– Отвернись, – мрачно бросил Книжник Молнии.

Наверное, это глупо – закрывать глаза девочке, повидавшей на своем коротком веку целое море крови. Но Молния послушно отвела взгляд. Не стал смотреть и он сам.

Странно все-таки устроен человек. Казалось бы, весь ужас – в убийстве, в крови и боли. А тут – всего лишь мертвые, которым уже все равно. Но что-то внутри не дает спокойно смотреть на то, как ловко, будто консервная банка, вскрывается черепная коробка и шлепается в пакет неожиданно крохотный мозг нео.

Книжник старался смотреть в сторону и думать о постороннем. Но даже Поле Смерти не могло отгородить от него эти омерзительные мерные звуки: хруст – шлепок, хруст – шлепок…

Тридцать Третий справился быстро. Он вернулся с двумя увесистыми, плотно завязанными черными мешками, Но взгляд притягивало другое: радужные «разряды», продолжавшие бегать по синтетической «коже», которая местами слегка потемнела и оплавилась.

– Да, – поймав взгляд парня, сказал кио. – Ко мне сейчас лучше не прикасаться. Не знаю, что это за излучение, но действует жестко. Боюсь, как бы не повредило системы…

– А мозги? – вырвалось у Книжника. – Они в порядке?

Наверное, это было жестоко по отношению к другу, но надвигавшаяся беда притупила эмоции.

– Черепные кости у нео толстые, – усмехнулся Тридцать Третий, – так что мозги отлично сохранились.

– Выходит, миссия выполнена?

– Материал у нас, осталось распределить по носителям.

Книжник рассеянно кивнул. Он разглядывал черные мешки с жутким содержимым и думал о тех давно умерших изуверах, что придумали превращать разумных, чувствующих существ в расходный материал бесконечной бойни.

К Железному Кладбищу вышли без особых приключений. Тридцать Третий порывался выяснить судьбу оставленных на блокпосту товарищей, но Книжнику удалось убедить его, что потеря времени грозила гибелью не только им, но и всему живому в этом городе. Кроме того, они сами едва избежали гибели, и дразнить судьбу еще раз было бы непростительно.

Слишком важен был их груз. Правда, уже в пути Книжника стали одолевать сомнения и страхи: а если ничего не выйдет? Что, если мозги дохлых нео не смогут заменить человеческие аналоги в головах древних биороботов? Сам он с трудом представлял, как устроен это странный симбиоз механизма, электроники и органики. Единственным известным ему примером был Лого – биоробот типа «раптор», управляемый мозгом шама. Но то шам, а то – нео. Шам как-никак существо более высокого порядка, обладает способностью к телепатии и отчасти к телекинезу. Не зря же говорят, что шамы по сговору с нео напускают на Кремль ядовитый туман.

– У нас все получится, – всю дорогу, как мантру, твердил Книжник. – Все выйдет как надо…

Но перед глазами навязчиво вставал зловещий призрак ядерного взрыва. И бесконечное, тупое кружение машин, готовых слиться в критическую массу по воле свихнувшегося Сержанта.

– Успеем, – сквозь зубы процедил Книжник. – Как мы можем пропустить такое зрелище?

– Второй, слушай мою команду! Голову вправо! Вправо!

Чудовищная голова со скрежетом повернулась влево.

– Я сказал, вправо, дырявая ты башка!

Книжник в сердцах сплюнул и отвернулся, сложив на груди руки. Биоробот типа «рекс», напоминавший огромного доисторического ящера, был зажат мощными захватами в монтажном стапеле. После пересадки трофейного мозга от нео спецы из числа кио учили железного зверя двигаться и воспринимать приказы. Получалось так себе.

Книжник подошел к роботу и посмотрел на него снизу вверх. Био чуть склонил голову набок, сверкнув объективом оптического устройства. Он словно целился в Книжника. Стало жутковато. Парень знал, что такое «рекс» в реальной обстановке. Тварь не такая стремительная, как «раптор», но куда более мощная и безжалостная. Изначально созданные как вспомогательные боевые машины, в постъядерном мире они стали одними из самых приспособленных к такой жизни био.

«Рекс» дернулся, словно пробуя захваты на прочность. Хотелось верить, что они держат машину достаточно надежно. Клацнули железные челюсти.

– Но-но! – Книжник попятился. – Отставить, Второй!

– Рефлексы, – пояснил наблюдавший за этим Тридцать Третий. – Мозг нео отличается от человеческого, приспособить его для функций управления роботом непросто. Нужна калибровка.

Книжник и сам понимал это. И даже завидовал спе-цам, которые разбирались в таких невероятно сложных материях. Конечно, для кио все проще: они сами были созданы для решения практических задач сложного уровня. Но нельзя не признать: люди Кремля, сохранив остатки прежней культуры, здорово отстали в техническом отношении.

А если план Сержанта удастся – погибнет и то, что осталось.

Потому действовали быстро, смело и, может быть, даже безрассудно. Времени на эксперименты не было, и расходные материалы пересаживали с ходу, без специальных тестов и предварительных опытов.

Книжник видел, как это происходит.

Дело было в Хосписе. Это особое место на Железном Кладбище. Здесь собирались полуживые био в ожидании смерти. Ждать они ее могли годами, так как мозг отмирал постепенно. Тем временем кио с холодной любознательностью использовали биомеханические машины в своих непонятных экспериментах.

Вот и сейчас группа техников при помощи лебедок и кранов затаскивает полуживого био на стапель из мощных стальных рельсов, закрепляет во избежание неприятностей и снимает с головы (если таковая имеется) броневые листы. Выглядит это странно: в огромной башке – крохотный человеческий мозг в полупрозрачной пластиковой чаше-амортизаторе. Чаша накрывается сферой, увитой проводами и световодами – надо думать, это «мыслесъемник», сигналоприемник или еще что-то вроде того, принимающее команды мозга и отправляющее их для обработки в электронный блок. Тот, в свою очередь, распределяет команды по соответствующим блокам боевой машины – от конечностей до биореактора, занимающегося переработкой органики в электрическую энергию.

Большинство био, как ни странно, выходили из строя не из-за износа механических частей, а в результате старения мозга. Все-таки двести лет, минувших со времен Последней войны, – срок солидный. Уже доводилось видеть, во что превращается «расходный материал» за это время. От мозга оставалась лишь бесформенная масса, кишащая паразитами. Сейчас кио ее удаляли и помещали на место сравнительно свежий мозг мута.

Большую часть «расходного материала» удалось доставить в сохранности. Часть пришлось отбраковать по причине повреждений, другую – по причине выявленных патологий. В итоге осталось три десятка «расходников», достаточных для того, чтобы поставить на ноги около тридцати железных монстров.

С самого начала начались проблемы. Мозги мутов плохо интегрировались в единое целое с машиной. Этот «рекс» был тому подтверждением. Сейчас из вскрытой черепной коробки торчали пучки световодов и электрических кабелей, тянувшихся к пыльным коробам компьютеров, которые у кио все еще функционировали. Техники колдовали с настройками, Тридцать Третий руководил процессом с площадки, поднятой на высоту пяти метров, чтобы быть вровень с головой био.