Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Догадываюсь.
– Да, старинный шкаф темного дерева, как мне показалось, точь-в-точь такой, какой был когда-то у моей покойной матери, в моем отчем доме! Я был потрясен и почти всю экскурсию простоял возле него. Хотелось открыть дверцу, засунуть голову в его пряные недра и понюхать.
– Надо было так и сделать! – у музея, помнится, очень гостеприимные, простые хозяева… А вообще я Вас вполне понимаю. Чувство дома – его нельзя утрачивать, это опасно. Его надо возрождать всем нам и в каждом. Это тоже путь к основательности, ускорению, стабильности и в каждой конкретной человеческой душе, и в обществе. Мой дом не просто моя крепость, а мой мир, моя галактика. Так считаю я. И еще надо с детства не отбивать у ребятишек охоту к труду всякими там формальными «уроками труда», которые чаще всего учат их лишь умению изворотливо уходить от любой постылой трудовой повинности, а дать им вволю трудиться самим: где захотят и где не вредно их здоровью. Лучше всего – в том же собственном доме, саду, огороде…
– А сейчас многие просто мечтают об этом – о собственном доме и саде-огороде. И взрослые, и дети – мои в том числе. Это, похоже, имеет глобальный характер. В Америке наступивший бум индивидуального строительства, садоводства связывают с тем, что в активную деловую жизнь пришли люди рождения послевоенных лет. Поколение «бэби-бума» и его дети. Думаю, что и к нам это имеет прямое отношение. Я лично верю и крепко надеюсь на свое поколение – хотелось бы, чтобы это было поколение не тех, кому «нечего терять», а – социалистических собственников.
– Я бы всячески поощряла такое движение. Поощряла бы все, что привязывает человека к дому, земле, к порядку, делает его социально устойчивее, честно приращивает его достаток. Пора, пора переходить от крика, воплей, нагнетания нетерпимости, ненависти и злобы – к делу… и к дому. Я тоже верю в работящих, деловых – моя мама сказала бы: дельных – людей и с нетерпением жду их прибавления на перестроечном пути…
Чтобы закончить тему дома. Нынешней весной Президент собирался прилететь на восьмидесятилетие матери. Сам. Лично. Я это знаю точно. Не получилось – шахтеры не отпустили. Полетели те, кто хоть как-то мог заменить его в данном случае, доставить матери радость, сравнимую с приездом сына.
Прилетели личные представительницы Президента. Два крохотных посла с бантами: Ксения и Анастасия.
Мать его была счастлива, хотя и грустна одновременно – состояние, знакомое всем нашим матерям, независимо от того, кого они терпеливо ждут у отчего порога: президента, премьера или разнорабочего. Сына – этим все сказано.
– Мы начали говорить с Вами, Раиса Максимовна, о положении в обществе жены руководителя страны…
– Вообще-то во всем цивилизованном мире это положение, права и обязанности жены главы государства как-то очерчены. Если не нормативными документами, то определенными традициями. Мне рассказывали, например, что в Белом доме для помощи в исполнении на должном уровне женой Президента США ее официальных функций существует соответствующий персонал. Свой шеф канцелярии, есть даже своя «личная территория», свой «офис» в крыле Белого дома. Г-жа Миттеран, супруга Президента Франции, много сил отдающая созданной ею организации «Франс Либерте», во время одного из посещений Парижа знакомила меня с работой своего секретариата, который традиционно помогает супруге Президента в ее общественной и благотворительной деятельности. Г-жа Коль, активная, занятая весьма многообразной общественной и попечительской работой, также рассказывала о специальном бюро, оказывающем ей необходимую помощь.
В моем же распоряжении, Георгий Владимирович, оказалась только одна традиция, сформировавшаяся со времен Сталина, – отсутствие права на гласное, официальное существование. Мне даже иногда приходит мысль, что мое появление в глазах определенной части нашего общества было воспринято с чрезмерным пристрастием, прямо как «событие» перестройки.
Да, мое положение рядом с Михаилом Сергеевичем потребовало от меня как супруги главы государства выполнения некоторых официальных обязанностей: участие во встречах, некоторых государственных, общественных мероприятиях, в том числе протокольных. Каких-то специальных дипломатических знаний и уж тем более какого-то «великосветского» опыта у меня, конечно, не было. Все осваивалось по ходу событий, делалось на основе жизненной логики и интуиции.
– Интуиции?
– В самом деле – многое по интуиции. И по природной склонности к здравому смыслу. Впервые доподлинно узнала, что в международной жизни существуют строгие правила дипломатического церемониала и протокола. Что есть общие, принятые во всей международной практике, а есть – особенные, национальные протокольные правила и требования, связанные с различными традициями тех или иных народов и государств. Узнала – теперь уже не понаслышке, а из «первоисточников», – что даже такие мероприятия, как «обед», «чай», «фуршет» имеют свои «индивидуальные» элементы дипломатического этикета. Например, обед – наиболее почетный вид приема. Проводится обязательно в вечерние часы, обычно с 19 часов и позже, хотя и называется обедом. Предполагает строгий, определенный порядок «рассадки» за столом и, как правило, нарядную форму одежды.
В некоторых странах на официальных обедах женщинам предписано появляться в длинных вечерних платьях. В практике же нашей повседневной жизни длинное платье – вещь не очень нужная, а по мне – так и вовсе ненужная. Изысканно, конечно, а вместе с тем выполнение этого требования довольно расточительно: часто ли бываешь на такого рода «обедах»? Опять же мелочь, но в дипломатическом протоколе нашей страны в 1985 году было принято правило: на официальных приемах и обедах в нашей стране для мужчин желателен темный костюм, для женщин – нарядное платье обычной длины.
– Будем считать, что наш протокол – самый экономный в мире!
– Не экономный, Георгий Владимирович, а демократичный.
Всякого рода представительство требует внимания к особенностям быта, традиций и обычаям народа, страны. Внимания как в большом, так и в малом. С благодарностью вспоминаю, например, с каким пониманием отнеслись к моей просьбе г-жа Буш и руководство колледжа Уэлсли во время участия в торжественной церемонии выпускниц колледжа – не надевать