Наконец, обе стороны расслабились и опустили оружие. Парашютисты развели костер и собрались вокруг него. То же самое неподалеку сделали туземцы.

«Когда мы познакомились, то они сразу же поняли, что нас нечего опасаться, — вспоминал Уолтер. — А мы поняли, что можем не бояться их, потому что они явно не были каннибалами — по крайней мере, по отношению к нам: они поедали только представителей других племен».

Эрл Уолтер говорит по рации с транспортным самолетом после заброски в долину (фотография любезно предоставлена С. Эрлом Уолтером-младшим).

В дневнике Уолтер описал впечатления первой ночи: «На туземцах не было ничего, кроме полых гульфиков на пенисах. Они перевязывают яички нитью и подвешивают гульфики к другой нити, обвязанной вокруг пояса. Выглядят туземцы очень здоровыми, у них прекрасные зубы, а вот ступни изуродованы из-за того, что они постоянно ходят босиком. У некоторых длинные, кучерявые волосы — они напоминают французских пуделей. У других волосы короткие. Тела у них вполне пропорциональны. Судя по всему, у каждой семьи есть свои отметины на телах и свои прически. Некоторые туземцы имеют „собачьи“ черты лица, другие выглядят вполне по-человечески. Есть и такие, чьи тонкие черты лица напоминают европейские. Судя по всему, мы — первые чужаки в этой долине». Уолтер заметил, что тела туземцев блестят от свиного жира и пота, и сделал вывод, что они «никогда не моются».

Когда туземцы и чужаки освоились друг с другом, туземцы, в свою очередь, стали рассматривать американцев. Уолтер запомнил, как их осматривали мужчины и мальчики из клана Лого-Мабель — классический пример различий между двумя культурами: подойдя вплотную, туземцы начали осторожно поглаживать американцев по рукам, ногам, спинам и груди: «Они буквально обнимали нас. Это выводило из себя моих солдат, не понимающих, что происходит». Поглаживая десантников, туземцы что-то бормотали себе под нос. УОЛТЕР И ЕГО ДЕСАНТНИКИ РЕШИЛИ, ЧТО ТУЗЕМЦЫ ОШИБОЧНО ПРИНЯЛИ ИХ ЗА ЖЕНЩИН. А ЧТО ЕЩЕ МОГЛИ ПОДУМАТЬ БЕЛЫЕ МУЖЧИНЫ, КОГДА АБСОЛЮТНО ОБНАЖЕННЫЕ ДИКАРИ НАЧАЛИ ИХ ГЛАДИТЬ И ОБНИМАТЬ? Процесс ощупывания продолжался какое-то время, пока десантникам это не надоело. Уолтер, который был значительно выше не только туземцев, но и собственных солдат, постарался максимально доступно показать, что они — мужчины. Это не помогло. Поглаживание продолжалось. В какой-то момент Уолтеру уже померещилось, что туземцы решили «заняться с ними любовью».

Поскольку туземцы явно не собирались прекращать «рукоблудие», Уолтер применил нетрадиционную стратегию, о которой не говорилось ни в одном учебнике по военному делу. Сначала он расстегнул ремень и спустил брюки, чтобы показать, что ему тоже есть на что надеть гульфик, если он этого захочет. Несколько раз продемонстрировав свое «снаряжение», Уолтер понял, что его прием не помог. Тогда он велел своим людям последовать его примеру — самая необычная демонстрация силы в годы Второй мировой войны.

— Снимите брюки, черт бы их побрал! — приказал Уолтер. — Покажем им, что мы — мужчины, а не женщины. Я уже устал от этого безобразия!

Капитан снял рубашку, брюки и белье. Десантники последовали его примеру. Несколько часов они ходили совершенно обнаженными среди туземцев, на которых хотя бы были гульфики.

— В первый раз мне пришлось доказывать, что я — мужчина, — вздохнул Уолтер.

Использовав тяжелую артиллерию, Уолтер достал бумажник и продемонстрировал туземцам фотографию своей жены. «Они рассматривали фотографию с большим интересом».

В конце концов, длительная демонстрация мужественности возымела действие. Туземцы больше не пытались «заняться любовью» с десантниками.

НА САМОМ ДЕЛЕ, ТУЗЕМЦЫ из племени дани вовсе не заблуждались насчет пола чужаков. Единственное, что поставило в тупик, это то, что они неожиданно разделись.

Когда мужчины клана Лого-Мабель подошли к десантникам достаточно близко, они с удивлением обнаружили, что те вовсе не покрыли свои тела глиной в знак траура.

Нарекесок Лого, который в детстве стал свидетелем этой сцены, объяснил, что их заинтересовала «оболочка» тел чужаков. ОНИ НИКОГДА ПРЕЖДЕ НЕ ВИДЕЛИ ОДЕЖДЫ — ЭКСПЕДИЦИЯ АРЧБОЛДА НЕ ЗАХОДИЛА В ИХ ДЕРЕВНЮ, МЯГКАЯ ВТОРАЯ КОЖА, КОТОРУЮ МОЖНО БЫЛО СНЯТЬ С СЕБЯ, ИХ ПРОСТО ЗАЧАРОВАЛА. А вот что вспоминает другой свидетель, Аи Бага: «Мы подошли поближе, потрогали их одежду и сказали: „Это не глина!“»

Столь же удивительной была для туземцев реакция солдат. Как только мальчику их племени исполнялось четыре года, он не мог обнажаться публично. Даже если гульфик ему не подходил, он все равно его носил. То, что чужакам, вроде Уолтера и других десантников, казалось обнаженностью, для туземцев было самой пристойной одеждой. Гульфик, «хорим», носили во время работы, игр, войны и даже сна. Снимали его только наедине с собой или с женой — для мочеиспускания или секса. Сменить один гульфик на другой мужчина мог только в собственной хижине. «Хорим» в культуре дани считался признаком благопристойности. Мужчина без «хорима» для туземцев был тем же самым, чем голый человек на улице современного города.

Сами того не желая, Уолтер и его люди устроили для туземцев настоящий стриптиз.

Слухи об этом «шоу» быстро распространились по окрестностям. Уже на следующий день из дальних деревень стали приходить люди, которые хотели посмотреть на чужаков. Но Уолтер и другие десантники не спешили раздеваться, так что новые зрители возвращались домой разочарованными. Те же туземцы, которым удалось увидеть голых белых людей, всю жизнь со смехом рассказывали об этом.

ОДЕВШИСЬ, ПАРАШЮТИСТЫ разбили лагерь, обшарили окрестности и собрали весь груз, сброшенный с самолета полковника Импарато «Королева». Десантники искали и пресную воду. Поскольку во фляжках вода кончилась, солдаты на пальцах объяснили туземцам, что им нужно, и те отвели их к источнику, который находился совсем рядом. Уолтер и сержант Дон Руис направились к деревне, но туземцы преградили им путь, ясно показав, что за оградой, которая окружала хижины и внутренние дворы, им будут не рады.

После ужина и дружеского перекура у костра Уолтер организовал дежурство часовых, которые должны были сменяться каждые два часа, хотя никакой угрозы, кроме москитов чудовищного размера и агрессивности, десантники не ощущали. «Туземцы отнеслись к нам дружелюбно, но мы не хотели, чтобы нас застигли врасплох», — написал Уолтер в дневнике. Получив серьезное задание, он был преисполнен энтузиазма и мог в одиночку продежурить всю ночь. «Я слишком возбужден, — написал он. — Долго не мог заснуть».

В ТОТ ЖЕ ДЕНЬ после завтрака Док Булатао принялся обрабатывать раны Деккера. Вот как описала эту сцену в своем дневнике Маргарет: «Шесть часов он обрабатывал инфицированные ожоги сержанта. Процедура была очень долгой и болезненной. Несмотря на осторожность Дока, Деккер сильно страдал — это было видно по его напряженному телу. Его раны были очень серьезными, но он ни разу не пожаловался и не застонал… Никакой анестезии у нас не было — даже виски. Ослабить боль Деккера было нечем».