отвратительно, что всякий скот без всякого стыда пускает слюни на меня, а люди, что мне интересны, в самый важный момент дают заднюю.

— Нет! Я не хотел… точнее хотел. Роан, подожди. Я боюсь, что не смогу стоять рядом с тобой. Представь, как на нас будут смотреть люди…

— Я тебе больше скажу, наша разница в возрасте уже дает им полный повод сплетничать, а сила, вместе со всем остальным - вторичное. Да и к тому же здесь никого нет. Хоть кричи до кровавых слюней, никто не услышит. Чего боишься-то? Меня? Ну, мне казалось, что я вовсе не страшная.

— Роан, ты не страшная, ты очень красивая и…

— Кеншин, я не знаю, что ты себе там надумал. Но твое тело возбуждается при виде меня и твой «младший» крайне бодро меня приветствует. Дело не в твоем теле, а в твоей башке. Ну, мне-то, в отличии от тебя, печалиться не стоит. Я не скоро постарею, и найти другого любовника всегда успею.

— Любовника? Я думал, что я тебе нравлюсь.

— Нравишься, не спорю. Вот только замуж за тебя я не выйду и семью мы с тобой не сможем создать. Я бесплодна. Как ты думаешь, почему за сорок с лишним лет у меня нет ни одного ребенка? Наши отношения могут достичь только этой грани. Родить детей я не смогу, а ты, как мужчина хочешь наследника.

— Я никогда не говорил, что…

— Ха! Хватит. Ты не можешь даже решиться переспать со мной. Что уж говорить о детях. Не смотри, что двадцать лет от роду, а обычный подросток.

— Эй! Я тебя не оскорблял!

— Я и не оскорбляю. Проблема незначительная, ничтожная, да и ее вообще как таковой нет. Ты себе что-то надумал и вот. Может мне надо было тебя бросить на берег и оседлать, как какую-то игрушку. Знаешь, таким сексом я могу и с клонами заняться.

— Ты хотела от меня только этого…?

— Идиот! Если бы мне нужен был только половой акт, я бы с клоном переспала. Мне хотелось человеческого тепла. Клон повторяет эмоциональную ауру своего создателя, он не чувствуется человеком. О нем не заботишься, не видишь и не слышишь его. Да уж…

Когда Роан закрепила на шее платок и была готова накинуть плащ, Кеншин бросился к ней, схватив со спины, прижимая к себе.

— Дурак, ты одежду мне намочишь!

Резко возмутилась Роан, разжимая руки у себя на груди, что притягивали ее к мокрому мужскому телу. Силы были не равны, Бланш без особых усилий расцепила его «замок», освободившись от хватки.

— Хах... и как тут быть мужчиной? Я даже остановить тебя не могу.

Роан не отпускала его запястья, не позволяя тем самым вновь себя притянуть. То что в этом парне наконец появилась искорка смелости ничего не меняло, она уже потеряла свой интерес.

— Хм! Думаю что у тебя будет еще много девушек, который смогут тебе доказать, что ты мужчина.

Слова Роан сочились сарказмом, что обжигало хуже раскаленного масла. Было непонятно, то ли она его оскорбляет, то ли он ее так сильно оскорбил. Кто пострадавшая сторона?

— Я не хочу быть с другими! Мне нужна ты!

— Удивительно! Просто удивительно! А не ты ли столбом стоял, когда тебя целовала?

— Роан, я не могу тебе ничего предложить. Все что у меня есть - сейчас перед тобой. Ты не понимаешь, как это отвратительно осознавать. Что я могу дать любимому мне человеку? Моя любовь - лишь мои чувства. Она ничем не подкреплена. У меня нет ни дома, ни семьи, ни родословной. Что я могу дать такой как ты?

— Мне ничего не нужно. У меня все есть, единственное и самое дорогое для меня…

Бланш осеклась на полуслове. Хмурость в ее взгляде резко пропала, внутренняя злоба, порожденная сим возмутительным событием, улеглась. Бланш тяжело вздохнула.

— Давай закончим этот разговор. Мы слишком разные, ты прав. Я не хочу и не буду притворяться слабой. Ты не знаешь, чем мне пришлось жертвовать ради этой силы и что я перенесла. Если для тебя это является преградой, то мы не подходим друг для друга. Погорячились. Поспешили. Оба виноваты.

Отбросив руки парня, беловолосая сделала несколько быстрых шагов вперед, но воспрявший духом мечник уже не желал отступать. Сделав рывок вперед, он буквально схватил Роан, подняв ту на руки. Резкая смена положения была совершенно неожиданной, лицо Бланш на мгновение исказилось в шоковом исступлении.

— Роан… ты спасла мне жизнь и помогла вернуться в строй. Не бросай меня. Да я глуп, я слаб, я неуверенный, нерешительный. Я дурак. Но дай мне шанс. Я может ты и не воспринимаешь меня, как мужчину, который может быть рядом с тобой, но я хочу им стать.

— Ох… Ты сам этого не хочешь.

— Хочу! Я хочу быть для тебя опорой! Тем человеком, которому ты сможешь всецело доверять! Я не хочу быть твоей игрушкой, хочу стать нечто большим.

— Уже же сказала, что не могу иметь детей. К чему тебе такая девушка?

— Разве это главное в семье? Я видел множество людей, что создавали семьи ради продолжения рода. Все клановые такие! Но на их лицах нет счастья! Мы… мы можем взять ребенка из приюта! Много сирот мечтают о семье! Чем мы хуже!?

— Дурак. Порывистый дурак. Возможно это наша последняя встреча, а ты думаешь так далеко. Жить нужно здесь и сейчас. И поставь меня уже на землю.

Кеншин покорно опустил ее, поставив обратно. Роан стояла, смотря в янтарные глаза парня, что лучились и решительностью, и страхом одновременно. То что беловолосая не двигалась, не поворачивалась к нему спиной и не уходила, Кеншин воспринял как второй шанс.

Парень все же осторожно приблизил свое лицо, так, как они делали тогда возле ручья. Смотря в голубые глаза, он видел отражение своих. Роан позволяла ему сделать свой шаг и тогда Кеншин все же соприкоснулся с ней губами. Неловкий, медленный поцелуй без толики инициативы со стороны девушки. Но мечник не отстранялся, он наоборот стал более решительным. Схватив ее за талию, он прижал ее к себе. Положив руку на затылок девушки, он направил ее голову вверх и впился губами в уже более глубоком, страстном,