Атомная бомба была еще не готова. Японская же армия насчитывала 6 млн солдат и упорно сопротивлялась.

Генерал Макартур обещал Рузвельту, что он заставит Японию капитулировать воздушными бомбардировками. В то время американская стратегическая авиация уже представляла собой огромную мощь. Однако европейский опыт подсказывал, что без наземных войск не выиграть войну.

Трумэн, как известно, пытался отказаться от согласия с Россией о вступлении ее в войну с Японией, но у него ничего не получилось с этой затеей.

Второй вопрос, пожалуй, самый беспокойный — это выполнение «Декларации о политической независимости восточноевропейских стран». И в первую очередь беспокойство западных союзников о будущем Польши. Последующие события после Ялты показали, что принятый «Большой тройкой» документ для Сталина оказался клочком бумаги. Последующие агрессивные действия Сталина вызывали у западных союзников все большую тревогу. «Припоминаю те времена, когда В.М.Молотов говорил: «Нам надо было закрепить, что завоевано». И Сталин, по его словам, был полон решимости не упустить этот исторический шанс и не дать себя «надуть», как это часто проделывал Запад с Россией в предыдущих войнах».[42]

Историки порой высказывают мысль о том, что «Ялта фактически предала восточноевропейские страны», отдала их во власть Кремля. И власть эта, как мы знаем, продолжалась более 40 лет. Вопрос: можно ли было избежать невыполнения Сталиным ялтинских соглашений? Союзники пытались использовать против СССР экономические рычаги: в сентябре 1945-го прекратили помощь по ленд-лизу, но вышло это неуклюже и безуспешно, отказали Москве в просьбе кредита и т. д. Однако Сталин устанавливал просоветский режим в одной стране за другой. Попытаться пресечь сталинские агрессивные намерения можно было лишь одним путем — вступить в войну с Советским Союзом. Такой образ действий нельзя было серьезно рассматривать в политическом климате, который сложился в конце Второй мировой войны.

Как можно было доверять Сталину в таком серьезном и принципиальном вопросе, затрагивающем судьбы миллионов людей? — задают вопрос историки. Только один пример.

Черчилль, выступая в палате общин с речью о Ялтинской конференции, сказал: «Маршал Сталин и Советский Союз дали самые торжественные заверения в том, что суверенная независимость Польши сохранится. К этому решению теперь присоединились Великобритания и США».[43]

Известно, что английский премьер-министр неоднократно повторял: «Все, что Сталин мне обещал, он всегда выполнял». Выходит, что Черчилль в данном случае, опять же, понадеялся на сталинское слово.

В качестве комментария к словам английского премьер-министра приведем один эпизод из истории дипломатии. Шел 1942 год. Результаты Второй мировой войны были еще далеко не определены. Договор о дружбе и взаимопомощи между Великобританией и СССР еще не был заключен. Иден в Москве, а затем Черчилль и Иден в Лондоне, уже по приезде туда Молотова, отказывались подписать договор из-за категорического советского требования — признать его государственные границы на 22 июня 1941 года. Молотов и советский посол Майский с тревогой сообщили Сталину, мол, без названной статьи договор становится бумажкой. Каково было их удивление, когда Сталин в ответ дал им указание — срочно подписать договор. «А границы, — сказал Сталин, — мы будем добиваться силой».

Фактически Сталин так и поступил после Ялты. Уже через две недели, в конце февраля 1945 года, по указанию Сталина и с помощью советских танков было свергнуто румынское правительство. Во главе его стал привезенный из Москвы Петр Гроза. Молодой король Михай, награжденный Москвой орденом Победы, вскоре вынужден был покинуть Румынию и бежать в Швейцарию.

В декабре, когда я получил отпуск и ехал в Москву, три дня я провел в Бухаресте. К этому времени всю страну перестраивали на советский лад, а короля и след простыл.

В Болгарию чекисты из Москвы привезли легендарного героя-антифашиста Георгия Димитрова и поставили его во главе страны. В Венгрии, Чехословакии и Польше Сталин разрешил провести свободные демократические выборы. Но их результаты для Сталина оказались плачевными. И дальше он не стал рисковать. В конечном счете во всех этих странах власть захватили коммунисты. О так называемых «выборах» в Венгрии у меня сохранились личные впечатления, которыми я поделюсь с читателем.

Осенью 1945 года, когда я служил в Венгрии, однажды командир дивизии взял меня с собой на совещание в Будапешт. Там собирали командиров всех частей, расположенных в стране, и вот по какому поводу. В то время в столице находилась так называемая Контрольная комиссия. В нее входили представители четырех стран-победителей: СССР, США, Великобритании и Франции. Советский Союз представлял К.Е.Ворошилов. Проходили первые послевоенные выборы в Парламент. Понятно, мы, как могли, помогали коммунистам. На. совещании выступил небезызвестный Матиас Ракоши. Он заявил такое, что генералы чуть не впали в транс. А он сказал следующее: «Не мешайте нам. Мы сами справимся. Лучше наведите порядок в войсках». В качестве примеров такое услышали генералы, что свет мог померкнуть перед их глазами. Но он не померк.

«Контрольная комиссия завалена жалобами, — сказал К.Е.Ворошилов, — венгерских граждан на Советскую Армию. Ими охотно пользуются наши противники и буржуазная печать. Прошу вас срочно сделать соответствующие выводы. Если вы не сделаете их, сделаем мы!» По дороге из Будапешта в дивизию я спросил генерала: «Что означает слово Ворошилова «мы»?» Он рассмеялся и запросто ответил: «Шутит старик… Ни хрена он не может нам сделать».

Накануне дня выборов коммунисты устроили манифестацию с плакатами и прошли по улицам города, где была расквартирована наша часть. Я видел, как с крыш домов на манифестантов сбрасывали горшки с помоями, а стоящая на тротуарах молодежь освистывала демонстрантов. Прошли выборы. Коммунисты получили 26 % голосов населения страны. Победила партия мелких сельских хозяев. Я в те дни получил отпуск и поехал в Москву к родителям. Когда я добрался в родные края, то в центральной газете «Правда» прочитал, что в Венгрии победили коммунисты во главе с Матиасом Ракоши. Вот так!

Третий вопрос был связан с репарациями. Западные союзники были крайне удивлены, узнав о том, что Сталин отказывается от золота. Прикинувшись весьма скромным, в западном понимании, джентльменом, Сталин выдвинул свой план репараций, по которому каждая из сторон взимает репарации с той части Германии, которую она оккупирует. Союзники согласились. А на деле вышло, что «Дядюшка Джо» «переиграл» своих партнеров. Как происходил фактически грабеж Германии и ее граждан, подробно рассказал Гавриил Попов.[44]

Наконец, самый щепетильный вопрос. Он касался перемещенных лиц и русских военнопленных. И в этом пункте Рузвельт и Черчилль «проиграли» Сталину.