— Антон Сергеевич мимо проходил и поджарил задницы наёмникам. Похоже, император сделал правильный выбор.

— Похоже на то.

Российская Империя. Город Тюмень.

— Вы признаете себя виновным? — спросил у меня судья.

— Нет, не признаю, — ответил я, отчего глаза у моего адвоката быстро-быстро забегали.

— Но ваш адвокат сказал, что вы признаёте вину.

— Мой адвокат видимо что-то напутал. Он последнее время очень много чего путает. Например, он решил, что на меня можно оказать давление, и я буду делать то, что он прикажет.

— Ваш адвокат давил на вас?

— Пытался, но на меня надавить невозможно.

— Вы желаете сменить адвоката?

— Да, но только после сегодняшнего заседания. Не хочу затягивать.

— Тогда слово предоставляется обвинению.

— Мы хотим пригласить сюда свидетеля, Семёна Аркадьевича Буревестник, — заявил обвинитель.

— Пригласите свидетеля, — распорядился судья.

В зал ввели Семёна Аркадьевича и его супругу. Супруга села в зале, а свидетель занял своё место. Я взглянул на юриста, бедолага совсем поник и уже начал поглядывать на дверь.

— Свидетель, представьтесь, пожалуйста.

— Буревестник Семён Аркадьевич.

— У обвинения есть вопросы к свидетелю?

— Есть. Семён Аркадьевич,вы знакомы с Мироном Викторовичем Зубаревым?

— Знаком. Нас можно назвать друзьями.

— Скажите, вы рекомендовали Мирону Викторовичу благотворительную организацию?

— Было такое.

— А когда вы это сделали?

— Да буквально за день до его ареста.

— А реквизиты — этой организации вы ему давали?

— Да, давал.

— Посмотрите, пожалуйста, это те реквизиты, которые вы давали Мирону Викторовичу?

Семён Аркадьевич взял копию документа и внимательно изучал её несколько минут, а затем ответил:

— Нет, это не они?

— Как не они? — опешил обвинитель.

— Здесь счёт другой. Он отличается на одну цифру. Я занимаю довольно высокий чиновничий пост и у меня есть полномочия запрашивать банковские документы. Я запросил у банка первичные документы о переводе денежных средств Мироном Викторовичем. У меня имеются заверенные банком копии. Прошу ознакомиться. Вот заявление Мирона Викторовича с верным номером счёта, а вот эти документы, заполненные сотрудником банка, содержат ошибку в счёте. Похоже, банк перевёл деньги не туда. Будьте добры передайте, пожалуйста, документы судье и я прошу приобщить их к делу, — пока судья изучал документы, я наблюдал за адвокатом и обвинителем. И если обвинитель просто был в недоумении, то на моего адвоката было жалко смотреть. Мне казалось, что он сейчас или сорвётся и попытается сбежать, или прямо тут обгадится, понимая, что я сейчас выйду на свободу и вдумчиво с ним побеседую.

— Действительно. Это ошибка сотрудника банка. А можно пригласить сотрудника банка, который заполнял эти документы?

— К сожалению нет. Он скоропостижно скончался пару дней назад. Машина сбила насмерть. Водитель не виноват, у него отказали тормоза.

— Что ж, у обвинения есть ещё вопросы?

— Нет, вопросов больше не имеем.

— Тогда, на основании новых доказательств выношу свой вердикт. Зубарев Мирон Викторович невиновен по всем статьям. Мирон Викторович Вы желаете подать иск на банк?

— Я понимаю, что виноват сотрудник, но он, судя по всему, уже понёс наказание, поэтому, если вас не затруднит, пусть банк попробует вернуть эти деньги. И если получится, то переведёт их на счет, который указан в моём заявлении, если нет, значит, каждый получил своё.

— Но это огромные деньги!

— За них уже заплачено человеческой жизнью. Не стоит гневить богов.

— Пожалуй, вы правы. Тогда будьте любезны, напишите, пожалуйста, заявление, в котором укажите всё, о чём вы сейчас попросили.

— Хорошо, — ответил я, и тут в дверь в зал открылась, и вошёл человек в какой-то странной форме. Я никогда такой не видел. Он направился прямиком к судье и отдал ему запечатанный конверт. Что за печать на конверте стояла я не разглядел. Судья вскрыл его, достал документы и прочитал, после чего обратился к тому, кто принёс письмо:

— Вы опоздали любезный, я уже вынес оправдательный приговор, Поэтому в этом письме нет необходимости. А по поводу второй части письма, можете выполнять, — после этих слов в зал вошли несколько человек в такой же форме, скрутили адвоката и ещё двух мужчин, сидевших в зале и наблюдавших за процессом. Они попытались сопротивляться, но, похоже, что магия рядом с этим бойцами не работает. Потому что, когда эти двое попытались сформировать заклинания у них получился только пшик.

На всех троих тут же застегнулись антимагические наручники и их увели.

— Заседание окончено, — сообщил судья, когда прочитал заявление, которое я ему отдал. Мне вернули мой мобилет, и я вместе с Семёном Аркадьевичем, его супругой и в сопровождении четырёх бойцов в той же странной форме, отправился на их машинах в свой замок.

— Мирон Викторович, приносим свои извинения за назойливость, но Пётр Алексеевич лично приказал вас проводить и обеспечить защиту.

— А вас четверых хватит, чтобы меня защитить?

— Нас и двоих хватит. Попробуйте, сформируйте любое заклинание, — ответил старший из них.

Я пожал плечами и сформировал большой огненный шар. Да это было несколько сложнее, чем обычно, но моя магия усиления делает своё дело. Сделал я это, не особо напрягаясь, потому что давным-давно стал архимагистром в обеих областях магии. А вот для этих бойцов это оказалось шокирующим событием.

— Быть не может!!! Как вы это сделали???!!! — безотрывно глядя на мой огненный шар, спросил командир.

— Да очень просто, сформировал заклинание огненного шара и всё. А в чём проблема?

— Дело в том, что мы особый отряд. Нас ещё называют антимагами Его Величества. Мы как живое хладное железо. Рядом с нами маги не могут сформировать заклинания.

— Да? Может вам надо поближе подойти.

— Нет. Мой дар очень силён. Я блокирую использование магии в радиусе десяти метров.

— Интересно. Тогда почему я могу сформировать заклинание? Может вы сломались?

— Семён Аркадьевич, будьте добры, сформируйте какое-нибудь заклинание.

— Не получается, констатировал Семён Аркадьевич после нескольких попыток.

— Это не мы сломались, это вы жульничаете.

— Да? И как же?

— А вот этого я не знаю.

— Вот, что за время пошло? Никто ничего не знает, но все стараются меня в чём-нибудь обвинить. То деньги я не туда отправил, то жульничаю.

— Простите, Мирон Викторович, я не хотел вас оскорбить.

— Да шучу я. Едем ко мне в замок. Семён