Верно. Зато Вась-Вася прекрасно представлял, что испытал он сам, обнаружив труп. Злость.

– Дело в том, что Куаутемок был последним властителем ацтеков. Он воевал с испанцами, пытаясь отстоять право на свободу, но проиграл. Куаутемок имел весьма косвенное отношение к майя. И уж тем паче к заброшенному городу. И невозможность этой связи не давала мне покоя. Я поблагодарил женщину, она же сказала, что таков был ее долг. А спустя три дня ее тело нашли на вершине Пирамиды Волшебника. Врачи сошлись во мнении, что причиной смерти стала остановка сердца. Я сам осмотрел тело со всей тщательностью. Я не нашел ни ран, ни следов уколов, ни потемнений кожи, которые бы свидетельствовали об отравлении. Естественно, среди рабочих вновь пошли слухи о духах Ушмаля, разбуженных Хосе.

Вновь раздался характерный скрип сдвигаемого кресла, и Московцев исчез из поля зрения камеры. Теперь голос его доносился словно бы издалека.

– Итак, каким образом сокровища последнего императора ацтеков могли оказаться в покинутом городе майя? В городе, чья дурная слава хранила его сотни лет? И не в том ли дело? Вот, – Московцев вернулся в кресло и ткнул в камеру лист бумаги, испещренный рисунками. Уродливые лица, гротескные фигуры, слившиеся не то в танце, не то в битве. Широко раскрытые рты и квадратные уши, длинные носы и перья, выраставшие из голов. – Я сохранил то послание, которое было передано нам Хосе. Это копия. Сейчас я все объясню.

Он повернулся боком и ткнул мундштуком в центральную фигуру.

– Это человек, облеченный властью. На данный факт указывают его место, его поза, размеры фигуры и специфика одежды. Углубляться не стану. У ног его пленники и те, кому выпало стать жертвой.

Мундштук-указка скользнул ниже, к людям, лежавшим плотно, как шпротины в банке.

– Обратите внимание на эти две фигуры.

Вась-Вася обратил, хотя и не понял, чем они отличаются от прочих.

– Одежда, – подсказал Московцев. – Здесь явно виден шлем, а второй облачен в длинное одеяние, которое свойственно жрецам.

– И миссионерам, – догадалась Лизавета.

Вась-Вася, накрыв ее ладонь рукой, сжал пальцы. Лизавета не стала вырываться.

– А вот захваченная военная добыча, в числе которой видно нечто, отдаленно напоминающее аркебузу. Теперь переходим к богам. Я не стану описывать признаки, я просто озвучу выводы. Вот Уицилопочтли, – Московцев указал на уродливую фигурку с квадратным лицом. – Бог войны. А после того, как культ его слился с культом Тонатиу, и бог солнца. А это Тескатлипока, хозяин мертвых. Вот Тлалок, бог дождя и грома. Вот Тонатцин, дарительница жизни. Посмотрите на нее, если хотите понять ацтеков.

Вась-Вася не хотел понимать ацтеков, но все равно внимательно уставился на картинку.

– Она держит на руках ребенка и копьеметалку, а вместо головы у Тонатцин – череп. Ацтеки знали, что жизнь идет рядом со смертью. Неразрывность этих явлений – основа их философии.

Лист исчез, Московцев провел руками по волосам, достал очередную сигарету и, развалившись в кресле, продолжил рассказ.

– Но эти рисунки свидетельствовали о том, что ацтеки побывали в Ушмале. Более того, по велению императора они совершили жертвоприношение, пытаясь вернуть утраченную милость богов и отвратить неминуемую гибель. Увы, как мы знаем, это не удалось. Однако возвращаюсь к дням не столь давним. Итак, я получил послание от Хосе, представлявшее собой лист с вышеприведенным рисунком, три инкрустированных бирюзой зуба и золотую пластину с выгравированным ягуаром. Знаки с обратной стороны недвусмысленно указывали на принадлежность этой вещи дому Ягуара. А к нему принадлежала элита ацтекских воинов. Да, я прекрасно понимал, что все это может быть фальсификацией, совпадением, да чем угодно! Так мне сказал Митя, Инна согласилась с ним. А я просил их поверить мне. Хотя бы раз! Я твердил, что пусть мизерный, но шанс имеется. Что подобная находка увековечила бы наши имена. Что Картеру удалось найти гробницу Тутанхамона, а безумному мечтателю – Трою. И что мы – ничем не хуже, а Хосе поплатился за этот шанс жизнью.

Московцев и сейчас, спустя годы, говорил страстно.

– Митя встал на мою сторону, сказав, что мы все равно приехали работать, а значит, работать и будем. Инночка же вяло сопротивлялась. Сейчас мне кажется, что она ощущала приближение беды, ибо женщины все же во многом тоньше воспринимают мир. Но мы с Митей увлеклись поиском призрачного клада. Как удалось выяснить, Хосе планировал копать не в самом Ушмале. Он определил участок километрах в трех южнее и выехал осматривать местность. Именно во время той поездки и случилась трагедия.

Московцев резко встал и вышел. С полминуты камера снимала стену и кусок стола со знакомой пепельницей-рыбой, правда, на сей раз она была покрыта темно-зеленой глазурью.

Вернулся Московцев с бутылкой минеральной воды и низким широким стаканом, наполовину заполненным жидкостью характерного янтарного цвета.

– Извините. То, что собираюсь рассказать дальше, крайне неприятно для меня, поэтому вот… лекарство для больного сердца.

Ну да, только от пули в голову это лекарство не помогло.

– Итак, мы разбили лагерь. Начали раскопки. И, увлекшись, перестали обращать внимание на то, что творится рядом. Люди наши боялись. Они шептались о древних духах и проклятиях, они скрупулезно выискивали приметы, которые подтверждали близость беды. И когда на рабочего напал ягуар, слухи о духах Ушмаля вспыхнули, словно пожар. А треклятый зверь, словно подыгрывая, проник в лагерь и ранил двоих. Поведение, весьма нехарактерное для кошки, но не настолько, чтобы поверить в божественную суть этой самой кошки. Пожалуй, не стану утомлять вас рассказом о противостоянии, о попытках достучаться до разума и о вполне закономерной, как я сейчас понимаю, бессмысленности данных попыток. Отчасти на руку слухам была беспрецедентная наглость кошки. Ягуар не только не выказывал страха, он будто бы издевался над людьми. Его рев ночью лишал сна. Он мог перебежать тропу или, выглянув из джунглей, следить за людьми. Когда в него стреляли, ягуар уходил, но недалеко. Он возвращался спустя час или два. Я понимаю, насколько дико это звучит, но чертова тварь казалась неуязвимой! И что удивительного, если ее стали называть Нагуалем, духом-хранителем места, воплощением древнего божества, которое, понятное дело, не желало, чтобы его тревожили.

Человек на мониторе был незнаком Лиске. И более того, он ей не нравился. Это сухое, скукоженное лицо в ущельях морщин, эти седые всклоченные волосы и дикий взгляд. Так выглядят сумасшедшие гении, а от них лучше держаться подальше.

Конечно, Лиска могла уйти. Вась-Вася, наверное, даже хотел бы, чтобы она ушла, – вон как смотрит, совсем как кающийся безумец на экране. Но, во-первых, Лиске было интересно. Во-вторых, она устала за день от одиночества. А в-третьих, она боялась.

Страх пришел вместе с женщиной в темно-синем пальто и смешной шапке с пушистым помпоном. Она позвонила и спросила Вась-Васю, а на Лиску глянула, как на врага. И Лиска сразу поняла, что эта женщина появилась не просто так, а с очень даже конкретным вопросом, и Лиске она не рада. И подозревает, что Лиска поселилась в квартире надолго и будет покушаться на отношения, которые, несомненно, есть между Вась-Васей и женщиной…