Карты покупать не понадобилось.

Услышав случайное замечание Брандарка вскоре после высадки с парома, Тотас моргнул, осуждающе посмотрел на свою госпожу и извлек из сумки собственную карту. Базел сопроводил его взгляд своим, но на нее эти два безмолвных упрека не произвели никакого впечатления. Как только паром отвалил от берега, она пришла в прекрасное расположение духа и теперь только усмехнулась. Воспитательный эффект был еще более ослаблен громовым хохотом Брандарка. Базел постепенно приходил к неутешительному заключению, что Кровавый Меч и Заранта нашли друг в друге родственные души. Теперь он был почти уверен в этом.

Но зато он смог наконец выяснить, куда они направляются. Приятного в этом было мало. Усевшись прямо на холодную землю, он развернул карту на коленях, нашел масштаб и обнаружил Альфрому. Измерив расстояние растопыренными большим и указательным пальцами, он постарался не показать своего огорчения. От Риверсайда до Альфромы по прямой было шестьсот лиг птичьего полета. Но они не были птицами. Шерхан на карте вообще отсутствовал.

– Не могли бы вы показать мне Шерхан? – осведомился он, и Тотас перегнулся через его плечо, чтобы, обозначить точку к юго-востоку от Альфромы. «Значит, для нас это за городом, с другой его стороны», – подумал Базел. В мрачном молчании он изучал карту еще минут десять, а под ним таял иней.

Даже лучшие карты иногда таят неприятные сюрпризы. Но даже если этого не учитывать, путешествие по дорогам предполагает еще двести лишних лиг. По пути придется охотиться и добывать корм для животных. Или же иногда тратить время на заработки. Более того, Тотас предупредил, что после Ангтира дороги становятся хуже. Много хуже.

Конечно, у них здоровые животные и нет повозок. На плохих дорогах это плюс. Но даже при самых благоприятных обстоятельствах этот путь займет у них не меньше двух месяцев, да и то только при условии, что две женщины и Тотас, еще не оправившийся от болезни, смогут выдерживать верхом темп, который он задаст пешком. Заранта, возможно, окажется на это способной. А вот Рекаа и Тотас… неизвестно. Между тем алые и золотые листья уже опадают с ветвей деревьев на землю.

Подняв глаза, он встретился взглядом с Тотасом, выражение лица которого соответствовало его собственному. Остальные, очевидно, не представляли, что их ждет. Рекаа точно этого не понимает, иначе она была бы значительно менее бодрой. Заранта скорее всего смотрит на вещи более реально, признается она в этом или нет… Но Брандарк, при всей его лихости, действительно городской парень, не переживший ни одного марш-броска в дождь и слякоть. У Базела такой опыт был, и он не испытывал ни малейшего желания его повторять. По лицу Тотаса было видно, что и ему знакомы зимние походы. Конечно, ему хотелось отправиться в это путешествие не больше, чем Базелу. Почему же он тогда не попытался отговорить Заранту? Вдобавок принимая во внимание, что он еще не оправился после тяжелой болезни?

Базел был уверен, что, получи он ответ на этот вопрос, он не доставил бы ему удовольствия. Конокрад еще раз вздохнул, поднялся на ноги, вернул карту Тотасу, закинул арбалет за плечо и решительно зашагал сквозь туман. Остальные последовали за ним.

* * *

Утренний туман рассеялся, солнце припекало, и на душе у Базела полегчало, когда он увидел, что разношерстный отряд двигается быстрее, чем он мог надеяться.

Мул Заранты, как и можно было ожидать по его зло блестевшим глазам, оказался беспокойным. Когда Заранта подъехала к Базелу, чтобы задать какой-то вопрос, мул попытался схватить его руку зубами. Она пресекла злонамеренную попытку с привычной строгостью, сопроводив это такой характеристикой родословной, привычек и будущей судьбы животного, что уши обоих градани в изумлении поднялись. Однако на мула все это, похоже, впечатления не произвело. Он продолжал с вожделением посматривать на руку Конокрада. Базел ответил на вопрос Заранты, и она пришпорила мула, чтобы заставить его перейти на рысь. Базел фыркнул, когда мул вместо ожидаемого рывка вернулся на свое место позади Рекаа. Нет, он предпочитает лошадей!

К полудню Тотас и Брандарк поменялись местами. Охранник Заранты ехал рядом с Базелом, который расспрашивал его о предстоявшем им пути. Если градани чего-то и не понял из его ответов, то это не было виной Тотаса. Он говорил в высшей степени четко и ясно, и заметно было, что он вполне представляет тяжесть предстоящих им испытаний. Каждое его слово усугубляло озадаченность Базела. Казалось, этот человек должен был иметь ранг не ниже офицера. Риантус без колебаний поручил бы ему командование взводом или ротой. Как он оказался охранником такой нищей «дворянки», как Заранта, Базел не мог понять. Это явно не был простой наемник. Гарцуя впереди короткой колонны, он постоянно оглядывался на Заранту, а его ответы, такие исчерпывающие, когда дело касалось дорожных условий и рельефа, становились вежливо расплывчатыми, едва темой беседы становилась его хозяйка.

Базел не был столь глуп, чтобы не видеть, что Заранта скрывает о себе очень многое, но то, что Тотас с такой готовностью ее в этом поддерживает, почему-то утешало его. Конокрад обнаружил, что Тотас вызывает у него еще большую симпатию, чем Заранта. Судя по его поведению, у Заранты должны были быть веские причины для осторожности. Согласие Тотаса отправиться в путь в такое время года могло служить доказательством того, что положение ее было серьезным, если не отчаянным. И в этой ситуации можно было считать вполне справедливым, что она не полностью доверяла градани, которых еще слишком мало знала.

В течение всего дня они двигались достаточно быстро и под вечер вышли к деревне, которую им не без сожаления пришлось миновать. Базел мечтал о тепле и крыше над головой, но слишком мало у них было кормаков, чтобы легко их тратить. Он внимательно смотрел по сторонам, но место для ночлега нашел Тотас. Смешанный сосново-еловый лесок давал хорошую защиту от ветра и достаточно топлива, маленькая речушка могла обеспечить путников свежей водой, и Базел с благодарностью принял предложение сделать здесь привал.

Его новые попутчики с энтузиазмом принялись за устройство лагеря. Рекаа, возможно, была женщиной пугливой и слишком большой любительницей романтических баллад, но она зато оказалась хорошей стряпухой. Как только Брандарк и Тотас сложили очаг, она начала энергично хлопотать возле него. Базел и Заранта занялись мулами и лошадьми, причем сноровка и ловкость Заранты подтвердили подозрение Конокрада, что она оказалась в седле раньше, чем научилась ходить. Титул «леди» перед ее именем не был для нее предлогом уклоняться от работы. Пока Базел с Брандарком собирали топливо, а Тотас разводил огонь, она не чинясь и с завидной быстротой чистила картошку и морковь.

Ужин получился отличным, и после еды ни у кого не было желания сидеть. От Риверсайда их отделяло сорок миль, но вероятность погони только усилила обычную осторожность Базела. Никто не возражал, когда Базел решил поставить часового, лишь Тотас стал протестовать против того, что Конокрад разделил вахту на три части и попросил Заранту с Рекаа принять на себя треть, но не включил его. Тотас замолчал только после тихой фразы Заранты. Базел хотел бы узнать, что она сказала, но даже Брандарк не имел представления, на каком языке она говорила. Однако это сработало, и Тотас без единого слова завернулся в одеяла.