Даже после замужества, когда две свадьбы были сыграны с разницей в несколько месяцев, две женщины продолжали всё делать вместе. Они купили дома в районе залива на одной улице. Они забеременели примерно в одно время: Дина родила первую дочь Дайну, а через три недели моя мама родила Брэнди.

      И они продолжили эту тенденцию с остальными своими детьми. Через два года после рождения первых дочерей у мамы родился я, а 9 июля Дина родила Аврору. Через два года после этого моя младшая сестра Брук родилась через месяц после Дороти Джин (DJ). Только одна вещь выбивалась из этого графика. Мои маленькие сестры Эдем и Эмма родились почти четыре года спустя. Но по крайней мере близнецы были друг у друга. Дина даже шутила, что Эмма действительно принадлежит ей, чтобы продолжить традицию создания пар.

      Так что это было вполне естественно, учитывая, что мы были соседями и дружили семьями, что Брэнди и Дайна стали близкими друзьями, также как я и Аврора, а затем Брук и DJ. Пары девочек сразу же стали не разлей вода, а Аврора и я были достаточно маленькими, чтобы не было проблем с общением и тем, что мы разного пола. Мы словно были созданы чтобы создавать достаточно причудливое зрелище: все Эванс были светловолосыми и голубоглазыми. Вся моя семья была черноволосой и темноглазой.

      Наши две семьи также ездили на ежегодные каникулы в лагерь, где мы, дети, в основном игрались парами 24/7, даже спали в кроватях друг друга.

      Но затем, когда мне было 10 лет, мой отец получил БОЛЬШОЕ повышение по службе, которое потребовало от него переселения в округ Ориндж. Моя мама на самом деле не хотела разделять наши две семьи, но предложение было слишком заманчивым, чтобы отказываться. Так что мы с Эвансами разошлись, и дети, будучи детьми, все довольно легко приспособились. По крайней мере, у нас все еще были летние визиты в лагерь.

      Брэнди и Дайна остались лучшими друзьями на расстоянии. Да, в школе у них были лучшие друзья, но, оказавшись в лагере, они сразу же возвращались к старым привычкам, делали все вместе и называли друг друга «лучшими друзьями». То же самое для Брук и DJ.

      С другой стороны, мы с Авророй были такими же лучшими друзьями на расстоянии, как и другие... пока мне не исполнилось 13 лет.

      Вот тогда у меня появились гормоны, и все мы знаем, как сильно эти проклятые химические вещества действуют на мозг мальчика. Внезапно я поняла, что Аврора была ДЕВОЧКОЙ. Я не начну активно расти еще долгих два года, так что эти гормоны не выходили из-под контроля, но я все равно начал чувствовать позывы, которых не ожидал, и обнаружил, что смотрю на Аврору совсем иначе, чем в раньше.

      Я знал Аврору буквально с детства. Я был там, когда она сделала свой первый шаг. В детстве мы вместе сражались с монстрами из туалета. А потом в лагере, когда ей было 11, и она получила свой первый бюстгальтер, Аврора отвела меня в сторону и сразу же сняла верх, чтобы показать мне сначала бюстгальтер, а затем свои голые сиськи. Учитывая, что у меня еще не было гормонов, я не обратил особого внимания на ее сиськи, кроме как для подтверждения того, что наши грудные клетки действительно выглядят иначе. И когда она хотела увидеть мою сосиску, я просто снял штаны и позволил ей взглянуть.

      С тех пор, как мы были маленькими, мы с Авророй играли «покажи и расскажи» и купались нагишом в ручье, даже не задумываясь об этом. Мы даже иногда принимали душ вместе для эффективности, как Брэнди и Дайна или Брук и DJ.

      Но в том году, когда нам исполнилось 13, достаточно было взглянуть на красивую молодую Аврору в бикини, и я сразу же мог обнаружить палатку в своих плавках. И внезапно мы не должны были больше принимать душ вместе.

      Это не значит, что мы с Авророй перестали ладить. Мы по-прежнему были лучшими друзьями, и проводить все время вместе было чистой привычкой. Просто характер наших разговоров стал радикально отличаться от тех, которые вели друг с другом наши сестры. В то время как Брэнди и Дайна было 15, и они говорили о мальчиках, а Брук и DJ по 11 и говорили о лошадях, мы с Авророй начали говорить о сексе.

      Это было естественно, мы были единственной смешанной парой в наших семьях. Я мог спросить Аврору о девочках, а она могла спросить меня о мальчиках. Не то чтобы кто-то из нас был готов к чему-либо отдаленно сексуальному. Она никогда даже не целовала мальчика, а я не целовал девушку, не говоря уже о прикосновении к какой-то интимной части тела. Но мы привыкли показывать и рассказывать. Итак, каждый год мы с Авророй показывали друг другу, как развивается наше тело, а затем рассказывали друг другу, как красиво мы оба выглядим.

      В случае с Авророй это не было преувеличением. У нее были ясные голубые глаза, светло-русые волосы и идеальное лицо, которое было самым красивым из всех, что я когда-либо видел, включая Адриенну и Киру. В отличие от моего позднего развития, Аврора начала взрослеть довольно рано, и в 14 лет она с гордостью показывала мне свои бюстгальтеры 30B. В то время она была также на три дюйма выше меня, причем большая часть дополнительного роста приходилась на ее длинные, атлетичные ноги.

      Что касается меня, я подумал, что Аврора просто вежливо сделала мне комплимент. Просто глядя на других подростков в лагере, было очевидно, что я поздно развиваюсь и что у меня нет ни роста, ни массы, чтобы казаться кем-то большим, чем просто ребенком. Тем не менее, я был единственным мужчиной с волосами на яйцах, готовым позволить Авроре посмотреть, так что она не была грубой со мной или что-нибудь в этом роде.

      А потом прошлым летом, 9 июля, на свое 15-летие, Аврора захотела первого поцелуя.

      Я был ужасен.