-то женского рода, — заметил Янушек.

— Точно, — подтвердила Шпулька. — Люди болтают о какой-то жене, вроде бы той, с шестнадцатого века. Может, никто бы так не переживал, если бы не членовредительство. Ведь ни один целым не ушел.

— А хоть раз там кто-нибудь трезвый был? — сухо поинтересовалась Тереска.

Шпулька резко замахала на подругу руками.

— Представь, себе, все были трезвые. Как и тот босой дипломированный агроном. Может, и странно звучит, но это — чистая правда... Погоди, а еще приятель мужа из Вроцлава говорит, что видел духа и слышал звуки.

— Какие звуки?

— Ну те, загробные. Обыкновенные. Ты же пленку слушала. Бряцание цепей, хруст костей...

— Интересно, почему слухи ходят именно о привидении, а не о пришельцах из космоса, например? — задумалась Тереска. — Серость деревенская?..

— Наверное, потому, что призрак не похож на пришельца из космоса.

— А откуда им знать, как выглядят пришельцы?

— А откуда знают, как выглядят привидения? По традиции. Приятель мужа говорил, что оно белое, как бы прозрачное, поблескивает и движется, нематериальное такое, и вдруг исчезает. И появляется неожиданно, и сразу бросается на человека. Так он описывал. А что нематериальное — знает, потому что дотронулся.

То есть, собственно, дотрагиваться-то оказалось не до чего. И такое ощущение, будто могильный холод или наоборот, жаром пышет.

— А где он сейчас находится, этот приятель вашего мужа? — полюбопытствовал Янушек. — Не в больнице ли, случаем? Уже в психушке или еще нет?

— На работе, в проектном бюро, — отозвалась Шпулька. — Кроме рассказа о духе, он в полном порядке. Да и фотограф внешний вид привидения подтверждает. Сам же видел снимок. Тамошний местный архитектор тоже на призрака нарвался. Что с ним произошло, точно неизвестно, но нашли его на террасе с разбитой головой, а по следам выходило, будто он пытался лбом стену прошибить. Милиция дело расследовала. Насмерть он не замерз, так как было еще не слишком холодно: первые легкие ноябрьские заморозки. А после архитектор уже ни слова не сказал.