Более педантичные считают, что шесть рукояток с самого начала не имели свободы вращения. Когда мы наконец сформулируем долгожданную Теорию Всего, мы увидим, что все шесть постоянных каким-то непонятным нам пока образом зависят друг от друга или от чего-то ещё, пока неизвестного. Может оказаться, что шесть постоянных так же связаны между собой, как отношение длины окружности к её диаметру. И тогда выйдет, что Вселенная просто не может быть устроена по-другому. И тогда бог-настройщик будет не нужен, потому что нечего будет настраивать.

Других физиков (например, Мартина Риза) это не устраивает, и я, пожалуй, склонен согласиться с ними. Вполне допустимо, что Вселенная может быть устроена только одним способом. Но почему этот способ так поразительно подходит для нашей грядущей эволюции? Почему эта Вселенная должна быть такой, словно она, по словам физика-теоретика Фримана Дайсона, «уже знала о нашем появлении»? Философ Джон Лесли проводит аналогию с приговорённым к расстрелу человеком. Существует вероятность, что все десять человек расстрельной команды промахнутся. Впоследствии, вспоминая о случившемся, счастливец, вероятно, с ликованием заключит: «Понятное дело, они все промахнулись, иначе бы я сейчас здесь не сидел». Но он также может, что простительно в такой ситуации, продолжать искать причину чудесного промаха и строить предположения о том, что солдат подкупили или они были пьяны.

На данное возражение допустимо ответить гипотезой (разделяемой Мартином Ризом) о том, что существует множество вселенных, сосуществующих, подобно мыльным пузырям, в «мультивселенной» (или «мегавселенной», как предпочитает называть её Леонард Сасскинд[110]). Законы и постоянные каждой отдельной вселенной, в том числе наблюдаемой нами, являются лишь местными законами. Антропный принцип позволяет понять, что мы должны находиться в одной из вселенных (возможно, меньшинства), местные законы которых благоприятны для грядущей эволюции и, следовательно, для рассмотрения проблемы в нашей нынешней дискуссии.

Рассмотрение окончательной судьбы нашей Вселенной приводит к интересным вариантам теории мультивселенной. В зависимости от значений ряда постоянных, таких как шесть постоянных Мартина Риза, наша Вселенная может либо бесконечно расширяться, либо достигнуть стабильного состояния, либо её расширение может перейти в сжатие, заканчивающееся «большим хлопком». В некоторых моделях «большого хлопка» предполагается, что Вселенная затем опять начнёт расширяться — и так бесконечно, с продолжительностью каждого цикла, скажем, в 20 миллиардов лет. Согласно стандартной модели нашей Вселенной, время вместе с пространством началось в момент Большого Взрыва около 13 миллиардов лет назад. Модель повторяющегося «большого хлопка» изменяет это утверждение: наше время и пространство действительно появились при нашем Большом Взрыве, но это был всего лишь самый недавний из длинной череды Больших Взрывов, каждому из которых предшествовал завершающий предыдущую вселенную «большой хлопок». Никто не знает, что происходит в таких сингулярностях, как Большой Взрыв, поэтому можно предположить, что физические законы и постоянные каждый раз переустанавливаются на новые значения. Если цикл взрыв—расширение—сжатие—хлопок продолжает играть, подобно космическому баяну, бесконечно, то получается не параллельный, а последовательный вариант мультивселенной. Но объяснение с точки зрения антропного принципа по-прежнему пригодно. Из всех последовательно возникающих вселенных только у малой их части «рукоятки» настроены на благоприятные для жизни условия. И наша Вселенная, безусловно, попадает в их число, коль скоро мы в ней живём. В настоящее время последовательный вариант мультивселенной считается менее вероятным, чем раньше, потому что полученные новые данные уменьшают шанс события «большого хлопка». Похоже, что нашей Вселенной суждено расширяться бесконечно.

Другой физик-теоретик, Ли Смолин, разработал в высшей степени дарвиновскую версию теории мультивселенной, включающую и последовательные и параллельные элементы. Идея Смолина, более подробно изложенная в книге «Жизнь космоса», напоминает теорию рождения дочерних вселенных от материнских не в результате полного «большого хлопка», а посредством чёрных дыр. В этой идее присутствует нечто вроде наследственности: главные постоянные величины дочерних вселенных представляют собой слегка «мутировавшие» варианты постоянных материнской вселенной. Наследственность — необходимый элемент дарвиновского естественного отбора, и, развивая свою теорию, Ли Смолин продолжает в том же духе. В мультивселенной начинают преобладать вселенные, имеющие признаки, необходимые для «выживания» и «размножения». К числу таких необходимых признаков относится способность существовать достаточно долго, чтобы «произвести потомство». Поскольку появление новых вселенных происходит в чёрных дырах, «успешные» вселенные должны обладать способностью образовывать чёрные дыры. Данная способность требует наличия ряда дополнительных свойств, например, материя должна собираться в облака и, далее, в звёзды, необходимые для образования чёрных дыр. Но звёзды также необходимы для появления химических элементов и, следовательно, жизни. Таким образом, по предположению Смолина, в мультивселенной происходит дарвиновский естественный отбор вселенных, напрямую способствующий возникновению чёрных дыр и косвенно способствующий возникновению жизни. Не все физики в восторге от идеи Смолина, хотя лауреат Нобелевской премии физик Мюррей Гелл-Манн, как утверждают, заявил: «Смолин? Этот молодой парень с сумасшедшими идеями? Вполне возможно, что он не так уж неправ».[111]У лукавого биолога может появиться мысль, а не нуждаются ли другие физики в «пробуждении сознания», которого они могли бы достичь, поглубже познакомившись с дарвинизмом.

Иногда высказывается мнение, что гипотезы о существовании многочисленных вселенных — это ненужное сибаритство, прибегать к которому не следует. Сторонники этого мнения заявляют: если мы позволяем себе роскошь воображать мультивселенную, стоит ли останавливаться на полпути; почему бы не позволить и бога? Разве обе эти концепции не являются одинаково расточительными, сформулированными с определённой целью и одинаково неудовлетворительными? Рассуждающие так люди не понимают до конца возможностей естественного отбора. Основным различием между реальной сумасбродностью гипотезы бога и кажущейся сумасбродностью гипотезы мультивселенной является статистическая невероятность. Несмотря на свою сумасбродность, мультивселенная проста. Бог же, как и любой мыслящий, принимающий решения и рассчитывающий их последствия сложный субъект, — исключительно невероятен — в том же самом статистическом смысле, как и те объекты, которые он призван объяснить. Сумасбродность мультивселенной заключается в количестве предполагаемых в ней вселенных. Но каждая отдельная вселенная — проста с точки зрения управляющих ею физических законов, ничего исключительно невероятного мы не предложили. Но стоит ввести в гипотезу разумное существо — и ситуация меняется на противоположную.