– А Шериф дал добро на действия отряда по сценарию Тбилиси? – спросил лейтенант Ченси.

– Пока нет! Но полковник Кандеашвили гарантирует, что Вашингтон даст это «добро». В самое ближайшее время.

– А не связаться ли вам самому с Шерифом, сэр?

– Зачем?

– Ну хотя бы для того, чтобы не затягивать время с решением вопроса о нашей дальнейшей деятельности.

– Джош! Кому, как не тебе, должно быть хорошо известно, что проявление инициативы не всегда поощряется.

Задал вопрос сержант Келлеман:

– А если грузины попытаются использовать нас втемную?

– Что ты имеешь в виду?

– Перебросят в район якобы с согласия Шерифа, на самом деле не имея такого согласия. И подставят нас, реализуя свои грязные планы. Потом, когда мы будем втянуты в активную работу, что-либо изменить вряд ли удастся.

– Крис! Я похож на идиота?

– Нет, сэр!

– Так какого черта ты задаешь мне глупые вопросы? Нас невозможно использовать втемную! Отряд не двинется с места без приказа генерала Ферроу. И Кандеашвили это прекрасно знает.

– Извините, сэр, я действительно сказал глупость!

– Извиняю! Но прошу в дальнейшем сначала хоть немного думать, а уж потом что-то говорить.

– Да, сэр!

– Итак, господа, общая перспектива на ближайшее время вам известна. На начальном этапе мы должны будем заниматься пустяковым делом, обстреливать позиции грузинских миротворцев и находящееся в районе применения грузинское селение. В том числе с территории Южной Осетии. Несколько рейдов по тылам потенциального противника особой сложности не представляют. Тем более что в этих рейдах мы используем наше грузинское пополнение. Пусть местные спецы набираются боевого опыта. В дальнейшем, по замыслу Сардикашвили, советником которого является наш друг полковник Кандеашвили, когда грузинские войска атакуют Южную Осетию, нам будет поставлена другая задача. Полковник частично раскрыл ее.

– И что это за задача? – спросил Ченси.

– Ты не забыл еще афганский кишлак Багихель?

– Нет!

– Так вот и здесь нам предстоит работать по населенным пунктам, жители которых окажут сопротивление грузинам.

– Значит, вновь карательные акции?

– Кандеашвили назвал их иначе – акциями по принуждению осетин к эвакуации за пределы Грузии и физическому уничтожению тех лиц, которые воспротивятся вынужденному перемещению.

– Это получается, осетин погонят в Россию? Но это же глупо?! Осетины уйдут, а потом вернутся с отрядами вооруженных добровольцев. И конфликт вспыхнет вновь. Если в него еще не вступит Москва. Грузинским войскам против Российской армии ловить нечего. Русские раздавят грузин за несколько дней.

Хеллер хищно оскалился:

– Ты прав, Джош! Вытеснять грузин в Россию бессмысленно. Более того, как ты правильно выразился, глупо. Потому считаю, что планируемая войсковая операция изначально имеет целью уничтожение основной массы всего населения Южной Осетии. И подчинение тех, кому посчастливится выжить в предстоящей кровавой бойне. Не зря же данная операция получила кодовое название «Чистое поле».

Сержант Контер спросил:

– Но это точно спровоцирует вступление в конфликт России! И тогда, лейтенант абсолютно прав, русские так надерут задницы грузинам, что тем придется бежать из своей собственной страны. Кому удастся уцелеть.

– Сардикашвили уверен, что Москва не вступит в конфликт.

– Он что, ясновидящий? Или сумасшедший?

– Это меня не интересует. Судя по всему, Сардикашвили и его генералы планируют блицкриг. И если это им удастся, другими словами, если грузинские войска сумеют быстро подавить сопротивление пусть и небольшой, но все же армии Южной Осетии, в течение суток, максимум двух, занять территорию мятежной республики и, проведя чистку населения, так же быстро отойти в глубь Грузии, то Россия просто не успеет прийти на помощь осетинам. А позже у нее не будет для этого никаких оснований. Ибо переброска через Рокский тоннель армейских частей и подразделений России после обработки Южной Осетии грузинскими войсками будет признана как военное вторжение на территорию соседнего, независимого государства. Ничем не обоснованное вторжение. Так как защищать русским будет некого. А это прямая агрессия. На что Москва никогда не пойдет. Шум поднимет большой. Но и только.

Ченси проговорил:

– Сардикашвили сильно рискует.

– А ему, лейтенант, не осталось ничего другого, чтобы и дальше быть под покровительством США! Но хватит об этом. Как бы ни развивались события на Кавказе, мы должны выполнить свою миссию. И мы ее выполним.

– Как бы не остаться здесь навсегда, сэр!

– Не останемся! Отряд будет иметь возможность уйти отсюда в любой момент. Я отдельно обговорю этот вопрос с Ферроу во время контакта с генералом. Так что выше голову, парни. После Грузии нас ждет двухнедельный отпуск. А это – лучшие кабаки, лучшие виски и самые лучшие девочки самых лучших борделей всего мира. Ради этого стоит поработать, не так ли?

Физиономии Ченси, Келлемана и Контера расплылись в довольной ухмылке:

– Так, сэр!

– А раз так, то возвращаемся в дом. До получения приказа от Шерифа о предстоящей работе среди личного состава не распространяться. Будут задавать вопросы – переадресовывайте их мне. Ясно?

– Так точно, сэр!

– О’кей! Домой, парни.

Группа американцев вернулась в особняк.

Хеллер направился в свою комнату. По дороге его встретил Кандеашвили:

– Клинт! Я только что разговаривал с Ферроу.

– И о чем же, если не секрет, вы беседовали?

– О порядке использования отряда «Черные дьяволы» в части, касающейся реализации планов войсковой операции «Чистое поле»!

– Почему без меня?

– С тобой генерал пожелал переговорить отдельно. Так что узел связи в твоем распоряжении!

– У меня имеется свой узел связи!

– Как угодно!

В комнате Хеллер привел в рабочее состояние спутниковую станцию, набрал номер. Ферроу ответил немедленно:

– Добрый день, Клинт!

– Приветствую вас, Шериф!

– Я недавно беседовал с Ревазом.

– В курсе. Он сообщил мне об этом!

– О’кей! Реваз доложил план использования твоего отряда!

– Если можно, я хотел бы узнать, что конкретно доложил вам полковник.

Ферроу практически пересказал суть предыдущего разговора Хеллера с Кандеашвили.

Командир «Черных дьяволов» сказал:

– Понятно! Мы с Ревазом беседовали о том же.