культуры и, когда его умиравший от ран товарищ, французский солдат Пуаре, сказал, хрипя в агонии:

– Отомсти за нас тем…

Он не докончил, вытянулся и умер.

Беркут посмотрел на труп товарища и холодно, и спокойно, но сказал с такой силой, что не понявший, в чем дело, капрал вздрогнул:

– Слово Беркута: ты и те другие, вы будете отомщены!

Капрал понял: он кивнул головой и сказал одобрительно:

– Отомстим бошам, э, товарищ?..»

Беркут окинул его тем же холодным, как ледяная вода, взглядом и ничего не ответил.

По окончании войны русские войска не распускались. Французское правительство не хотело расставаться с нужными ему для колоний рабами, одетыми в военную форму. Беркут бежал: зарево великой революции, охватившее небо бывшей Российской империи, влекло его к себе. Он прибыл в Москву и, как знающий иностранные языки, занял место в химтресте в отделе торговых операций с Западом.

Краткая биография Беркута была бы не полна, если бы не прибавить, что этот холодный спокойный человек ни разу не опоздал на службу, ни разу не сказал лишнего слова во время служебных занятий. Его прозвали сослуживцы «машиной», но у этой машины было два серых холодных проницательных глаза, выражавших непреоборимую, не знающую преград волю.

Кусок штукатурки, упавший сверху, слегка задел Беркута. Кирпич пролетел мимо… Беркут холодно взглянул на лежавший кирпич и сказал сквозь зубы:

– На дюйм ближе – и я последовал бы за Брагиным…

Затем он спустился вниз, не удостоив даже взглядом потолок, с которого кирпич сорвался.

Беркут сел на первый вагон трамвая линии «А» и доехал до Сретенки. Здесь он слез для того, чтобы навестить одного человека, который ему был очень нужен…

В небольшой комнате, меблированной столом, шкафом, двумя стульями и умывальником, Беркут сел и, глядя прямо в глаза нужному человеку, сказал:

– Сколько времени я тебя знаю?

– Два года…

– Ладно.

Он замолчал… Владелец комнаты был молод, лет двадцати шести-семи, с аккуратным пробором черных волос, с быстрыми хитрыми глазами и мягкими вкрадчивыми движениями. Его звали Павлом Николаевичем Корневым, он был студентом-химиком, личным знакомым Брагина и Беркута.

Молчание было нарушено Беркутом:

– Ты когда в последний раз видел Брагина?

Корнев разбирал на деревянном крашеном столе бумаги. Не поднимая головы, он ответил:

– На той неделе. На похоронах будешь?..»

– Едем, – коротко ответил Беркут.

Голова Корнева поднялась. Он удивленно спросил:

– Куда?

– В Сокольники…

– Зачем?

– Скажу по дороге…

Когда через час Беркут и Корнев приехали к зданию бывшей лаборатории, сторож встретил их неприветливо:

– Ходят, все ходят, отбою нет… И чего шатаются?

– А разве еще кто был? – быстро спросил Корнев.

Беркут тоже обернулся к сторожу:

– Кто еще осматривал?

– Разные, – ответил неохотно сторож.

– Кто именно?

– Да вчерась один из угрозыска был… Позавчерась еще один был… А сегодня еще приперся один…

– Кто?

– Шут его знает. По-русски ни бе ни ме… Плел что-то. Я его и не понял…

Беркут спросил еще раз:

– Осматривал?

– Эге! Осмотрел, все вынюхал, на прощанье пять рублей дал. Ей-богу…

– А какой он из себя?

– Чернявый… А с ним другой был, так тот рыжий, как петух.

– Ладно, – сказал Беркут. Корнев молчал.

Они стали осматривать развалины. После получаса тщательного осмотра Беркут кивнул самому себе головой и сказал:

– Теперь идем осматривать останки Брагина…

Тело инженера лежало на столе в просторной комнате. Беркут посвятил осмотру этого обугленного обрубка около часу.

Обернувшийся раз Корнев заметил, что Беркут что-то спрятал в карман.

– Что там такое? – спросил он отрывисто.

– Пустяки, – пробормотал Беркут, – бумажонку выронил и опять спрятал. Ладно, можно идти…

Они вышли и сели в трамвай. Корнев, глядя в окно, спросил небрежно:

– Какого черта тебе эта возня нужна с телом Брагина?

Беркут посмотрел ему в глаза:

– Вкратце я тебе сказал… А подробно объясню потом… Поймешь…

Корневу было холодно, апрельский вечер был сыроват. Он вздрогнул, пожал плечами и сказал:

– Я слезу в центре. Хочу в кино пойти…

– Сходи, – ровным голосом сказал Беркут. Он сосредоточенно думал о чем-то другом.

Так же рассеянно он пожал руку Корневу, когда тот выходил из вагона.

На пороге Корнев обернулся и сказал:

– Завтра зайду к тебе…

Беркут кивнул головой и отвернулся к окну. Вагон тронулся, кондуктор подошел и спросил:

– Ваш билет?

Глава III. Подробности одного визита

Солянка, 5, третий этаж, квартира направо. Маленькая бронзовая дощечка: «Инженер А. И. Брагин».

Твердая сухая рука Беркута легла на кнопку звонка. За дверью легкие шаги, шаги женщины. Звучный низкий женский голос:

– Кто там?

– По срочному делу…

– По какому?

– Мне нужно видеть вдову инженера Брагина.

– А кто это?

– Механик Беркут.

– Подождите минуту…

За дверью шепот. Затем снова шаги, дверь открылась, пропуская невысокого человека в пальто с поднятым воротником и в мягкой шляпе, плотно надвинутой на глаза. Обернувшись назад, человек сказал с явным иностранным акцентом:

– Я зайду завтра, мадам… Желаю здоровья…

«Где я голос этот слышал?» – подумал Беркут, входя в небольшую полутемную переднюю.

Он подал руку, спросив: