Кейт поднялась в луче света от проектора.

– Совершенно верно. Для того чтобы эта особенность вообще передавалась, членам семьи приходилось поглощать кровь. Буквально поить кровью своих детей, если эти дети являлись носителями рецессивно-рецессивного вируса Д. А оказывать помощь особям с вирусом Д за счет переливания крови стало возможным лишь в нашем столетии.

Она сделала почти минутную паузу, чтобы сказанное лучше дошло до врачей и администраторов.

– Это вампиры, – сказал Кен Моберли. – Легенда имеет реальную основу. Кейт кивнула.

– Но не клыкастые ночные чудовища, – сказала она, – а члены семьи, которым приходится поглощать человеческую кровь, чтобы выжить при их нарушенной иммунной системе. При этом может наблюдаться стремление к сохранению тайны, солидарности, к родственным бракам, в результате чего рецессивно-рецессивные особенности должны встречаться еще чаще, подобно гемофилии, поразившей королевские дома Европы.

Ассистент-вирусолог Чарли Тейт неуверенно поднял руку, как школьник.

Кейт сделала паузу.

– Есть вопрос, Чарли?

Молодой человек поправил круглые очки.

– Как же, черт возьми…, то есть, я хочу сказать, как первый носитель вируса Д обнаружил, что его…, или ее…, может спасти кровь… То есть, каким образом вообще кто-то начал пить кровь?

– Есть сведения о том, что в средние века некоторые знатные женщины купались в крови, потому что, согласно поверьям, их кожа от этого становилась красивее. Масаи до сих пор пьют кровь льва, чтобы получить его отвагу. Кровь до последних десятилетий была источником суеверий и страха. – Кейт сделала секундную паузу, взглянув на Чандру. – А теперь, с появлением СПИДа, кровь снова становится символом ужаса и тайны.

Она вздохнула, потерла щеку и тихо продолжила:

– Нам неизвестно, Чарли, как все началось. Но как только это обнаружилось, у носителей вируса Д уже не оставалось выбора… Или добывать человеческую кровь, или погибнуть. Частично моя работа направлена на то, чтобы положить конец этому процессу. Кажется, решение уже найдено.

На экране появился новый слайд. Собравшиеся невольно захихикали: на них смотрела огромная свиная морда.

Кейт улыбнулась.

– Большинство из вас знают об успехе Ди-Эн-Экс в вопросе заменителя человеческой крови, достигнутом в июне…

Кен Моберли поднял вверх авторучку.

– Кейт, боюсь, вам придется немного освежить нашу перегруженную чиновничью память.

– Ди-Эн-Экс – небольшая биотехнологическая лаборатория в Принстоне, Нью-Джерси, – сказала Кейт. – В июне этого года они усовершенствовали способ получения человеческого гемоглобина у свиней за счет применения генной инженерии. Они передали результаты в Управление по контролю за качеством пищевых продуктов и медикаментов и уже сейчас добиваются разрешения на эксперименты с людьми.

Моберли постучал авторучкой по нижней губе.

– А каким образом этот самый искусственный гемоглобин содействует исследованиям по вирусу Д?

– Собственно говоря, это не искусственный гемоглобин, – ответила Кейт, – просто он вырабатывается вне организма человека.

Она снова передвинула кассету со слайдами.

– Здесь вы видите упрошенную схему процесса. Кстати, я консультировалась с моим старым другом доктором Леонардом Саттерманом, главным консультантом Ди-Эн-Экс в области гематологии, а также с доктором Робертом Уинслоу, возглавляющим отдел гематологии Министерства обороны при Леттерманском институте в Сан-Франциско. Таким образом, мы заручились поддержкой и стараемся обходить запатентованные разработки Ди-Эн-Экс. – Кейт покосилась на администраторов. – Вернемся к схеме. Исследователи выделяют два человеческих гена, ответственных за выработку гемоглобина в человеческом организме. Гемоглобин, как вам известно, является компонентом крови, разносящим кислород по организму. Итак, эти гены, выделившие генетическую информацию, затем копируются и вводятся однодневным эмбрионам свиней, взятых из особей-доноров. После этого эмбрионы помещаются в матку другой свиньи, где вызревают до обычного срока и появляются на свет в виде нормальных, здоровых поросят. Их единственная особенность состоит в том, что эти поросята являются носителями человеческой ДНК, которая заставляет их вырабатывать человеческий гемоглобин наряду с собственной кровью.

– Простите, Кейт, – перебил Боб Андерхилл. – А каково здесь процентное соотношение?

Кейт начала было отвечать, но остановилась, чтобы уточнить.

– Соотношение чего, Боб? Количества свиней, у которых возможно подобное трансгенетическое изменение, или количества человеческого гемоглобина, который способны вырабатывать удачные особи? Боб развел руками.

– И того, и другого.

– Подобную операцию можно успешно провести примерно с пятью свиньями на тысячу, – ответила Кейт. – И у каждой из них носителями гемоглобина человеческого типа являются около пятнадцати процентов клеток крови. Но Ди-Эн-Экс работает над тем, чтобы довести это соотношение процентов до пятидесяти от общего количества клеток.

Она немного подождала, но дальнейших вопросов не последовало. Кейт опять передвинула слайд.

– Как видите, истинное достижение Ди-Эн-Экс вовсе не в области генной инженерии…, здесь все было довольно просто. На самом деле их самый большой успех в том, что они запатентовали процесс очищения свиной крови, который позволяет получать полезный для человека гемоглобин. Именно это взволновало моих друзей, доктора Леонарда Саттермана и доктора Джерри Сэндлера из гематологического отдела Красного Креста.

Кейт убрала слайд и с минуту стояла в луче ослепительного света.

– Только представьте, найти заменитель человеческой крови… Но мало того, этот заменитель еще и гораздо практичнее цельной крови или плазмы.

– Почему? – спросила Дебора Роулингс.

– Эритроциты цельной крови имеют недолговечную оболочку. Вне организма они должны храниться в охлажденном состоянии, но даже при этом они портятся примерно через месяц. Кроме того, каждая клетка несет иммунный код организма, и поэтому типы крови должны совпадать, чтобы избежать отторжения. Чистый гемоглобин лишен этих недостатков. Как химическое вещество он может храниться месяцами, а последние опыты показали, что его можно даже сушить путем вымораживания и хранить неопределенно долго. Доктор Уинслоу из Министерства обороны считает, что при наличии такого оксигенизированного заменителя крови можно было бы спасти примерно одну пятую из пятидесяти тысяч погибших во Вьетнаме.

– Но плазма хранится не хуже, – возразила Роулингс, – и для нее не требуются методы генной инженерии.

– Согласна, – ответила Кейт, – однако для получения плазмы требуются доноры-люди. Доступность плазмы ограничена теми же факторами, из-за которых иногда невозможно получить цельную кровь. А для человеческого гемоглобина, производимого этим способом, требуются только свиньи.