– Везет вам. Вам можно такие вещи говорить. А представьте, если бы я, Паршев, подобное публично высказал – про генетическое улучшение человеческой породы. Меня бы с потрохами съели. Как я вам завидую!

– Да я и сам себе завидую, товарищ Паршев. Аж скулы сводит…

…В тот день, когда мы с Паршевым беседовали, председатель Правительства РФ подписал постановление, согласно которому сведения о балансовых запасах нефти в стране стали являться государственной тайной. Помимо нефти засекречены были также сведения о запасах газа, никеля, тантала, ниобия, кобальта, бериллия, лития, редких металлов иттриевой группы, а также особо чистое кварцевое сырье. Кажется, от нас что-то скрывают…

Первая

Главным пожирателем нефти на планете является наш «четвероногий» друг – автомобиль. Нынешняя цивилизация – автомобильная. А ХХ век – век автомобиля… Я здесь и далее употребляю столько разных определений для прошлого века – он и нефтяной, и атомный, и век пластмассы, и век электричества, и век компьютера, и век автомобиля. И все это верно! Современная цивилизация имеет множество характерных материальных черт, и упоминание любой из них никак не может быть излишней характеристикой. А уж автомобиль тем более!

Как-то, разговаривая с известным экономистом, я в самом начале беседы услышал от него то, на чем закончился наш разговор с Паршевым, – вопрос о смысле жизни:

– А в чем, собственно говоря, должны проявляться экономические достижения цивилизации? – задумчиво спросил он сам себя. – Что вообще следует считать хорошим экономическим результатом? Каковы цели человека и человечества? Люди ли существуют для экономики или экономика для людей?..

После этой риторики он принялся хвалить экономный европейский социализм и критиковать американский размах:

– Заслуга европейской цивилизации как раз в том и состоит, что она показала: экономические цели – не самые главные. Важно, что творится в головах людей, как они себя ощущают. Обычно о богатстве страны судят по размеру ВВП на душу населения. ВВП – это, по сути, совокупная стоимость произведенных в определенной стране товаров. Теперь посмотрим, что может ее увеличить. Сравним, например, два автомобиля – американский шестилитровый «линкольн-навигатор» и французский «рено-клио». Первый жрет 22 литра бензина на 100 км, второй – немногим более 5 литров. Но и первый, и второй – всего лишь автомобили, которые перемещают своих хозяев в пространстве. Однако «американец» весит втрое больше «европейца» и стоит в несколько раз дороже его. Поэтому, чтобы в США обеспечить машинами сто человек, необходимо увеличить ВВП на гораздо большую сумму, чем в Европе. Удовлетворены же будут почти одинаковые потребности перемещения в пространстве. Причем воздух окажется чище у европейцев. По-научному этот маразм называется «психология потребителя». И в результате этой психологии американцы не экономят топливо, а США – самый большой загрязнитель окружающей среды. Один американский экономист проделал недавно замечательный расчет: оказывается, если бы каждый американский автомобиль тратил бензина, как европейский, Америка могла бы не завозить нефть из Персидского залива.

…Если уж экономисты заговорили о смысле жизни, дело плохо…

И вот тут я мягкой лапкой интеллигента затыкаю рот уважаемому экономисту и передаю слово эксперту в совершенно другой области – в области автомобилестроения и теоретической механики. Мысль моя ясна и прозрачна: поскольку автомобиль – главный пожиратель планетарных ресурсов, то, снизив его аппетит, допустим, втрое, мы продлим существование цивилизации, грубо говоря, с 20 лет до 60. А это совсем неплохо! За это время, глядишь, люди овладеют термоядом, ветряков понастроят, приливных станций, повысят емкость аккумуляторов, спирту нагонят для бензобаков, чего-нибудь придумают… в общем, смогут превратить смертельное пикирование в управляемое планирование.

Экспертом я выбрал человека, который занимается этой проблемой всю жизнь. Это доктор технических наук, профессор одного из автомобильных вузов Москвы Нурбей Гулиа.

– Профессор! Значит, задача такая: снизить расход топлива вдвое-втрое! Я слышу эти обещания давно, но на серийных машинах расход топлива ниже 8 литров на сотку не падает. Насколько вообще реально снизить расход до 3–4 литров? Ведь это могло бы дать человечеству временную фору для спасении мира.

– Начнем с теории… Теоретически КПД теплового двигателя равен 43 %. Это для экономичных дизелей, у бензиновых двигателей он поменьше, примерно 30 %. А в реальной жизни на шоссе КПД 10 %, в городе – 5–6 %. Потому что высокий КПД, близкий к теоретическому, получается, только если двигатель работает в оптимальном режиме, то есть с полной загрузкой. Чем ниже загрузка, тем ниже КПД. На холостом ходу КПД двигателя вообще равен нулю: он молотит, а машина не едет. Обычно двигатель работает именно с недогрузкой, со средней мощностью в десять раз меньше расчетной. Ведь рассчитывают его на скоростную езду по шоссе, а он дергается в городских пробках. Получается, автомобиль большую часть своей жизни зря жжет топливо и зря портит окружающую среду. Причем на холостых и низких оборотах выхлоп особенно ядовит.

Мощность современного мотора примерно 100 лошадиных сил. Но в реальном городском режиме работают от силы всего 3–4 лошадиные силы. Какой-нибудь «ламборджини», под капотом которого табун из сотни-другой «лошадей», в реальности использует лишь крохотный процент своей мощности, а остальные впустую портят воздух. Зачем же конструкторы сознательно закладывают такой избыток мощности? Почему нельзя сделать двигатель исходя из реальной средней загрузки? Ведь тогда и природа не будет так загрязняться, и автомобиль, равный по массе «Жигулям», затратит на 100 км не 10, а 2 литра бензина. Но такая машина не сможет ехать быстрее 50–60 км/ч, будет очень плохо тянуть в горку, будет разгоняться до «сотки» не за десять секунд, а за пару минут. Нужен тебе такой автомобиль?

– На хрен такой автомобиль! Пусть лучше человечество погибнет на двадцать лет раньше, но эти двадцать лет хоть проживем как люди!

– И все так рассуждают. Людям нужны машины с хорошей разгонной динамикой. Именно из-за разгонной динамики, из-за коротких вспышек мощности конструкторы и ставят на автомобили избыточные моторы, которые за свою жизнь выжигают впустую десятки тонн бензина. А автомобилей в мире сотни миллионов. Каждый может перемножить… Можно как-то исправить эту ситуацию? Можно. Что нужно для этого? Нужно, чтобы двигатель всегда работал в оптимальном режиме, с одной частотой, а не так как сейчас – то 800, то 5500 оборотов в минуту. Кстати, оптимальная работа позволит не только снизить выхлоп и сэкономить уйму топлива, но и здорово увеличит срок службы самого двигателя.

Если мы хотим снизить расход топлива вдвое-втрое, нужно ставить движок мощностью не более 30–40 лошадиных сил. Но необходимо, чтобы при этом обеспечивалась прежняя разгонная динамика, как будто стоит движок не в 30 «лошадок», а в 130… Наконец, нам нужно повысить КПД до положенных тепловому двигателю 40 %. Ну и еще неплохо было бы, чтобы этот автомобиль, разогнавшись, не терял энергию на торможение безвозвратно. Ведь режим движения реального автомобиля складывается из циклов «разгон-торможение». Не успеет машина набрать скорость, как приходится всю выработанную из топлива энергию, перешедшую в кинетическую энергию автомобиля, переводить в бездарное тепло, истирая тормозные колодки и нагревая тормозные диски перед очередным светофором. А неплохо было бы кинетическую энергию тормозящей машины как-то забрать обратно и потом опять использовать для разгона.