– Обижаешь, – ответил тот. – И дырку проделал, и упаковку надрезал.

– Тогда порядок, – сказал Зуфар и стал разворачивать машину. Бертолиевые кристаллы при соприкосновении с морской водой образовывали агрессивнейшую кислоту, которая в считаные минуты растворяла всю обивку и большую часть металлического корпуса машины. Обычно хватало пакета в несколько килограммов, Зуфару в его работе часто приходилось применять подобное средство.

Джо вдавил кнопку звонка и не отпускал до тех пор, пока появившийся Пинки не снял с нее его руку.

– Что случилось, приятель?

Джо трагически вздохнул, покрутил за ручку свой портфель и ответил:

– Мне нужно посоветоваться.

– Ну… Вообще-то я сейчас не один. – Пинки поплотнее запахнулся в шелковый халат с красными маками. – Мне нужно еще пять минут, и я к тебе забегу – не закрывай дверь.

– Может, тебе больше минут дать? – на всякий случай поинтересовался Джо.

– Нет, настоящие мужчины все делают быстро. Я скоро!

Пинки закрыл дверь, а Джо отправился к себе. Войдя в квартиру, он швырнул портфель вдоль коридора и сбросил туфли как попало. Потом прошел в гостиную и, подхватив пульт, включил ТВ-бокс.

По какому-то каналу передавали какой-то репортаж.

«Ну какое дело роботу до все этого?» – горестно подумал Джо и, сняв пиджак, швырнул его за диван, потом так же сурово разделался с брюками, оставшись в носках, трусах и сорочке с галстуком. На этом он пока решил остановиться.

В дверь позвонили.

– Входи, не закрыто! – крикнул Джо, полагая, что это Пинки, но в дверь просунулся консьерж.

– Мистер Каспер, вам тут из магазина доставили…

– Ага, минуточку!

Джо достал из-за дивана брюки, выудил из кармана два ливра и, выйдя к двери, подал консьержу чаевые.

– Благодарствую, – с готовностью поклонился тот и поставил на пол пакет. – Всего вам хорошего…

Едва консьерж убрался, появился Пинки.

– Ты быстро… – заметил Джо, закрывая за ним дверь.

– Я же сказал – пять минут. Цыпочка даже заметить ничего не успела.

– Проходи в гостиную.

– О, а это чего у тебя? – спросил Пинки, перешагивая через доставленный пакет.

– Это? Это подарок самому себе, ставший теперь совершенно бессмысленным.

– Как это?

– Пойдем в гостиную, я тебе все расскажу.

Они прошли и сели на диван.

– Ишь ты, все никак не поймают! – сказал Пинки, сразу узнавая персонажей репортажа.

– Кого не поймают?

– Кондюк у них из зоопарка сбежал, третий день уже ищут.

– Ах, Пинки! Как бы я хотел наслаждаться всеми этими пустяками, доступными простому человеку! – с трагическими интонациями в голосе произнес Джо.

– Ну и наслаждайся, в чем проблема?

– А проблема в том, дорогой друг, что я этот… Понимаешь?

Джо наклонился к Пинки и пристально посмотрел ему в глаза:

– Что за этот, Джо?

– Я из тех, про кого все говорят, понимаешь? – произнес Джо с надрывом, и по его щекам покатились слезы.

– Ты педик, Джо? – уточнил Пинки, слегка отодвигаясь.

– Да если бы так! Они хоть живые, а я киборг, Пинки! Я обыкновенная машина, как какая-нибудь швейная новинка из рекламы! Или стиральная машина «Бриз», «мы стираем, пока вы спите!».

– Ты что, выпил?

– Какой выпил, Пинки? – воскликнул Джо, вскакивая. – Посмотри вот на эти руки – они железные, а эти ноги – они ненастоящие! Даже эти трусы… Хотя нет, трусы здесь ни при чем…

– С чего ты взял, что ты киборг?

– Мне один человек сказал.

– Что за человек, Джо? Ты что, слушаешь бредни уличных попрошаек? Надень штаны и расскажи, как все было.

Джо хотел было завести волынку про то, что для киборгов штаны ничего не значат, однако брюки все же надел и сел рядом с Пинки.

– Давай с самого начала, камрад. Кто и где сказал тебе такую глупость?

– Сначала я узнал, что Ярмила является киборгом, представляешь?

– Нет. Кто такая Ярмила?

– Девушка из офиса с нашего этажа. У нее вот такие сиськи…

– На себе не показывай.

– Да, извини. У нее румяные щечки, бедра, талия.

– Короче, девка-конфетка?

– Вот именно. Была конфетка, а стала киборгом с шарнирами, проводочками и всякими там приводами, которые надо время от времени заменять.

– А кто тебе сказал, что она киборг?

– Я подглядел. Я решил, что она с мужиками уединилась, чтобы… Подумал о ней плохо, понимаешь? Но все оказалось намного страшнее, Пинки, они ее вскрывали и обслуживали…

– И что теперь? Ты с ней не разговариваешь?

– Я не могу с ней общаться после увиденного. Вернее – не мог. Теперь-то мы равны. Но мне придется привести ее к себе.

– Зачем?

– Один из этих страшных людей, которые ее вскрывали, пригрозил мне Шестнадцатым параграфом, если я откажусь от своих прежних намерений.

– Каких намерений?

– Ну, обычных. Пригласить к себе, то да се…

– Так пригласи. Они же ее не испортили после обслуживания?

– Нет, только походка слегка изменилась.

– Значит, приглашай и делай что положено. С Шестнадцатым параграфом не шутят, а эти парни из техподдержки настоящие отморозки. Их даже копы боятся.

– Наверное. Это он сказал мне, что я киборг. – Джо шмыгнул носом.

– Что, так и сказал, «ты киборг»?

– Нет, когда я стал объяснять ему, почему не могу теперь встречаться с Ярмилой, он сказал мне что-то вроде: для киборга ты слишком разборчивый…

– И после этого ты решил, что ты киборг? Ну ты синий, Джо! Ты реально синий!

– Но ведь эти люди про всех знают, кто есть кто! Это их работа, Пинки!

– Это у них юмор такой, приятель. Когда ты говоришь какому-то неврубающемуся – эй ты, осел, он же не бежит всем рассказывать, что он теперь животное, правильно? Он может сказать в ответ что-то типа – ну и ладно… О, смотри, новости! Дай я громче сделаю!

Пинки взял пульт и прибавил громкости.

– …наверняка самое важное за истекшие сутки, – продолжал ведущий. – Сенатор Стив Кенан умер в своей ванной комнате от сердечного приступа, а спустя чуть менее часа его коллега сенатор Бенджамин Лернер не удержал машину на повороте и, сбив заграждения, сорвался в пропасть…