На закате двадцатого дня пути они добрались до равнины Терорн. Вид был не из лучших — палатки войска стояли прямо посреди развалин одной из башен и были изрядно потрепаны.

Ниал в первый раз увидела военный лагерь и была удивлена, насколько все тут ей знакомо.

Сеннара там не оказалось, девушка выяснила, что маг находится в главном лагере, до которого было довольно далеко. В утешение она узнала, что войско под командованием Фена совсем рядом и на следующий день они должны объединиться. От этой новости у Ниал замерло сердце, но думать не было времени. Ее вместе с остальными пятью ребятами из ее группы сразу же отвели в палатку военачальника, командующего в районе.

Военачальник оказался несколько грубоват и первым делом начал их пугать:

— Это не игра. То, чему вы учились в Академии, просто детские шалости. На войне все иначе — тут нет места любезностям, и у вас не будет под рукой учебника. Когда окажетесь в бою, слушайтесь лишь своего наставника, и тогда, может быть, вы справитесь с врагами. Не думайте, что мы будем вас опекать. Ваша первая обязанность — подчиняться. Если не будете исполнять приказы и окажетесь в беде, выпутываться будете сами. Не слишком полагайтесь даже на своего наставника — на поле боя ваша жизнь в ваших руках. Что касается завтрашней битвы — мы будем атаковать крепость, которую мы уже давно держим в осаде. Их запасы еды и воды на исходе, так что самое время для штурма. Начнем за час до рассвета. Лучники внесут сумятицу в ряды врага, затем Всадники Драконов атакуют крепость с воздуха, а первая линия пехоты начнет штурмовать стены и ворота. Вы будете во второй линии: когда оборона врага будет сломлена, вы вместе с пехотой ворветесь в крепость, и с этого момента ваша задача — проникнуть в башню. Подробности вам сообщат перед атакой. Подъем в три ночи, так что советую всем хорошо отдохнуть. Ужин через два часа. Пока что найдите своего наставника, потом можете заняться своими делами. Очень не советую покидать лагерь. И я не хочу, чтобы вы повсюду совали свой нос.

Военачальник развернулся и пошел прочь. Шестеро обескураженных и озадаченных учеников остались стоять посреди палатки. Лайо едва сдерживался, чтобы не расплакаться.

— Смелее, — прошептала ему Ниал.

Их наставник был еще достаточно молод, чтобы не позабыть ощущения ученика Академии в своей первой битве.

Он еще раз объяснил ученикам их задачу, сказал, что они должны подчиняться ему и что он отвечает за их жизнь. Затем наставник показал оружие и доспехи, в которых им предстояло сражаться, и отпустил всех, кроме Ниал.

— Ты медзельф? — прямо спросил он.

Ниал кивнула.

— Чрезвычайно важно, чтобы враг не знал о твоем существовании. В бою ты должна быть хорошо замаскирована.

— Почему? Не думаю, что Тиранно так важно знать, что я здесь.

— Тиранно уничтожил твой народ. Мы не знаем почему, но знаем точно, что ты последняя. Если станет известно о твоем существовании, весь лагерь может оказаться в опасности. Как мне рассказали, в Макрате ты прославилась на весь город — это было ошибкой. На войне может скрыться один человек, но не целая дивизия.

Ниал снова почувствовала себя ходячей опасностью. То, о чем она думала после смерти Ливона, оказалось правдой — ее существование ставило под угрозу жизнь тех, кто был рядом с ней.

Наставник дал девушке шлем, который полностью скрывал ее голову, так что не было видно ни волос, ни ушей.

Тут появилась первая проблема — шлем был мал и слишком сжимал ей голову.

Второй проблемой было то, что выданные ученикам доспехи не подходили худощавой Ниал. Ей так и не удалось подобрать хоть что-нибудь подходящее.

— Женщины! — Наставник вышел из себя. — Ведь есть же причины, почему они должны сидеть дома и присматривать за детьми!

Ниал бросила доспехи на землю:

— Мне не нужен весь этот хлам.

— Ах вот как? Отлично! Наверное, ты из тех высокомерных героев, которые приходят сюда, убежденные в том, что совершат что-то выдающееся, правда? В каждой новой группе учеников есть хоть один такой. И знаешь, что я тебе скажу? Такие долго не живут — или их убивают в бою, или при первой же атаке они забиваются в угол, перепуганные до смерти.

— Я здесь не для того, чтобы играть в игры, господин, я пришла сражаться.

— Делай как хочешь, — коротко отрезал наставник. — Только постарайся не подвергать опасности жизнь остальных.

Ниал бродила по лагерю, наблюдая, как даже на войне жизнь идет своим чередом. Кто писал письма, кто спал, кто стирал. Как ни странно, вокруг не было слышно ни звука — казалось, что это место оторвано от мира и неизвестно, что ждало всех в будущем.

Ужин был скудным, ели в тишине. Ниал размышляла, каждый ли раз так бывает перед сражением? Все ли думали о завтрашнем дне? Или, может быть, рисковать жизнью входит в привычку и потом не остается страха? Что касается Ниал, она не могла дождаться начала боя.

После ужина все разошлись по палаткам. Ниал ждала, пока Лайо уснет. Когда его дыхание стало спокойным, девушка тоже постаралась отдохнуть. Но уснуть оказалось не просто — стоило только закрыть глаза, как в воображении всплывали сцены сражений, отрывки кошмаров и детских воспоминаний. Ниал казалось, что ее голова вот-вот лопнет. Проиграв битву со сном, она вышла из палатки.

На нее напал холод. Ниал запахнулась в мантию и принялась бродить по спящему лагерю, подернутому легкой дымкой. Вокруг царило неестественное спокойствие. Атмосфера мира, никак не сочетающаяся с теми разрушениями, которые девушка видела по дороге.

Ниал шла долго, пока в темноте не показался силуэт полуразрушенной башни. Стены этого неизвестного и, наверное, мертвого города показались ей знакомыми. Девушка подошла поближе и забралась на чудом уцелевшую лестницу, на которой не хватала лишь отдельных ступеней. Ниал этаж за этажом забралась почти на самый верх башни. Наверху девушка застыла от удивления — верхние этажи полностью обвалились.

Стены башни, казалось, рассказывали Ниал о своей жизни в Стране Ветра. Среди изуродованных стен угадывались торговые лавки, дома, залы.

Была даже кузница, такая же как у Ливона. Некоторые помещения уцелели, в других выбили окна, внутри все было перевернуто. Ниал зашла в большую комнату, разделенную пополам обвалившимся потолком. Она выглянула наружу и увидела остатки внутреннего башенного сада, в котором когда-то жители ухаживали за фруктовыми деревьями, выращивали овощи и где жарким летом можно было посидеть в прохладной тени. Сад был разорен, но в центре сохранилось оливковое дерево. Его извилистый ствол говорил о долгой нелегкой жизни, в которой дереву удалось выжить. Ниал олива показалась красивой, как статуя.

Нахлынули воспоминания. Ниал мысленно вернулась к тому дню, когда она почувствовала в лесу, как бьется сердце земли. И сейчас это чувство вновь к ней вернулось, как бы говоря о том, что, хоть она и выбрала путь войны, связь с природой по-прежнему крепка.