Памятуя историю с летающими спагетти, я решила не спешить с далеко идущими планами. Тем более, несмотря на брутальную внешность моего визави, мое сердце оставалось совершенно безучастно к его чарам. Я решила, что секс с таким мачо наверняка будет чертовски хорош, и уж тогда я точно проникнусь к нему пылкими чувствами. Надо заметить, в постель он меня совсем не тянул, и я приписала это его врожденной скромности и хорошему воспитанию, однако на третьем свидании, когда мы все так же гуляли по парку на пионерском расстоянии, я уже откровенно нервничала и боялась, как бы Вредитель не оказался прав. Поэтому приходится признаться, что инициатива нашего соития принадлежала исключительно мне.

Как только мы скинули одежды и оказались в постели, я узрела дурной знак: мой чертов Ангел сидел на шкафу, свесив толстые короткие ножки, и театрально разглядывал нас в бинокль. Давно я не видела у него такой торжествующей физиономии, и ощущение очередного конфуза стало ощутимо витать в воздухе. Я занервничала, не зная, с какой стороны ждать подвоха, в то время, как мой герой-любовник совершенно безучастно лежал у стены поигрывая мышцами и не проявлял ко мне никакого интереса. Я понимала, что все идет не так! После всех пламенных речей о любви с первого взгляда и твердом решении жить со мной долго и счастливо, мой кавалер вел себя несколько холодновато. Вернее, никак не вел, лежал бревном и смотрел в потолок, как овца на закланье!! Когда я попыталась его поцеловать, он мягко отстранился, после чего взял мою руку и положил себе на грудь:

— Мне нравится, — сказал он, — когда девушки ласкают мои соски.

— Ну, уже что-то, — подумала я. — По крайней мере, я знаю, с чего начать. И я стала нежно языком водить по его соскам.

— Ты можешь делать это грубее? — Попросил он.

Ну, видимо, могу. Я стала покусывать его сосок, но ему этого было мало:

— Ущипни меня! Сильнее! Не бойся сделать мне больно! — Все сильнее распалялся он.

Я щипала и кусала его соски, и кожей чувствовала, как злорадствует Вредитель.

— Унижай меня! Скажи, что я половая тряпка! Я хочу быть твоей вещью! — Верещал мачо, а я не знала, плакать мне или смеяться. От злости я сильно укусила его сосок, он дернулся и кончил!

После чего закурил сигарету, потянулся и сказал:

— Детка, это был чудесный секс. Тебе понравилось?..

На то, чтобы выкинуть его за дверь мне понадобилось не более 5 минут. Мне казалось, если он не испарится из моей комнаты как можно быстрее, мне хватит сил и злости сгрести его в охапку и выкинуть в окно. Видимо, он это понял и ретировался очень поспешно.

Ангел лицемерно потрепал меня за щечку и утешил тем, что скунсы-неудачники пахнут лавандой. Я разозлилась еще больше и твердо решила довести дело до конца!

Третьего звали Анатолий Сергеевич, 40 лет. Фото в его анкете не было, так как — по его словам — он был весьма узнаваемой фигурой в городе, и не мог открыто «светиться» на сайте знакомств. Анкета классического зануды, долгое перечисление требований к претендентке и полное отсутствие чувства юмора. Не представляю, чем я могла привлечь внимание этого ментора. После весьма недолгой переписки, он пригласил меня в кафе, заметив, что в силу занятости может выделить на «кастинг» не более получаса. Я поняла, что имею дело с очередным сайтовским полудурком, и мне страшно захотелось поставить его на место. Поэтому я поперлась в кафе на встречу, предвкушая мордобой.

Во-первых, Анатолий Сергеевич опоздал на 17 минут, во-вторых, лет ему было явно не 40, а все 55. Передо мной сидел непривлекательный гнус, лысоватый и рыхлый. Толстая, оттопыренная нижняя губа придавала ему сходство с обиженным слоненком. Мы заказали по чашке американо и мой визави начал вещать сухим однотонным голосом:

— Видите ли, Оксана, я человек состоявшийся. И я ищу женщину, достойную меня, женщину с большой буквы. Мои требования высоки, но избраннице, которая пройдет мой строгий отбор, достанется вся моя нерастраченная любовь. Я хотел бы встретить женщину 30–35 лет, предпочтительно еврейку, без детей и бурного прошлого. Она должна быть из хорошей семьи, умна и образованна и, конечно, материально обеспечена. Мне не нужны нищие самки, обвешанные потомством, которые рыщут по сайту в поиске дурака, на которого мечтают повесить свои материальные проблемы. Наша любовь должна быть чиста и лишена налета меркантилизма. Девушка должна быть красива, стройна, — он окинул меня неодобрительным взглядом и являться образцом вкуса и стиля. Только такая леди в состоянии составить мне достойную партию.

Я слушала весь этот высокопарный бред, и чувствовала, что сейчас разорвусь, как яйцо в микроволновке.

— Уважаемый Анатолий Сергеевич, — елейным голосом пропела я. — Мне чертовски жаль, что я не подхожу под ваши критерии, так как я не еврейка (по крайней мере, не больше, чем на 10 %), не могу похвастаться аристократическим происхождением, не стройна, не богата и моя репутация оставляет желать лучшего. Но даже если бы вы были последним из оставшихся на Земле самцов, я похудела бы от онанизма, но никогда не позволила бы вам дотронуться до себя. Посмотрите на себя в зеркало: вы старый, толстый, лысый козел! Интересно, чем еще, кроме денег, вы можете привлечь красивую молодую женщину? Боюсь, что дама, которую вы описали в своих фантазиях, рядом с вами и срать на одном поле не сядет. Так что заведите в этом кафе дисконтную карту, вам еще лет 100 придется поить здесь кофе потенциальных невест.

Лицо моего собеседника стало сначала бледным, а потом вдруг малиново-красным, глаза налились кровью. Он смотрел на меня, как на инопланетянина, прошедшего сквозь стекло и заставшего его сидящим с газетой на толчке. В какой-то момент мне показалось, что он меня ударит. Я встала и кинула на стол деньги за кофе.

— Сядьте на место! — прошипел Склиз. — Наш разговор не закончен!

— Ошибаетесь, любезнейший! — Нахальничала я. — На кастинг я выделяю 14 минут, ваше время вышло. — И я гордо вышла из кафе, с мыслью, что вечер, определенно, удался!

После этого печального и карикатурного опыта «серьезных отношений» я решила завязать со знакомствами. К черту мужиков! Я с головой ушла в работу, взяла кредит в банке и занялась благоустройством своего убогого жилища. Прибивала карнизы, стелила линолеум, завозила мебель. «Проживу и одна! — Оптимистично думала я. — Одинокая белая женщина — это звучит гордо! Чем мы с Ангелом не семья? Во всяком случае, мужчина-пакостник в моей жизни уже есть».

— Вот и чудненько, — утешал меня Вредитель. — Зачем тебе этот неликвид? Ты же понимаешь, нормальных мужиков щенками разобрали, разве нам плохо вдвоем? Как говорится, нет мебели, но и это не обстановка!

Пару месяцев я хранила целибат. Вяло отвечала на редкие письма, безжалостно отправляя в «черный список» корреспондентов с любыми признаками неадеквата. В скором времени вся моя переписка была в корзине. Все казались мне озабоченными извращенцами, не достойными моего внимания.

В один из дней Юлька пригласила меня на свой День рождения. Отмечали скромно, в кругу семьи, Юлька сказала, что у нее нет ни времени, ни желания на большое празднование. Кроме меня были приглашены несколько замужних Юлькиных подруг с работы, которые пришли не только с мужьями и детьми, но еще с мелкой пучеглазой собачонкой на тонких ножках, которая тут же попыталась цапнуть меня за ногу, за что, как только ее хозяйка отвернулась, получила от меня увесистый пендаль. Так что я оказалась в компании классовых врагов.