Эстернэйзи (вздрогнув, оборачивается к ней. Вежливо и совершенно равнодушно). Что?

Лэйло (нетерпеливо). Я сказала, завтра надо платить зарплату моему шоферу.

Эстернэйзи (думая о другом). Да, конечно. Я об этом позабочусь.

Лэйло. Что случилось, Рикки? Все только потому, что я проиграла эти деньги?

Эстернэйзи. Вовсе нет, дорогая. Я рад, что сегодня вечером тебе было весело.

Лэйло. Но ты же знаешь, что мне всегда потрясающе везет в рулетку. Если бы мы не ушли так рано, уверена, я бы отыгралась.

Эстернэйзи. Прости. Я немного устал.

Лэйло. В любом случае, что такое эти жалкие тысяча семьдесят?

Эстернэйзи (стоит, молча глядя на нее. Потом с легкой улыбкой, как будто принял внезапное решение, лезет в карман и спокойно подает ей чековую книжку). Думаю, ты можешь посмотреть, сколько это.

Лэйло (равнодушно берет книжку). Что это? Какая-то банковская книжка?

Эстернэйзи. Посмотри, что осталось… в каком-то банке.

Лэйло (читает). Триста шестьдесят долларов… (Быстро смотрит на корешок книжки.) Рикки! Тот чек на тысячу долларов ты выписал на счет в этом банке! (Он молча, с той же улыбкой, кивает.) Тебе надо будет завтра с утра перевести на него деньги из другого банка, не откладывая ни минуты.

Эстернэйзи (медленно). У меня нет денег в другом банке.

Лэйло. Что?

Эстернэйзи. У меня нет других денег. Ты держишь все, что у меня осталось.

Лэйло (ее ленивое безразличие улетучивается). Рикки! Ты меня разыгрываешь!

Эстернэйзи. Ни в коей мере, дорогая.

Лэйло. Но… но тогда — ты сумасшедший! Такие вещи не случаются… вот так! Люди такое видят… заранее… знают.

Эстернэйзи (спокойно). Я знал. Уже два года знал. Но счастье умирает долго и мучительно. Оставалось еще что-то, что можно продать, заложить, подо что можно занять денег. Но теперь нет. Теперь ничего не осталось.

Лэйло (с ужасом). Куда же все делось?

Эстернэйзи. Откуда мне знать? Куда девается все то, что есть внутри нас, когда мы начинаем жить? Пятнадцать лет — это много. Когда меня выставили из Австралии, у меня в кармане были миллионы, но остальное, остальное, думаю, тогда уже исчезло.

Лэйло. Звучит очень красиво, но что ты собираешься делать?

Эстернэйзи. Ничего.

Лэйло. Но завтра…

Эстернэйзи. Завтра графа Дитриха фон Эстернэйзи призовут к ответу за поддельный чек. Может быть, призовут.

Лэйло. Хватит ухмыляться! Думаешь, это смешно?

Эстернэйзи. Думаю, это курьезно… Первый граф Дитрих фон Эстернэйзи пал в бою у стен Иерусалима. Второй погиб, защищая свою крепость от варваров. Последний выписал поддельный чек в казино с хромовым покрытием на стенах и плохой вентиляцией… Это курьезно.

Лэйло. О чем ты говоришь?

Эстернэйзи. О том, какая это необычная штука — вытекающая душа. Ты живешь день за днем, а она вытекает из тебя по капле. Как монеты, которые сыплются из дыры в кармане, блестящие монетки, блестящие и сверкающие, которые ты никогда уже не найдешь.

Лэйло. Черт с этим! А со мной что будет?

Эстернэйзи. Я сделал все, что мог, Лэйло. Я предупредил тебя раньше всех.

Лэйло. Ну ты же не собираешься стоять тут, как кретин, и позволить…

Эстернэйзи (мягко). Знаешь, я рад, что все так получилось. Несколько часов назад у меня были затруднения, огромные затруднения, которые я слишком устал решать. Теперь я свободен. Эту свободу я получил одним махом, сделав то, что даже не собирался делать.

Лэйло. Тебя все это совершенно не волнует?

Эстернэйзи. Если и волнует, это не страшно.

Лэйло. Так тебе страшно?

Эстернэйзи. Хотел бы, чтобы мне было страшно.

Лэйло. Почему ты ничего не делаешь? Позвони своим друзьям!

Эстернэйзи. Их реакция, моя дорогая, будет точно такой же, как твоя.

Лэйло. Ты меня же и осуждаешь?

Эстернэйзи. Вовсе нет. Я восхищаюсь тобой. Ты делаешь мое будущее таким простым — и таким легким.

Лэйло. Но, боже мой! Как же оплата моего нового «кадиллака»! И жемчуг, который ты должен был мне купить? И…

Эстернэйзи. И счет за номер. И счет за цветы. И за эту последнюю вечеринку, которую я устроил. И норковая шубка для Колет Дорсей.

Лэйло (подскакивая). Что-о?

Эстернэйзи. Моя дорогая, но ты же не думаешь, что ты была… единственной?

Лэйло (смотрит на него горящими глазами. Так смотрят, прежде чем закричать. Вместо этого внезапно закатывается издевательским хохотом). Думаешь, меня это заботит — теперь? Думаешь, я стану оплакивать жалкого…

Эстернэйзи (тихо). Не думаешь, что сейчас тебе лучше уехать домой?

Лэйло (яростным движением накидывает мех, бросается к двери, внезапно оборачивается). Позвони мне завтра, когда придешь в себя. Я отвечу, если мне захочется завтра.

Эстернэйзи. И если завтра я буду здесь, чтобы позвонить.

Лэйло. Что?

Эстернэйзи. Я сказал, и если завтра я буду здесь, чтобы позвонить.

Лэйло. Что ты имеешь в виду? Собираешься сбежать или…

Эстернэйзи (тихо, утверждающе). Или.

Лэйло. Ах, не веди себя, как дурак из мелодрамы! (Уходит, хлопая дверью.)

Эстернэйзи стоит неподвижно, глубоко задумавшись. Потом слегка вздрагивает, как бы очнувшись. Пожимает плечами. Уходит направо в спальню, оставив дверь открытой. Звонит телефон. Он возвращается, успев поменять пиджак от вечернего костюма на роскошный домашний жакет.

Эстернэйзи (снимает трубку). Алло! (Изумленно.)В такое время? Как ее зовут?.. Не говорит?.. Хорошо, пусть поднимается. (Кладет трубку. Зажигает сигарету. В дверь стучат. Он улыбается.) Войдите!

Входит Кэй Гонда. Улыбка исчезает с его лица. Он не двигается. Какое-то мгновение стоит, неподвижными пальцами держа у рта сигарету. Потом отбрасывает ее резким движением запястья — это единственное, чем он выражает свое удивление — и спокойно отвешивает светский поклон.

Эстернэйзи. Добрый вечер, мисс Гонда.