Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Осенью 1578 года в исконно испанские воды, каковыми считались до того воды Тихого океана между Америкой и Филиппинами, прорвалось небольшое английское судно «Золотая лань» (бывший «Пеликан»), всего около тридцати тонн водоизмещением. Капитаном и владельцем корабля был сравнительно молодой еще капер и флибустьер Фрэнсис Дрэйк.
Дрэйк решил совершить путешествие вдоль западных берегов Америки. Испанские корабли и города он захватывал с легкостью необычайной. И с неменьшей легкостью уходил от преследователей. Крупные, хорошо вооруженные, но неповоротливые испанские военные корабли не могли угнаться за «Золотой ланью». Фортуна любит отважных. Вскоре трюм корабля Дрэйка был набит золотом и серебром так, что судно едва держалось на плаву. Менее ценные грузы с захваченных кораблей приходилось либо уничтожать, либо прятать на берегу, либо оставлять «законным хозяевам» — испанцам. Как ни странно, Дрэйк щадил пленных испанцев, тех самых испанцев, которые обычно предавали взятых в плен «английских еретиков» мучительной казни. Впрочем, в бою потери среди противников Дрэйка во много раз превышали его собственные. Возвращаясь на родину, он пересек Тихий океан, обогнул мыс Доброй Надежды и осенью 1580 года благополучно прибыл в Англию, попутно совершив — вторым в мире — кругосветное путешествие. Но никому, кроме Дрэйка, плавание вокруг света не приносило таких прибылей. Двадцать шесть тонн золота и серебра, множество драгоценных камней… Подобная удача никогда больше не выпадала на долю ни одного пирата в мире. Фрэнсис Дрэйк щедро расплатился с покровителями. На долю английской королевы пришлось около 80-ти тысяч фунтов стерлингов и много очень дорогих подарков. И сам Дрэйк, и его спутники стали весьма состоятельными людьми. Но, как ни странно, наибольшую выгоду из разбоев и грабежей сэра Фрэнсиса (по возвращении из кругосветного путешествия королева возвела пирата в рыцарское достоинство) извлекли местные власти Испанской Америки.
Парадокс? Никаких парадоксов!
Для того, чтобы привезти домой награбленное сокровище, Дрэйк и его подручные тысячекратно рисковали жизнью. Чтобы захватить это сказочное богатство они пролили немало своей и целое море неприятельской крови. Колониальные чиновники заработали на всех этих грабежах и убийствах раз в десять больше, пролив лишь немного чернил. В отчетах они указали, что английский флибустьер захватил, кроме прочих драгоценных грузов, 240 тонн золота и серебра! И ровно столько — 240 тонн золота и серебра — недополучила испанская казна в это время. Но как удалось погрузить 240 тонн на корабль водоизмещением не более тридцати тонн?! Кто его знает… Может быть, сам сатана помог английскому еретику? От Дрэйка всего можно ожидать… Не исключено, что ценности он зарыл где-нибудь на необитаемых островах. На каких именно? Кто знает… Хотя бы и на острове Кокос.
Подобного рода слухи были очень выгодны испанской колониальной администрации. Если легенда приносит вполне реальные миллионы, то такая легенда будет жить долго. Но, может быть, хоть какая-то доля истины здесь есть? И где-нибудь на острове Кокос в самом деле зарыта часть сокровищ Дрэйка?
Конец XVII столетия. Пират Эдвард Дэвис[5] прячет на Кокосовом острове несколько тяжелых ящиков, битком набитых монетами и изделиями из драгоценных металлов. Жизнь моряков, а пиратов — в особенности, всегда была полна опасностей. Дэвис погиб, так и не выкопав свой клад.
Начало XIX века. В бухте Уофер острова Кокос бросает якорь очередной пиратский корабль. Его капитан Бенито-Бонито (бывший британский морской офицер Беннет Грэхэм) зарывает на северном берегу бухты свои награбленные миллионы. Но воспользоваться кладом ему также не удается. Как и многие его собратья по ремеслу, Бенито-Бонито заканчивает свой жизненный путь с веревкой на шее.
Но самым ценным кладом острова считается так называемый «приз Лимы».
1821 год. В самом разгаре освободительная война народов Южной Америки против испанского владычества. Испания уже потеряла большую часть своих американских колоний, но все еще удерживает самую богатую из них — Перу. Но и здесь господство испанцев непрочно. С юга к Лиме — столице Перу — приближается армия аргентинского генерала Сан-Мартина, которого с моря поддерживает чилийская эскадра. С севера, из Эквадора, в Перу готовится вступить Симон Боливар, уже выбивший испанцев из Венесуэлы и Колумбии. Правда, у испанцев в Перу войск больше, чем у Сан-Мартина и Боливара, вместе взятых. Однако военное счастье от них отвернулось. Вице-король Перу отводит свои полки в горные районы и сдает столицу без боя. Местные светские и духовные власти растерялись. Лима — самый богатый город Америки. Со времен конкисты здесь скопились сказочные сокровища — серебро, золото, драгоценные камни, остатки золота инков, государственная казна… Большую часть ценностей перевозят в крепость Кальяо — главный перуанский порт. Но гарнизон крепости не надежен, а Сан-Мартин близко. Правда, в гавани стоят испанские корабли. Отправить ценности в Мадрид? Ни за что! Исход войны далеко не ясен. Мятежников еще можно выгнать из страны. И тогда все вернется на круги своя. Но все, что попадет в испанскую казну, обратно никогда не вернется. Как быть? Времени на размышления уже нет. Темной ночью сокровища тайком переносят на частное судно, которое тотчас же снимается с якоря и берет курс на север. Но далеко уйти не удается. Плаванию сначала мешает шторм, сильно повредивший корпус и оснастку судна, а затем — чилийский военный корабль. Впрочем, чилийский капитан Уильям Томпсон на первых порах обходится с пленниками вежливо. Ведь среди них епископ Лимы, губернатор столицы, несколько представителей самых знатных семейств Перу. А чилийский капитан в недавнем прошлом английский морской офицер и, следовательно, джентльмен. Разумеется, весь груз благополучно перенесен в трюм чилийского корабля. Вскоре перуанское судно идет ко дну. Ночью все пленники перебиты и выброшены за борт. Корабль продолжает путь на север и останавливается у острова Кокос. Ценности перевезены на берег и надежно спрятаны в одной из пещер острова. Вскоре корабль гибнет вместе со всем экипажем. В живых остается только один капитан. Никто, кроме него, не знает, где хранятся сокровища. Уильям Томпсон может считать себя