— Только после Кристалла и Лавы, — ответил Джей-Ти.

— Ну, тогда это не считается, — успокоился Эбо, открывая очередную банку. — Питер, Эми, держите.

Он бросил каждому из них по банке.

— И ни с кем не делится, — буркнул Эбо.

— Перестань, Эбо.

На берегу Митчелл и Марк делали отжимания, хлопая в ладоши после каждого раза.

— Эй, Митчелл! — крикнул Эбо. — Ты нас пытаешься смутить — или что?

Митчелл что-то проворчал, но не остановился.

Джей-Ти повернулся к Питеру и Эми.

— Митчелл хороший человек, — вздохнул он, — хотя и бывает чересчур напорист.

— Еще двадцать, Марк! — крикнул Эбо.

— А по-моему, он чересчур серьезно к себе относится, — заявила Дикси. — Нужно поставить его на место. Пара розыгрышей не повредит. Наверное, мне стоит вспомнить старые штучки…

Вот наконец шанс, которого Питер ожидал с той минуты, как вышел из автобуса на переправе Ли.

— Какие штучки? — добродушно спросил он и сразу же пожалел об этом, потому что фраза прозвучала двусмысленно, бог весть почему.

— Покажи-ка Питеру свои штучки, Дикси, — оживился Эбо.

Это прозвучало еще непристойнее! Но может быть, Эбо намеренно вложил в свои слова такое значение? Дикси с глазу на глаз намекнула ему, как классно Питер гребет и как смело держится, преодолевая Хэнс? Размышляя над этим, Питер полез через груды снаряжения. Дикси тем временем достала пакетик с пластмассовыми насекомыми — не теми нарочито яркими, что можно купить в любом магазине, но весьма правдоподобными, какие попадаются только в сувенирниках при музеях. Она вытащила скорпиона и швырнула его в Эбо — тот подскочил и заорал фальцетом.

— В спальник или в сумку? — поинтересовалась Дикси. — Или в кружку с кофе?

Питер понял, что это редкая привилегия — участвовать в подобном заговоре. Он с трудом сдержался, потому что и сам знал немало розыгрышей, — его сестра тому свидетель. Если гиды захотят приструнить Митчелла — Питер охотно им поможет.

Но Джей-Ти покачал головой.

— Забудьте, ребята, — объявил он, закрывая блокнот. — Я не хочу, чтобы Митчелла хватил удар. Он, конечно, зануда, но мы не будем его разыгрывать. Меньше всего мне нужны неприятности на переходе.

— Тьфу ты, — сказал Эбо.

Все замолчали. Питер порылся среди вещей, нашел скорпиона, положил себе на колено и принялся восхищенно рассматривать.

— Кстати, — заметил Эбо, — как там Руфь?

— Ужасно.

— Даже после ципрофлоксатина?

— Он так быстро не действует.

— Может, стоит все-таки ее эвакуировать?

— Не знаю! Конечно, было бы лучше, если б Руфь начала принимать антибиотики раньше.

— А почему она этого не сделала?

— Наверное, приберегала для случая посерьезнее… — Джей-Ти вздохнул. — Так обычно и бывает.

Он встал и неуклюже зашагал на свой плот, а там открыл холодильник и принялся доставать все необходимое для приготовления ужина.

Маленькая компания распалась, потому что Эбо и Дикси должны были помогать на кухне, а Эми направилась к своей палатке. Питер оказался в одиночестве на плоту. Дикси оставила коробку открытой — к крышке была приклеена мятая фотография: Дикси со своим парнем, кстати, совершенно лысым. Питер пожалел, что увидел снимок: ему не хотелось представлять Дикси в обществе человека, лысого как коленка.

Он сунул игрушечного скорпиона в карман и погладил спальник Дикси. Питер вообразил, как она лежит здесь ночью, прикрыв бедра синим саронгом. Представил странный серебряный амулет в форме лошадки, теплый от соприкосновения с грудью. Шлюзы открылись, и Питер наконец позволил себе задуматься о том, каково это — заняться любовью на плоту, посреди тихой темной заводи, по пути к Калифорнийскому заливу.

— Успокойся, детка, — обратилась Джил к сыну. — Папа просто хочет лечь поближе к берегу, а я — у воды.

— А по-моему, он злится, — возразил Сэм.

— Дурачок. — Джил погладила его по плечу.

10 июля

Кроме меня, все спят, а я сижу под скалой, где меня никто не увидит. Очень тихо. Все спят, даже мама. Наверное, я лучше всего себя чувствую, когда она спит. Нужно быть с ней поласковее, она такая жалкая.

Сегодня мы чуть не перевернулись на Кристалле. Благодаря одной толстухе. Неужели гиды думают, что мы в случае катастрофы действительно будем в точности следовать инструкциям? Мы на что-нибудь налетаем, плот встает на дыбы, Джей-Ти орет мне: «Туда!» Какого черта? Разве я в состоянии вспомнить, что это значит? Конечно, я ничего не смогла сделать, даже когда он объяснил. Поэтому он все сделал сам и так меня дернул, что я упала на него.

Наверное, я переломала ему ребра, но он такой вежливый, что ничего не сказал.

Если не считать того, что Джил и Марк практически не разговаривали, следующие два дня прошли великолепно. Во-первых, теперь все путешественники по большей части освоились с тонкостями жизни на реке, поэтому тяготы первых дней — сбор вещей, погрузка и разгрузка — выполнялись автоматически. Опыт рождает уверенность, а та, в свою очередь, — хорошее настроение в группе, что само по себе немало.

Во-вторых, после Великанов начался относительно спокойный и очень живописный отрезок реки, и Джей-Ти позволил остановиться и поплавать в чудесных водопадах и озерах, представлявших такой разительный контраст с суровыми ландшафтами последних дней. Компсоны действительно сфотографировались всей семьей на фоне Шинумских водопадов (впрочем, снимок вышел ужасным — деревянные улыбки и скованные позы), а дальше, у Пещеры эльфов, холодные мшистые скалы и журчание воды успокоили нервы путешественников, все еще натянутые после минувших испытаний. Единственный неприятный момент случился, когда Митчелл вскарабкался на большой валун и нырнул в затон, напомнив тем самым Джею-Ти о том, что неприятности могут произойти в любой момент.

— Я же еще в первый день сказал — не нырять! — крикнул гид. — Хотите череп расколоть?

(«Ты успела меня сфотографировать?» — спросил Митчелл у жены.)

Были и другие, куда более интересные эпизоды и события, вносившие разнообразие в наши будни. Для начала — ципрофлоксатин, кажется, сработал. А Митчелл исчерпал лимит памяти у фотоаппарата — по крайней мере до конца дня, пока он не отыскал запасную карту в сумке.

Во всяком случае, эти два дня прошли куда спокойнее, чем все остальные. Или так казалось Джею-Ти. Он проделал много спусков и знал, что зачастую подобное ощущение обманчиво, но гид искренне радовался тому, что без особых происшествий они дотянули до девятого дня, тем более что Митчелл, обнаружив у себя более чем изрядные запасы спиртного, принялся угощать джином и тоником всех, кто достиг совершеннолетия. А когда Джил обменялась несколькими словами с Марком, у Джея-Ти появилась надежда, что ему не придется наблюдать за крушением брака.