class="p">— Чистое развлечение. Она направляет пистолет на Титуса.

— Прежде чем мы дойдем до этого, я хочу, чтобы ты переломал Уиллу каждую кость. Оставь его шею напоследок.

— Нет! Пожалуйста! Я извиваюсь в путах, как будто есть хоть какой-то шанс на спасение, и вытягиваю шею в поисках Титуса.

— Пожалуйста, не надо!

— Для того, кто не особо заботится о нем, ты определенно производишь много шума.

Альфа еще не двинулся с места.

— Пожалуйста! Не причиняй ему вреда, Титус. Пожалуйста.

— Я отдала тебе приказ. Агата направляет пистолет на Титуса.

— Делай, как я тебе сказала.

— Хватит! Джарвис бросается к Агате, и в следующее мгновение Титус наносит ему удар в грудь, который сбивает его с ног, где он лежит без движения. Сердце мужчины, вероятно, остановилось в тот момент, когда кулак Титуса соприкоснулся с ним.

Широко раскрыв глаза, Агата хихикает, переводя взгляд с Джарвиса на Титуса.

— Теперь Уилл. Переломай ему кости.

И снова Титус не двигается.

Холодная сталь ударяет меня в висок, где она приставляет пистолет к моей голове, и вот тогда мышцы Альфы наконец сжимаются в крепкие кулаки.

— Мне не нужно напоминать тебе, что происходит, когда в человека стреляют дротиком. Правда, Титус? Еще одна долгая пауза, и Агата гладит меня по макушке.

— Интересно, как долго она продержится. Минута? Девяносто секунд?

Как машина, Титус приходит в движение и шагает через комнату к Уиллу. Крики вырываются из моей груди, когда я смотрю, как он стоит перед моим другом, возвышаясь над гораздо меньшим солдатом. Крики Уилла эхом перекрывают мои собственные, и одним коротким щелчком они умирают, чтобы смолкнуть. Альфа отходит, чтобы показать Уилла, обмякшего в кресле.

Крик, который вырывается из меня, нечеловеческий и хриплый, наполненный страданием и болью. Холодный, парализующий шок захлестывает меня, как волна, затягивая на дно. Слезы размывают его очертания, и мне приходится отвести взгляд.

Агата опускает пистолет и стонет.

— Титус, иногда ты просто невыносим. Я должна наказать тебя за то, что ты бросил мне вызов. Раздраженно фыркнув, она хватает свой стакан с тумбочки и делает глоток.

— Но я полагаю, ты выполнил самую важную задачу. Поэтому вместо этого я вознагражу тебя, позволив тебе забрать эту женщину. Она неспешно приближается к нему, но в то же время сохраняет дистанцию, выставив пистолет перед собой.

— Она твоя. Опустоши ее. Я знаю, она тебе нравится, так что сейчас у тебя есть шанс.

Я снова обращаю свое внимание на Уилла.

Мой друг.

Единственный, кто пришел за мной сюда. Кто рисковал своей жизнью, чтобы найти меня. Убит так холодно и небрежно, как будто его вообще никогда не существовало.

От зверя. Бессердечный ублюдок, которому, вероятно, не терпится растерзать меня, как животное, которым он и является.

Тело дрожит, прислоняясь к подпирающим меня столбам, я не могу заставить себя взглянуть на него. Это мерзкое, отвратительное существо, не менее отвратительное, чем мутация, с которой он боролся от моего имени.

— Продолжай, Титус. Она твоя. Возьми ее яростно. Трахни ее, как дикарь.

С каждой проходящей секундой я все глубже погружаюсь в пространство между «здесь» и «где-то еще». Пустота в моей голове, где они не могут прикоснуться ко мне.

— Если она тебе не нужна, я уверена, что мой дядя заберет ее. Что ты скажешь? Ты предъявишь свои права на нее или позволишь ему забрать ее?

Проходит еще один момент, и Титус подходит ко мне.

Извиваясь от пут, я качаю головой и сильно дергаю, чтобы освободиться от ремней, стягивающих меня.

Титус исчезает позади меня. Шелест его одежды выдает его намерения.

— О Талия. О, ты бедная, ничего не подозревающая малышка. Веселье в голосе Агаты только разжигает панику, бьющуюся во мне.

— Я не могу дождаться, когда увижу, как он засунет это чудовище внутрь тебя.

— Нет! Не надо! Не делай этого!

Пока я жду, когда он изнасилует меня, теплая жидкость пропитывает мою одежду. Сильный запах аммиака

говорит мне, что это моча. Ублюдок нассал на меня.

Отвратительные звуки кудахтанья Агаты заставляют меня зажмуриться, в то время как Титус заканчивает облегчаться на меня, и я открываю их вовремя, чтобы подхватить его сзади, когда он выходит из комнаты.

— Это очень плохо. Каким бы болезненным это ни было, я уверена, что из Титуса вышел бы гораздо менее ужасный отец, чем из моего дяди…. Хендрик! Звук ее крика пробегает у меня по спине, и я ничего так не люблю, как слушать, как она давится собственной кровью.

— Хендрик, подойди сюда, пожалуйста!

В комнату входит один из охранников с пистолетом, пристегнутым к груди.

— Пожалуйста, проводите Талию в одиночную камеру. Первая камера.

— Мэм?

— Ты слышал меня. Я уверена, что наш счастливый маленький Рейтер готов снова что-нибудь породить.

Глава 2 0

Мои крики эхом разносятся по коридору, когда двое охранников крепко хватают меня за руки и тащат к одиночным камерам. Другой охранник, в котором я узнаю убийцу птиц, идет впереди.

— Что здесь происходит? Что ты делаешь? В ту секунду, когда Том поднимается на ноги, старший охранник толкает его назад, в результате чего старший охранник падает навзничь.

— Что ты делаешь? Отпусти ее!

Извиваясь и крича в их хватке, я пытаюсь вырваться, но безуспешно, поскольку охранник впереди нас открывает камеру, где содержится Рейтер. Паника сжимает мои легкие, выбивая воздух из груди, и от сильного толчка в спину я спотыкаюсь и падаю на колени. Бетон царапает мою кожу, и я разворачиваюсь, пробираясь к двери, которая с грохотом захлопывается.

— Нет! Нет! Выпустите меня отсюда! Пожалуйста! Я умоляю вас!

От щелчков и рычания сзади у меня сводит зубы, а шея так затекла, что я с трудом могу повернуться, чтобы посмотреть на Рейтера, который, я знаю, находится где-то позади меня. Медленными движениями, чтобы не спугнуть его, я разворачиваюсь спиной к стене, и меня встречает тень фигуры. Воспоминания о ночи в пещере разыгрываются в моей голове. В ту ночь, когда Бешенный взобрался на меня.

— Том! Том! Пожалуйста, выпусти меня! Пожалуйста!

Ответа нет.

Охранник не появляется у двери.

На этот раз никто меня не спасет.

Каждая клеточка моего тела дрожит, когда я мысленно отсчитываю секунды до того момента, когда эта тварь изнасилует меня или съест заживо. Я слышала, что иногда они обгладывают плоть до костей.

А затем отполируйте кости после этого.

— Пожалуйста!

Неистовый бросается ко мне, и я издаю крик.

В нескольких дюймах от меня он останавливается и нюхает воздух. Он рычит и щелкает на меня зубами, его разбитая губа подергивается. С шипением он снова кренится, но останавливается, не доходя до меня, и быстро отползает назад.

Как будто… он боится… меня?

Сглатывая, я не отрываю глаз от твари, пытаясь понять, какого черта она до сих пор на меня не напала. В конце концов, тот, что в пещере, не колебался.

Он снова щелкает челюстями и рычит, но, сделав шаг ко мне, снова шипит и отступает.