Маргарита

   Я впервые за долгое время смущена так сильно, что становится неловко. Оказывается, вот так просто прогуливаться вдвоём, по огромному городу - это не только романтично, но и опасно… для душевного равновесия. И почему он такой приятный? Так, стоп Лисицына! С каких это ты пор начала думать о Марке Леонидовиче именно в таком направлении? Или как говорят в народе, за время проживания рядом, потихоньку притёрлись?  Пффф, было бы к чему притираться, мы практически не видимся. Хотя… кому я вру, даже тех коротких взаимодействий между собой, мы успеваем насмеяться и перекинуться  шутками. И он невероятно весёлый, когда забывает о работе, о каких-то планах, встречах. На работе и дома – это два разных человека. И тот, кого я вижу в неформальной обстановке  – мне нравится больше всего.

  Так! Гости, гости! Я совершенно о них забыла! С одной стороны, я рада видеть свою семью у нас в гостях, но с другой… Не знаю, но именно сейчас, когда такси сворачивает к нашему дому, чувствую легкую дрожь в коленках. Списываю это состояние только на то, что в летнем платье стало прохладно. Но, как всегда, обманываю себя. Это он, сидя рядом, почему-то так влияет на меня. Мою голову даже посещает  короткая, но ёмкая мысль: что было бы, если бы сестрёнка с семьёй не ворвалась в наш романтический вечер? Неужели все слова, которые метал нам в спину Уваров – сбились бы? Ладошки становятся влажными, такими же, как мои мысли, которые заставляют всё больше и больше смущаться. А ведь до сегодняшнего вечера я совершенно не заморачивалась персоной Черкасова. Это так на организм влияет отсутствие секса, но наличие мужчины на совместных квадратных метрах проживания? Если ответ «да», тогда, Лисицына, думай головой, пока есть возможность: нужно ли тебе то, что требует тело?

  Остаток дороги Марк меня не тревожит, он даже немного отодвинулся и молчал, пока не настало время расплачиваться за проезд. У дома ещё никого не было, поэтому в квартиру мы поднялись сразу, чтобы я имела возможность убрать погром в собственной спальне.

  - Как думаешь, девчонок в этой комнате уложить спать? – интересуюсь у Марка, пряча свои разбросанные платья, которые Оля под шумок вытащила из шкафа и не удосужилась отправить их на место.

  - Как считаешь нужным, почему ты так переживаешь?

  Марк внезапно ловит бегающую меня и заставляет  перевести дыхание. Смотрит в глаза очень пристально, ничего не говорит, да  и я не могу слов отыскать. У него очень чувственные губы, которые  постоянно привлекают моё внимание, и почему-то именно весь сегодняшний вечер. До этого дня я спокойно себе жила и не парилась. Что изменилось за несколько часов? Неужели действительно гормоны расшалились? Это так непривычно, судя по тому, что о сексе я узнала недавно. Мне страшно, и страшно от того, что он мне всё больше и больше нравится. А я так не хочу, я вообще не хочу терзать своё сердце, оно и так словно законсервировалось после Вадима, щемит иногда, когда нахлынут воспоминания.

  - Не понимаю, - и делаю ошибку, поднимая голову вверх.

  Марк как-то странно изучает моё выражение лица, а я вдруг понимаю, что дрожу от  этого пристального взгляда, совершенно не контролируя движения своих рук. А дальше всё так неожиданно случается, что мой короткий писк теряется в его губах, которыми он  чётко впивается в мои, одновременно оттесняя нас к краю кровати. Не отпускает, падает первым, так же крепко прижимая моё тело к себе. Ладошками ощущаю его обнаженные руки и понимаю, что он успел переодеться в футболку и спортивки, это я носилась по дому при полном параде.

  Моя юбка разлетелась на две половины, оголив правую ногу так, что рука Марка моментально скользнула по коже.  Я удивлена и ошарашена своим поведением, своей реакцией на его прикосновения. Моё тело требовало мужского внимания сильнее, чем  того требовал мой трезвый ум. Каждая клеточка моего разгорячённого тела покалывала, зажигалась с новой силой, стоило пальцам мужчины скользнуть к краю трусиков. Какой позор! Если Марк коснется моей промежности, то моментально поймёт, что я не только горячая там, но ещё и влажная, так как трусики намокли от мысли, что он сейчас меня здесь возьмет.

  Пытаюсь собрать всё своё самообладание и остановить это безумие, потому что если не сейчас, то потом я не смогу его оттолкнуть, ведь осознаю: я его хочу здесь и сейчас, хотя потом буду себя просто ненавидеть за слабость.

   Что он творит? Задыхаюсь от удовольствия, падая на спину, мурлычу от того, что он ловко распахивает моё платье, молниеносно справившись с застёжкой. Его стон блаженного удовольствия пронзает меня током до кончиков пальчиков. Марк зачарованно смотрит на моё чёрное, круженное белье и вгоняет меня в краску, хотя я прекрасно понимаю, что в таком виде более, чем привлекательна. Не так давно в ванной комнате вертелась вокруг своей оси перед зеркалом, надев новое бельё. Оля восхищенно присвистнула,  намекнув, что мужики от такого шикарного белья должны штабелями падать. А зачем падать, наоборот должны действовать, чем и занят этот голодный мужчина. Чего только стоит его блаженное выражение лица.

  - Кажется, в дверь звонят, - ломаю кайф Черкасову, который навис надо мной, не прекращая правой рукой скользить по моим прелестям... и да... он теперь точно уверен в том, что его хотят, этот блеск  в глазах мужчины сложно забыть.

  - Я открою, - хриплым голосом отвечает Марк.

  Он неторопливо отрывается от меня, не разрывая зрительный контакт, а я прерывисто дышу, возможно, даже немного разочаровавшись в том, что нам помешали.

  Я напрасно думала, что он так быстро уйдет из спальни, а вот и нет. Мужчина склонился к моему животу и кончиком языка провел, едва касаясь кожи, влажную дорожку к краю трусиков. Я не успела очнуться, как он ловко двумя руками стащил их и хищно оскалился, зацепившись взглядом за мою влажную промежность. Так стыдно, и одновременно…возбуждающе.

  Как только Марк выходит из спальни, я прижимаю ладошки к разгорячённому лицу и приказываю себе собраться, хотя это сложно сделать, ведь перед глазами его жадный взгляд, которым он рассматривал всю меня там… внизу.

  За доли секунд я сбрасываю с себя платье, через голову надеваю обычное домашнее платье и слышу детские вопли - довольные и радостные. Голос Марка, смешанный с голосом Женьки и Анюты.

  Подбегаю к столику, смотрю на себя в отражение и смущаюсь пуще прежнего: как же, почти непонятно, чем мы только что занимались!

  - Ритуль, а ты где прячешься?

  Голос сестры приближается, а я мчусь к шкафу и делаю вид, что ищу постельное белье, хотя его мне как раз и нужно отыскать.

  - Ой, Нют, да вот ищу свежее постельное.

  Поворачиваю голову к сестре, а она смеётся, застукав меня в таком взъерошенном виде.

  - Мы, видимо, приехали немного не вовремя?

  - Пффф, такое скажешь! – пытаюсь вести себя непринуждённо, но ведь лицо меня палит конкретно.

  Мимо нас, со скоростью гепарда,  пролетает Обжора и испугано мяучит. За ним по пятам бежит младшенькая племянница и задорно машет руками, вопя: