Если ковбои — плюшевые медвежата, подумал Алекс, то кто же тогда индейцы?

— Тебе просто повезло, что мы с Тексом проезжали мимо, — сказал Монти. — Мы хотели проверить, нет ли в прерии молодых бычков. Так вот, не осталось ни единого, всех перебили зеленокожие…

Зеленокожие! Алекс вспомнил отчет первой экспедиции: две разумные расы — млекопитающие хокасы и пресмыкающиеся слисси. Слисси, более свирепые и воинственные, медленно, но верно подминали под себя хокасов.

— Индейцы — это слисси?

— Ну да, кто ж еще, — ответил Монти.

— Такие большие, выше меня, при ходьбе наклоняются? У них хвосты и клыки и шкура зеленого цвета, и они свистят, когда разговаривают?

— Ну да, — Монти удивленно покачал головой. — Какой же ты человек, если не знаешь, как выглядит индеец? А если знаешь, то чего ради спрашиваешь?

Мерно покачиваясь в седлах, они приближались к галдящему и вопящему пыльному облаку. И только подъехав почти вплотную, Алекс рассмотрел, что это огромное стадо каких-то тварей.

— Длиннорогие бычки, — пояснил Монти.

В самом деле, у тварей прямо на морде красовался длиннющий рог. Алекс заметил, что эти бочкообразные, красношерстые и коротконогие «бычки» были млекопитающими. На боках у них мелькало тавро. Гнали стадо ковбои-хокасы.

— Тавро «два креста», — проговорил Текс. — Значит, Одинокий Всадник решил отогнать их подальше от индейцев. Боюсь, напрасный труд, все равно догонят.

— У него нет выхода, — ответил Монти. — Все ранчеро гонят сейчас скот. В долине, у Носа Дьявола, наверное не протолкнуться. Лично я не собираюсь оставаться в городе и сдерживать индейцев, и никто не останется, хоть Слик и Одинокий Всадник на это и рассчитывают.

— Эй, — сказал Алекс, — что-то я не пойму. Вы только что сказали, что Одинокий Всадник убегает, а теперь говорите, что он хочет защищать город. Как это понимать?

— Так ведь убегает-то Одинокий Всадник с клеймом «два креста», а остается Одинокий Всадник с клеймом «Т». Так же, как Одинокий Всадник Буффало, Настоящий Одинокий Всадник, Самый Одинокий Всадник и… Но готов побиться об заклад, что они тут же передумают, как только индейцы будут от них так же близко, как сейчас от нас.

Алекс стиснул голову руками, чтобы она не свалилась с плеч.

— Сколько же у вас Одиноких Всадников? — вскричал он.

— Откуда же мне знать… — Монти пожал плечами. — Я слыхал о десятерых. Между прочим, в английском языке меньше имен, чем было раньше у хокасов. Сейчас — жуть, что делается — вокруг целая сотня Монти, а когда я зову Текса, то меня всегда спрашивают — а которого?

Они миновали пылящее стадо и взобрались на невысокий холм. За ним лежал поселок — дюжина небольших фермерских домиков и единственная улица, вдоль которой стояли сооружения с фальшивыми фасадами. Поселок был забит хокасами — пешими, верховыми, в крытых повозках и фургонах. Алекс решил, что все они — беженцы от приближающейся индейской армии. На спуске с холма он разглядел перекошенную табличку:

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В КАНЬОН ГАЛЧ

НАСЕЛЕНИЕ В БУДНИ 212

В СУББОТУ 1000

— Мы отведем тебя к Слику, — крикнул Монти, стараясь перекрыть общий шум. — Он знает, что делать.

Они медленно пробирались сквозь бурлящую, галдящую, толкающуюся толпу. Хокасы были очень эмоциональной расой — они отчаянно жестикулировали и орали во всю силу своих легких. Никто ими не руководил, и признаков того, что эвакуация происходила организованно, Алекс не заметил. Все спорили, обменивались сплетнями, время от времени стреляли в воздух. Вдоль сплошного ряда салунов стояли пони без седоков и пустые фургоны.

Алекс попытался припомнить подробности отчета первой экспедиции. Отчет был коротким, люди провели на Токе несколько месяцев. Но хокасы описывались как веселые, дружелюбные, поразительно способные к обучению существа и… они были обречены. Противостоять непрекращающимся нападениям слисси могли только обнесенные стенами города на морском берегу, находившиеся на стадии бронзового века. Медленно, но неуклонно рептилии истребляли разобщенные племена хокасов. Когда на него нападали, хокас сражался вполне пристойно, но стоило только врагу исчезнуть из виду, как из веселой и беспечной плюшевой головы исчезали всякие мысли об опасности. В большие отряды хокасы не объединялись никогда. Раса столь убежденных индивидуалистов просто была не в состоянии создать регулярную армию.

Это был симпатичный, но нескладный народ.

Благодаря своему росту, космическому мундиру и неспокойному, боевому человеческому духу, вознесшему людей к звездам, Алекс чувствовал некоторое самодовольное превосходство. Глядя на хокасов, он ощущал себя старшим братом.

Необходимо было что-то предпринять, причем срочно, чтобы помочь этим маленьким персонажам комической оперы. Кроме того, ситуация обещала Александру Джонсу повышение по службе: Земле нужны планеты с дружественным населением, а в первом отчете об индейцах — о слисси, черт бы их драл! — говорилось, что их сотрудничество с человечеством маловероятно.

…И как только лейтенант А. Джонс станет героем, сладко подумал лейтенант А. Джонс, мы с Танни немедленно…

И тут он обнаружил, что вместе с остальными обитателями города Каньон Галч на него уставился толстый пожилой хокас с большой железной звездой на груди.

— Привет, шериф! — сказал Текс и заржал.

— Привет, Текс, старина, — подобострастно ответил шериф.

— А, мой старый друг Монти… Привет, джентльмены! Э… Этот странный тип, он, что, человек?

— Ага. Только он говорит… Слушай, шериф, а где Слик?

— Который Слик?

— Слик! Ну, ты даешь, шериф!

Толстый хокас мигнул.

— А, ну так он, наверное, в задней комнате салуна «Парадиз», — сказал он и умоляюще добавил: — Ах, Текс, Монти, надеюсь, вы вспомните старого друга в день выборов?

— О чем речь, — искренне ответил Текс: — Ты уже достаточно побыл шерифом.

— О, парни, спасибо вам! Спасибо! Если бы у всех были такие добрые сердца, как у вас… — Толпа смела шерифа в сторону, и Алекс не услышал конца фразы.

— Какого дьявола он вас упрашивал? — воскликнул он.

— Голосовать против него на следующих выборах, — сказал Монти. Неужели не ясно?

— Против? Но ведь шериф управляет городом…

Текс и Монти изумленно переглянулись.

— Теперь и я сомневаюсь, что ты человек, — заявил Текс. — Странно. Люди сами научили нас, что шериф — самый тупой человек в городе. Только мы решили, что нельзя быть шерифом всю жизнь. И поэтому устраиваем выборы каждый год.

— Бака уже три раза выбирали шерифом, — добавил Монти. — Он тупица что надо.

— А кто же тогда Слик? — ошеломленно воскликнул Алекс.

— Как кто? Конечно, городской шулер.

— Какое может быть у меня дело к городскому шулеру?

Текс и Монти снова переглянулись.

— Послушай, — сказал, наконец Монти с напряженным терпением. Допустим, ты многого не знаешь, но не знать, кто управляет городом… Это уж чересчур.

— Ох, — сказал Алекс, —