А у самого сейчас сердце выпрыгнет из-под мощной грудной клетки — так неистово и оглушительно оно бьется.

— Я… ммм… — кривлюсь я от неприятного ощущения повсюду.

— Что такое, маленькая моя? Я сейчас позову врача. У тебя вот тут кнопка, — тянется к изголовью кровати, нажимая на выпуклость.

— Ром… что со мной было?

Его объятия действуют на меня как обезболивающее, льну к нему еще сильнее, вдыхаю его ни с чем несравнимый аромат мужественности и брутальности.

— У тебя проблемы со здоровьем, маленькая моя! Ты знала?

— Нет… вроде бы все было хорошо до этого… но что со мной? — пугаюсь я.

— У тебя диабет, маленькая моя, но мы справимся!

— Что?! — я в таком шоке, нет, я в ужасе!

Диабет у кондитера?! Вот это ирония судьбы! Вот это поворот!!!

— Ничего моя хорошая, пол планеты живет с подобным диагнозом. Будешь соблюдать диету, не злоупотреблять сладким, и все будет хорошо!

— Мне стало плохо из-за диабета? — доходит до меня.

— Ты весь день ничего не ела, уровень сахара в крови упал до мизера, поэтому тебя шатало от голода. А затем я накормил тебя десертом, сахар резко подскочил до критической отметки, а я… я еле успел довезти тебя. Хорошо парни на скорой толковые попались, быстро сориентировались. Никогда больше так не делай маленькая моя, хорошо?

Но ответить ему я не успеваю. При докторе приходится разомкнуть наши объятия. Врач просит выйти Дракона во время осмотра, только для того, чтобы сообщить мне то, о чем я и так догадывалась.

Пока я была без сознания, меня осматривал гинеколог… и у меня примерно пять-шесть недель беременности…

***

Не знаю, что поражает меня больше. Наличие сахарного диабета, или беременности, а может и то и другое, но одной мне с этим всем вряд ли удастся справиться… Дракон стоит за дверью и покорно ждет окончания осмотра. Я же не знаю, как ему сказать об этом!

Примет ли он ребенка… поверит ли мне, что у меня ничего не было с Вадимом в тот период когда мы с Драконом были близки, и что именно он стопроцентный отец? Мне страшно. А еще больше страшно остаться наедине со своим подорванным здоровьем и младенцем на руках.

— Ром… — зову его, когда доктор заканчивает осмотр.

Смотрю в его глаза. Блин, знать бы наперед его реакцию. Я боюсь ее и жажду одновременно.

— Ром… я жду ребенка…

Удивлен. Дракон удивлен, но других эмоций, отрицательных в частности, я на его лице не вижу.

— Продолжай, Алис!

— Пять-шесть недель… это все, что пока говорит врач.

— Алис, я должен это спросить. Без обид.

— Да, Ром. Это твой ребенок. Между нами с Вадимом, после нашей с тобой первой встречи ничего не было. Если ты не веришь, я согласна на днк-экспертизу.

Дракон ошеломлен. Он стоит не двигаясь, не мигая смотрит на меня. Меня охватывает паника. Он разозлен? Расстроен? Не хочет от меня ребенка…

— Ром… ты не подумай, что я на что-то рассчитываю… — говорю сбивчиво. Мысли путаются в голове, — я не буду заставлять тебя быть с ребенком, если ты не захочешь…

И тут Дракона прорывает. Он срывается с места, садится на кровать, сгребает меня в охапку:

— Ну что ты такое говоришь, глупыш? Как я не захочу быть с ребенком?!

— Тогда ДНК?

— Ну и глупенькая же ты у меня! — нежно гладит меня по волосам, — У меня такие гены, там без всякого ДНК будет видно, мой или не мой!

А я-то дурочка сомневалась еще в нем! Конечно, как такой человек как Роман может оставить беременную от него девушку?! Не может! Он самый лучший мужчина на свете! И он мой мужчина. Тянусь к нему, чтобы теперь уже самой утвердить права на него.

Притягиваю к себе его голову свободной от капельницы рукой. Дракон улыбается мне так нежно, а потом, точно ныряет в пучину с головой. Целуемся как сумасшедшие, переплетая языки, дыхания, пробуя друг друга на вкус. Ненасытно, не выпуская друг друга ни на секунду.

Сама не понимая, что делаю, тянусь к краям его футболки, задираю наверх. Мне жизненно необходимы прикосновения кожа к коже. Мне нужно почувствовать его твердость, всю глубину его намерения.

— Сейчас, моя хорошая, понял… — на секунду отрывается от моих губ, чтобы стянуть футболку через голову.

Возвращается ко мне, прекрасный в совершенной красоте его тела. Его много. Очень много, но я не могу насытиться. Я возбуждена до предела. И мне невероятно мало просто поцелуев.

— Сладенькая, — осторожно прерывается Роман, — у тебя капельница в вене…

— Хочу… — хнычу я, — не уходи, пожалуйста…

— Так я же и не ухожу никуда! Куда я теперь от вас? — улыбается он, гладя мой пока еще плоский живот.

А потом так же поддевает кромку ночной рубашки, но мы понимаем, что так просто ее не снять — трубка капельницы не позволит. Тогда Роман сминает ткань до талии и спускается вниз до трусиков.

О… мне снова не по себе. Я не знаю, сколько времени я была без сознания… Мне нужно в душ сначала.

— Ром… пожалуйста, только не так!

— А как Алис? — останавливается он с кромкой моих трусиков в зубах, — как ты себе это представляешь с капельницей?

— Да что ты заладил про эту капельницу?! Забудь про нее уже! — сердито бросаю я.

Мне удалось смутить Дракона! Ну надо же! Он ошеломленно смотрит на меня, а затем, будто приняв решение, стаскивает трусики вниз.

— Сейчас что-нибудь придумаем! — обещает Дракон.

Он помогает мне встать на четвереньки, руку с трубкой отводит в сторону и фиксирует своей.

— Так удобно, Алис? — Дракон проводит пальцами по складкам, убеждаясь, что я готова к нему.

Такая простая ласка, а меня всю скручивает, пронзает волной удовольствия. Выгибаюсь к нему на встречу. Дракон не мешкает. Очень осторожно, словно боясь повредить он погружается в меня миллиметр за миллиметром, наполняя собой до упора, до краев. И сам он так нежен, что это соитие в корне отличается от прошлой страсти. Но так мне тоже нравится.

В какой-то момент я слышу скрип двери и посторонний шум, дернувшись, Дракон продолжает доводить меня до нирваны:

— Всё хорошо, Сладенькая, я потом разберусь.

И я верю ему. Кто бы не зашел в этот момент, я подумаю об этом потом, потому что мой пик на подходе. Еще несколько глубоких движения Дракона и меня уносит прямиком на седьмое небо. Еще через пару толчком ко мне присоединяется сам Роман.

Замираем на некоторое время, а потом Дракон помогает мне вернуться в исходное положение.

— Я сейчас салфетки найду, — встает Роман с кровати.

Берет пачку влажных салфеток и принимается бережно вытирать с меня следы нашей страсти.