Меньшая часть – пошла от Переяславля по льду Плещеева озера и далее по Волжской Нерли к Волге, захватила Кснятин и направилась вверх по Волге к Твери на соединение с большей частью.

По другой версии Бату от Владимира пошел не к Переславлю, а к Юрьеву, после взятия которого он разделил свое войско на две части. Первая часть пошла по маршруту Дмитров – Волок Ламский – Тверь – Торжок, вторая часть – на Переславль – Кснятин – Тверь.

По третьей версии, после взятия Владимира монгольская армия в полном составе двинулась к Переславлю, взяв который, Бату разделил свое войско на две части. Первая часть пошла по маршруту Дмитров – Волок Ламский – Тверь – Торжок, вторая часть – на Кснятин – Тверь.

Приблизительно в это же время пришел в движение северо-восточный монгольский корпус, который, двигаясь по льду Волги, захватил Городец, Юрьевец, Кострому и дошел до Галича Мерского.

Впрочем, часть историков предполагают, что северо-восточного монгольского корпуса вообще не было. По их мнению, Бату после взятия Владимира разделил свое войско не на две, а на три части. Первая часть пошла к Переславлю, Твери и Торжку, вторая – к Ростову и Ярославлю, третья – к Костроме и Галичу Мерскому.

Теперь обратимся к судьбе великого князя Юрия Всеволодовича, который покинул Владимир незадолго до подхода монголов.

Новгородская летопись:

«…иные же погнались за Юрием князем на Ярославль. Князь же Юрий послал Дорожа на разведку с 3000 воинов; и прибежал Дорож, и сказал: “А уже, князь, обошли нас”. И начал князь полк ставить; и внезапно татары пришли, князь же не успел ничего, побежал, и был на реке на Сити, и догнали его, и живот свой скончал тут. Бог же весть, как скончался; много говорят о нем иные. Ростов же и Суздаль разошлись порознь[282]»[283].

Лаврентьевская летопись:

«И пришли безбожные татары на Сить против великого князя Юрия. Услышав об этом, князь Юрий с братом своим Святославом, и с племянниками своими Васильком, и Всеволодом, и Владимиром, и с мужами своими, пошли против поганых. И встретились оба, и была сеча зла, и побежали наши пред иноплеменниками. И тут убит был князь Юрий, а Василька взяли в плен безбожные и повели в станы свои. Это зло случилось 4 марта…»[284]

В. Татищев:

«Князь великий Юрий с племянниками, уведав, что Владимир и другие грады взяты, великая княгиня и князи все побиты и пожжены и татары на него идут. […] Он же, ожидая брата Ярослава или помощи от него, но видя, что ни известия нет. […] И тотчас велел воеводе своему Жирославу Михайловичу выстроить войско и увещевать, укрепляя их на брань. Вперед же от войска послал в разъезд мужа храброго Дорофея Семеновича с 3000, проведать о татарах. Который, недалеко отойдя, увидел множество их идущих, снова возвратился и сказал, что татары обходят полки его. Князь великий, выстроив войско свое, немедленно против них выступил со всем войском. И учинили бой на реке Сите; продолжая, русские весьма храбро бились, лилась кровь, как вода, и долгое время никто не хотел уступить. Но к вечеру стали безбожные одолевать и, смяв полки русские, убили князя великого и племянника его Всеволода, многих воевод и бояр со множеством войска русского на месте том. А Василька Константиновича ростовского взяли живого и вели его до Шеринского леса, принуждая его к принятию веры их. Но он не послушался их, и татары, муча его, смерти предали. Сие зло учинилось марта 4-го дня»[285].

Все это время Юрий Всеволодович в своем лагере на берегу Сити, притока Мологи, ждал подхода сохранившихся сил Владимирского княжества. (Больших сил собрать не удалось. Этому препятствовало двойственное положение Юрия. С одной стороны, ему было необходимо держать место расположения своего лагеря в тайне, с другой – нужно было собирать туда воинов, что предполагало широкое оповещение.) Подойти успели из Юрьева – Святослав Всеволодович (1196—1252) со своей дружиной, из Ростова и Костромы привел войска Василько Константинович (1209—1238), из Ярославля и Углеча Поля – Всеволод Константинович (1210—1238), из Белоозера – Владимир Константинович (1214—1249). Ярослав Всеволодович не пришел.

ПОЧЕМУ ЯРОСЛАВ НЕ ПРИШЕЛ НА СИТЬ?

Причина, по которой Ярослав Всеволодович не пришел на Сить, уже давно вызывает споры среди историков. Существуют две основные точки зрения по этому вопросу:

первая – Ярослав не пришел по каким-либо объективным причинам (например, опоздал);

вторая – Ярослав не пришел сознательно, так как вступил в сговор с монголами и таким образом предал брата.

Первая точка зрения подразделяется, в свою очередь, на два варианта:

1) Ярослав к началу вторжения монголов находился в Киеве;

2) Ярослав был в Новгороде.

Р.П. Храпачевский придерживается первого варианта:

«…основные силы, на которые надеялся великий князь, – то есть полки Ярослава Всеволодовича, не успели подойти до нападения монголов на стан войск великого князя и его вассалов. Этот факт часто интерпретируется как намеренное нежелание Ярослава Всеволодовича помочь брату, а то и вовсе как сговор его с монголами. (Намеренный сговор предполагает переговоры. А они могли идти только в том формате, который признавали сами монголы, а намерения других владетелей и их культурные традиции монгольских ханов совершенно не интересовали. Такие монгольские, совершенно чуждые ментальности русского христианского князя, ритуалы подчинения и изначального признания своей покорности “поганым” были абсолютно немыслимы для русского социума XIII в.) Но из скудных сведений летописей известно, что в 1236 г. Ярослав Всеволодович захватил Киев…»[286] «Судя по новгородскому летописанию, Ярослав Всеволодович спокойно “седее в Кыеве на столе” вплоть до гибели своего брата великого князя, то есть до 1238 г.

[…] Иное известие о киевских делах 1236—1238 гг. дает Ипатьевская летопись. В ней приводится противоположная информация – Ярослав сел на Киевский стол, но “не мога его держати, идее пакы Суждалю”, уступив Киевский стол черниговскому князю Михаилу Всеволодовичу.

[…] Исследователи феодальной войны первой трети XIII в. между Черниговым и Галичем (и их союзниками) за Киев давно сомневаются в достоверности данного фрагмента Ипатьевской летописи из-за тенденциозности ее галицкого автора в описании событий этой войны и искусственности вставки рассказа о взятии Ярославом Киева…»[287]

«…Ярослав Всеволодович вполне мог быть в 1236—1238 гг. или в Киеве (точнее, в какой-либо из великокняжеских резиденций – в Вышгороде или Белгороде, где в подобных случаях отсиживались князья-соправители Киева), или в соседнем Переяславле-Русском, пока в течение года-полутора шла торговля за эти столы.

Сложная ситуация в Киевской земле держала там Ярослава Всеволодовича вместе с дружиной. Он мог помочь брату, только приказав своему сыну Александру собрать новгородские полки. […] В этой ситуации юный новгородский князь