– Я тоже думаю, что работала. В тот момент смерти еще лежали у Шиморы в карманах, каждая в отдельном мешочке. Я их паковал, когда прятал в тайник, сам не знаю зачем. Наверное, просто для порядка. Сэр Скалдуар приучил меня к такой аккуратности, что я сам от себя иногда готов на край Мира сбежать. Но тогда я обо всем этом не думал, а только радовался, что из всех Танитиных инструментов в доме осталась только старая ишка, на которой она почти никогда не играет. Остальные уже перекочевали к Ланки, и как же это хорошо, – думал я, пока Шимора вынимала горошины из мешочков и вертела их у меня перед носом прежде, чем положить внутрь. «И ничего ты мне теперь не сделаешь!» Я и правда ничего не сделал. Только смотрел. И увидел, как они притягиваются, соединяются и превращаются в большой шар. Очень странное зрелище! Меня оно так заинтересовало, что я временно забыл обо всем. А Шимору почему-то напугало. Она сразу как-то погасла, перестала веселиться, сказала мне: ладно, давай положим эту пиликалку на место и пойдем. И мы ушли.

– Погоди. Вы просто оставили все вот это вот посреди Старого Города и ушли? Вы правда думали, что никто не заметит?..

– Что именно не заметит? Если ты про магию, то будешь смеяться, мы тогда еще сами не знали, что она отменилась. Как-то так вышло, что нам не понадобилось колдовать: быстро убрали ишку на место, вышли из дома, а через заборы мы оба, хвала Магистрам, без всяких заклинаний легко перебираемся… Поэтому у нас не было шанса понять, что натворили. И беспокоились мы тогда совсем о другом. Не знаю, как Шимора, а я весь остаток ночи бродил по городу и пытался заставить себя что-нибудь предпринять. Хотя бы предупредить Таниту, чтобы пока не возвращалась в особняк. Или вынести эту грешную ишку из ее дома и утопить в реке – казалось бы, чего проще? Но заклинание действовало, а я боялся. И ничего не смог.

– Но потом-то ты ее вынес.

– Так это потому, что Шимора мне разрешила. Даже не просто разрешила, а попросила. Когда поутру в Доме у Моста поднялся переполох из-за исчезнувшей магии на улице Мрачных Дверей, я сразу подумал про шар из смертей. И первое, что мне пришло в голову – забрать этот… эту штуку из Танитиного дома и перепрятать в таком месте, куда никто никогда не заходит. Послал зов Шиморе, рассказал, что творится, она перепугалась и попросила, чтобы я этим занялся. И я занялся, благо сэр Скалдуар сам отправил меня помогать патрульным. Напроситься в нужный район было совсем не сложно. В полиции меня любят. К тому же обычно достаточно сказать, что где-то рядом живет твоя подружка, и все сразу готовы помогать тебе устроить внеочередное свидание, даже в ущерб работе. Особенно если в ущерб!

– А «Шиффинским шлаффом» ты зачем намазался? – спросил я. – Если хотел провести нашего Нумминориха, то почему не облил им все вокруг, чтобы мы не узнали, что в доме живет Танита? И почему не переоделся потом? Или это был такой хитрый способ навести нас на след?

– Провести Нумминориха? Погоди, а при чем тут он?

Карвен так удивился, как будто впервые услышал, что в Тайном Сыске служит нюхач. Что, положа руку на сердце, маловероятно. Не настолько он рассеянный и вдохновенный, чтобы вообще ничего вокруг не слышать и не замечать.

– Эй, – сказал я, – ты чего? «Шиффинский шлафф» перебивает все остальные запахи. Если бы ты полил им весь дом, наш нюхач не смог бы…

– Так полицейское зелье еще и для этого годится? – потрясенно спросил Карвен. – Представляешь, я не знал! Сэр Скалдуар сказал, что «Шиффинский шлафф» – это такое старинное средство, которое возбуждает приязнь и даже симпатию в незнакомцах. И вообще в ком угодно, включая диких зверей. Раньше его использовали охотники, чтобы подманить добычу, а когда сэр Кофа Йох стал начальником Правобережной полиции, закупил несколько возов этого зелья для своих подчиненных, чтобы горожане полюбили полицейских. И вроде бы подействовало… Я, каюсь, стащил склянку из кладовой и использовал перед разными важными встречами. И перед концертом вылил на одежду несколько капель. Все-таки новая компания, незнакомые девушки, в общем, не помешает, я так решил.

– Похоже, старик над тобой подшутил. Потому что сэр Кофа не далее как сегодня рассказывал, как использовал «Шиффинский шлафф», чтобы защитить своих сотрудников от Орденских нюхачей. Других полезных свойств у этого зелья вроде бы нет.

– Странно, – протянул Карвен. – Но тогда почему я всем нравлюсь?

– Может быть, ты просто обаятельный? – предположил я. – С некоторыми случается. Прими свою судьбу и смирись.

А про себя подумал: что, если сэр Скалдуар Ван Дуфунбух за все это время не сказал своему ассистенту вообще ни слова правды? Ну, то есть не по работе, а когда разглагольствовал о так называемых малоизвестных чудесах? А наивный мальчишка принимал все за чистую монету, да с такой самоотдачей, что наспех, для смеху выдуманные магические приемы работали для него не хуже настоящих?

Я бы, честно говоря, не удивился. Совсем нет.

– Все-таки очень странно, – повторил Карвен. – Я уже даже сам начинаю сомневаться: а может быть, я вру? Не нарочно, просто, например, от перехода между Мирами одни воспоминания подменяются другими? И я теперь помню то, чего не было?

Я содрогнулся от такого предположения. Но вслух бодро сказал:

– Ну здрасьте. Еще чего не хватало. Давай не будем умножать бессмысленную сложность. Очень тебя прошу.

– Да, пожалуй, – согласился он. – Просто сейчас так приятно думать: а вдруг все, что я помню, на самом деле неправда? Было бы здорово, потому что я вел себя как самый трусливый человек в Мире. И от страха окончательно поглупел. В панике метался туда-сюда. В особняк зашел не знаю с какой по счету попытки – все мерещилось, что на меня кто-то смотрит. Потом битый час пытался вынуть смерть из Танитиной ишки, но ничего не вышло, она к ней как-то приросла. И прикасаться к этому шару было очень неприятно, Вроде ничего особенного, но жуть разбирала. Ну или просто я так себя накрутил? В конце концов, пришлось забирать ишку целиком. Хотел сразу унести ее подальше, куда никакой патруль не доберется, и там закопать, но в амобилере с ней не поедешь, а Темным Путем пока получается через раз и на совсем небольшие расстояния. Я добрался до центра, но тут меня хватились на службе. Пришлось прятать ишку в первом попавшемся заброшенном доме и возвращаться. Все это время я пытался договориться с Шиморой. Умолял ее пойти к тебе или к кому сама захочет и все рассказать. В любой устраивающей ее версии. Предлагал: вали все на меня, пусть сажают в Холоми хоть на всю жизнь, лишь бы этой штукой занялись специалисты. Но она не соглашалась. Ни в какую. Сами разберемся, и все тут. А без ее согласия я не мог попросить помощи. Потому что заклинание, сам понимаешь. А я все-таки очень боюсь умереть.

– Это совершенно нормально, – сказал я. – Все нормальные люди боятся смерти. И даже некоторые психи, включая, к примеру, меня. Не изводись ты так.

– Вот что ты особенно здорово умеешь, так это утешать, – вздохнул он. – Рядом с тобой сразу начинает казаться, что на самом деле я молодец. А если сделал что-то не то, это вполне поправимо.