Джина вдруг разозлилась. Ей хотелось как следует выругаться и очень захотелось домой.

Ее отнюдь не благостные мысли были прерваны громким, раздраженным и очень знакомым голосом, гремевшим из коридора.

— Терпение? О чем вы говорите. Я всегда был терпелив и сдержан. Но сейчас мое терпение лопнуло. Я хочу видеть Джину!

Она поняла, кто воюет в коридоре и кто одержит победу в сражении, разыгравшемся между мегерой-медсестрой и нетерпеливым упрямцем, требовавшим доступа к ней в палату.

Она не успела и рта раскрыть, как дверь в палату распахнулась. Цветистая рубашка, в которую был одет посетитель, вызвала у нее рябь в глазах и головную боль, а белые хлопчатобумажные брюки напомнили ей другого, темноволосого мужчину.

Уперев руки в бока, мужчина впился в нее взглядом.

— Та-ак. Вот, значит, в кого ты превратилась.

К своему стыду, она неожиданно разразилась слезами. Но уже через секунду почувствовала, что ее обнимают сильные и родные руки.

— О Джи. Пожалуйста, не плачь. Все хорошо, хорошо.

Вовсе нет. Она совсем не была уверена, что все хорошо.

— Пожалуйста, забери меня домой, Рей. Я смертельно хочу оказаться дома, — сказала она, поднимая залитое слезами лицо.

Джина вышла из магазина и, ступив на разогретый зноем тротуар, почувствовала, как невыносимая жара обволакивает ее. С тех пор как Рей привез ее домой, прошел целый месяц, и в городе по-прежнему нечем было дышать. Все страдали от неимоверной жары и духоты.

Не обращая внимания на раскаленную атмосферу, Джина достала сумочку и вынула темные очки. Она направилась прямо к машине. Взглянув на свою новую, сияющую красным лаком машину спортивного типа, она довольно усмехнулась.

Подчинившись совершенно внезапному желанию, она распрощалась со стареньким «фордом» и вместо него решила приобрести новомодную спортивную модель, правда, немного меньшего размера. Изменились и ее вкусы в одежде. Теперь она полюбила броские фасоны из ткани лавандового цвета.

Все переменилось, подумала Джина, садясь на водительское место. В машине было удобно и просторно. Хотя ее волосы вновь приобрели естественный оттенок, они так и остались короткими.

Вскоре после возвращения домой Джина решила все же провести оставшуюся отпускную неделю на отдыхе. Конечно, Гавайи были прекрасны, но почему-то их красота, лазурное небо и изумрудное море не произвели на нее должного впечатления. Сказалось, наверное, одиночество.

Когда истекли последние дни безделья, Джина с энтузиазмом принялась за дело. Она довела до конца свою задумку и открыла второй книжный магазин. Дело пошло успешно и начало набирать обороты. Джина почувствовала, что твердо стоит на грешной земле. Даже отношение родителей к ней переменилось. Хотя они еще не до конца восприняли новый стиль ее жизни, однако, почувствовав ее самостоятельность, стали относиться к ней с большим уважением. В этом ей во многом содействовал Рей. Он был ее поддержкой и опорой в осуществлении ее плана по организации второго магазина.

Джина вставила ключ в блок зажигания и несколько секунд прислушивалась к мягкому рокоту нового двигателя. Почему-то гудение машины напомнило ей о Бобе.

Боб Морган. Отсутствие от него какой-либо весточки отравляло ей жизнь. От него ни слова, а вот Слоун прислал ей громадный букет цветов с прелестной запиской. Из нее она узнала, что Макарти и Беккеры через несколько недель предстанут перед судом.

Три раза звонил ей из своего дома в Сиэтле Кит, интересовался, как у нее идут дела. Хотя разговор был дружеским и приятным, ей было тяжело говорить с человеком, который до боли напоминал Боба.

Ей даже нанес визит, вызвавший у нее неприятное чувство, сам Гамильтон. Начальник Боба оказался маленьким, смуглым человечком. Она вспомнила, что он эскортировал арестованного Макарти. Непонятно, но к Гамильтону она чувствовала интуитивную неприязнь. Белые розы, букет которых он вручил, показались ей холодными и ничего не выражающими. Возможно, подумала Джина, вид этих блеклых цветов как бы отражал внутреннюю сущность этого ничем не приметного человека.

Поставив машину в темный гараж, она захватила с собой сумочку. Затем с помощью кнопки опустила ворота гаража и прошла к двери, ведущей на кухню. Она все делала почти автоматически: вставила ключ в замок, повернула, вошла в кухню, по привычке положила сумочку на маленький столик неподалеку от окна.

Но стоило ей сделать шаг назад, как сильная рука сжала ее, не дав возможности шевельнуться. Другая рука зажала ей рот. Она попыталась вырваться, но сразу же стало ясно, что человек, схвативший ее, был слишком силен. О, нет. Боже правый, я не переживу это вновь, взмолилась про себя Джина.

— Спокойно. Нет причин для паники. Это же я.

Внезапно Джина почувствовала прилив слепой злобы. Она вырвалась из рук нападавшего, повернулась к нему лицом и сжала кулаки.

— Ах, это ты! Так вот, убирайся прочь, Боб Морган!

Прислонившись к мраморному камину, он принял свою излюбленную позу и скрестил руки на груди. Выглядел он просто великолепно. Даже слишком. Боже, неужели Боб Морган снова у нее на кухне? Разозленная Джина бросилась в атаку.

— Почему ты не позвонил как нормальный человек?

— Мне хотелось побыстрее увидеть тебя. А потом я не был уверен, что ты впустишь меня к себе.

На первый взгляд Боб был все тем же самоуверенным и владеющим собой человеком. Но это было на первый взгляд. Вглядываясь в его глаза, Джина заметила скрытую в них растерянность, даже пугливость.

— Это почему же ты так подумал?

— Очень просто, Джина. Я пришел к выводу, что не могу жить без тебя.

Сердитое настроение у нее вмиг улетучилось. Ее захлестнула горячая волна радости. Стараясь скрыть ее, она все же постаралась поиграть в холодность.

— Но ты же обходился без меня в течение довольно долгого времени. Ты даже не сказал мне ни слова, когда покидал госпиталь. И еще хочешь, чтобы я поверила, что ты не можешь жить без меня?

Он, медленно оторвавшись от камина, сделал шаг к ней.

— Я вовсе не собирался тайно улизнуть из госпиталя. Ты спала, когда я зашел к тебе в палату, чтобы проститься. Я не мог ждать, просто мне нужно было срочно уехать.

— Ну, конечно, самое главное — работа, — с иронией сказала она.

На протяжении долгих и мучительных для него недель, когда он прилагал все силы к тому, чтобы раскрыть, кто такой Марс, его ни на минуту не покидала мысль о Джине. Из-за этого он чувствовал себя неспокойно. Но выполнить поставленную перед ним задачу было совершенно необходимо. Да, он оставил Джину в одиночестве, но только лишь для того, чтобы найти человека, который для многих представлял серьезную опасность, в том числе и для нее.

Ему удалось встретиться со своими родителями. В дни его короткого пребывания у них он был глубоко тронут их взаимной любовью. Он видел, с какой бережностью, заботой относились друг к другу его мать и отец. Боб мечтал, что такие же отношения у него будут с Джиной. Джина Беркли была той самой женщиной, которая требовала его любви и заботы. Если и она хочет того же, то ничего не должно помешать ему разделить с ней свою судьбу.