– Адмирал, я не должен был бы называть его фамилии. Однако может наступить такой момент, когда вы с ним встретитесь. Так что лучше вам знать. – Адамс заметил, что внизу каждого снимка стоял шифр ASIS-C-0091N. Австралийской разведке посчастливилось завербовать китайского адмирала. – Только нескольким людям из нашего здания разрешено заходить в это помещение да кое-кому из Белого дома и разведывательного сообщества. И ни единому человеку с Капитолийского холма. Предполагалось, я вам скажу, что у нас имеется надежный источник на высоком посту в Народно-освободительной армии Китая, который сообщает нам следующее. – Возник очередной слайд с Китаем в правом верхнем углу, Ираном слева и Индийским океаном внизу. – На китайских верфях не закладывают боевых кораблей. Там строят десантно-транспортные суда для перевозки личного состава и техники. – На экране появилось изображение сине-белого, похожего на большой ящик судна. – Имеют в длину почти пять сотен футов и способны взять на борт две тысячи единиц техники и тринадцать тысяч человек. В китайском флоте таких судов восемь. И все их в этом месяце планируют направить из Чжаньцзяна в Южном Китае в Карачи в Пакистане и в Порт-Судан. Будто бы с китайскими автомобилями на экспорт.

Но адмирал Тяньбао сообщил, что на борту будут танки, грузовики и войска, а пунктами назначения объявлены Джизан и Джубейл в Исламии. – Красные стрелы на карте потянулись из Индийского океана в порты в Красном море и Персидском заливе. – Там они соединятся с доставленными по воздуху на «Чайна эйр» частями. – Уоллес чуть не пританцовывал на сцене. – Одновременно планируются визиты доброй воли авианосных групп «Чжоу Мань» в Карачи и «Чжэн Хэ» в Дурбан и Кейптаун. Хотя, как сказал Тяньбао, настоящими пунктами назначения будут Даммам и Джидда. – Новые стрелы, на этот раз синие, устремились в порты Исламии в Персидском заливе и на Красном море. – Адмирал Тяньбао не в курсе, зачем это потребовалось, но знает, что обе авианосные группы выходят в море с самолетами и ракетами на борту и с полным боекомплектом. – В сопровождении двух атомных подводных лодок.

Отель «Ритц»

Манама, Бахрейн

Накануне вечером такси «мерседес» отвезло его к отелю «Ритц». Когда Макинтайр поднялся в бар на крыше, там уже никого не осталось. Кроме бармена, который готовился закрывать заведение.

– Мистер Макинтайр? – спросил он. – Мисс Дельмарко просила передать вам вот это, если вы появитесь.

Кейт писала на вырванной из блокнота страничке с логотипом «Нью-Йорк джорнал»:

«Если вам вручат мою записку, значит, вы живы и все обошлось. Отлично. Вы забыли взять книгу, которую я вам обещала. Спуститесь и заберите. Не собираюсь ложиться до двух часов, буду связываться с Нью-Йорком. Расскажете, как все прошло. Номер 1922. К.Д.».

Расти удивился, что записка вызвала в нем чувство, которое он давно не испытывал. Неужели его отношения с Сарой настолько зашли в тупик? А давно ли они его радовали, радовали их обоих и он с такой же дрожью предвкушал свидания с женой?

– Я знаю, вы закрываетесь, – сказал он бармену, чувствуя, что ему необходима секундная передышка, – но не могли бы вы дать мне глоток «Балвени»?

Он поспешно опрокинул порцию, так и не насладившись изысканным вкусом виски. Но обрадовался согревающему действию напитка.

– Можно воспользоваться вашим телефоном? – спросил он как можно небрежнее.

И почувствовал себя круглым идиотом.

Кейт ответила на его звонок.

Рассел закашлялся.

– Это Расти. Расти Макинтайр.

– Я вас узнала. – В его слегка горячечном состоянии ему почудилось, что она улыбается. – Вечер прошел удачно?

– Ну, скажем так, интересно, – ответил он.

– А почему бы вам не зайти – расскажете, как и что, – предложила Кейт. – Или заходите просто так, ничего не рассказывайте.

Макинтайр секунду помолчал.

– Почему бы и нет?

* * *

Он чувствовал себя выдохшимся, разбитым и очень слабым. И, сидя на балконе и завтракая с Дельмарко, ощущал легкое чувство вины, но больше смущение.

– Кейт, иногда мне кажется, что в моей жизни и моей работе происходит столько разных событий, что я не в состоянии разобраться, что главное, а что нет. И поэтому совершаю ошибки.

– Это ты про сегодняшнюю ночь? Она была ошибкой? – Дельмарко сдвинула солнечные очки на кончик носа.

– Нет. А может быть, и да. Во всяком случае, я не об этом. Я хотел сказать, что ошибочно все остальное. В Вашингтоне есть люди, которые открыли на меня охоту. А что, черт побери, я такого сделал? Вкалываю – вот что. Работал бы на бандитов с Кольцевой, получал бы втрое, а трудился бы в два раза меньше. – Он пригладил ладонью золотисто-каштановые волосы.

– Так почему не вернешься? – спросила Кейт, окидывая взглядом бухту.

– Потому что пытаюсь хоть что-то исправить после катастрофы одиннадцатого сентября, переворота в Исламии и провала с поисками оружия массового уничтожения в Ираке. Хочу вывести нас на правильный путь. Что, звучит самонадеянно?

Дельмарко отрицательно покачала головой.

– А ты почему не вернешься? – возвратил ей ее же вопрос Макинтайр. – В Штаты. Сидишь в Дубае и отправляешь репортажи в Нью-Йорк, а должна бы работать там и руководить другими журналистами?

Кейт рассмеялась:

– Ты говоришь прямо как мой брат. «Какого черта болтаешься в этой арабской дыре? Давно пора пробиться в начальство». А болтаюсь я здесь, потому что, во-первых, Дубай – превосходное место для того, чтобы здесь жить. Во-вторых, у меня здесь много друзей. Здесь и по всему заливу. Но главным образом потому, что здесь пишется история. Америка и арабский мир – это главная веха истории начала нового века. Ты это еще не заметил? Разве можно понять, что происходит, читая сообщения на Манхэттене? Я репортер и не желаю работать управленцем. Кроме того, ты часто видел женщин – редакторов международных новостей? Журналистика до сих пор во многих отношениях закрытый мужской клуб с зеркальным потолком. Пойми одно, дорогой: я удовлетворена и профессионально, и в личной жизни. Неужели такое уж большое удовольствие мучиться кошмарами по поводу пристрастившихся к наркотикам детей или жить при разочаровавшемся во всем муже среднего возраста? Ну что, решишь, что я самонадеянна или не в меру самолюбива?

Расти на мгновение задумался.

– Нет, скажу, что это твоя свободная воля, осознанный выбор. Только не обманись словами, которые придумала, чтобы убеждать других. И еще: ты не самонадеянна и не самолюбива.

Кейт подняла бокал.

– За двух не самонадеянных, симпатичных придурков.

Макинтайр чокнулся и добавил:

– Но это все равно самонадеянно – вообразить, что один человек способен свалить с рельсов несущийся по пути локомотив. Я чувствую, что назревает война и она кончится плохо и для красных, и для белых, и для синих. И вот я здесь, а Сара – бог знает где…