– Так что, каждое утро бывает? – удивилась Агата.

7:40. Она не могла перестать любоваться медовым светом.

– И чего я такое важное делаю по утрам, что ни разу этого не видела?

7:42. Она чувствовала тело Карла через стену, пока он храпел в коридоре.

Вчера вечером, лежа в кровати, Агата слушала, как он бормочет за дверью, хотя и не хотела. Она закрыла уши руками, пускай и без особого старания, и вспоминала, как он сидел рядом и гладил Милли по голове; как держал чашки с кофе; как время от времени закидывал ногу на ногу и покачивал ступней. Агата представляла, что прикасается к нему и что он прикасается к ней, и мысли об этом не были ей неприятны. Когда ее в последний раз целовали?..

А потом она размышляла над его вопросом: любила ли она своего мужа. И поняла, что не знает ответа.

7:53. – Это всё они мне внушили, – держась за горло, прошептала Агата.

7:54. – Карл смотрит на меня так, как Рон никогда не смотрел, – сказала она.

7:55. Она лежала в кровати и упивалась мыслью, что не заслуживает ничего хорошего.

7:57. Агата открыла дверь. Карл стоял на пороге, занеся кулак в воздух и намереваясь постучать.

– Агата, – произнес он.

– Карл, – отозвалась она.

– Я… – забормотал Карл.

И Агата сказала:

– Ты…

Они оба смущенно покачали головами.

– Ты первая.

– Нет, ты.

Вдруг из громкоговорителя послышался голос:

– Вы все умрете. Ничего страшного.

Карл и Агата переглянулись.

– Милли! – воскликнули они одновременно.

Тут в конце коридора появился Дерек и направился к ним.

– У вас, – он ткнул пальцем в Карла, – и у вас, – он ткнул пальцем в Агату, – большие… – Они стояли лицом к лицу. Агата чувствовала запах у него изо рта: кофе и зубная паста. – …очень большие… – Он приблизился к Карлу. – …неприятности. – А потом посмотрел на манекен. – И у вас, к вашему сведению, тоже.

* * *

8:06. Агата сидела на стуле в кабинете у Дерека. Стул походил на те, что были у нее дома: коричневый и, чуть двинься, – скрипит. Она наблюдала, как Дерек ходит из угла в угол. Комната была такой крошечной, что, делая два шага в одну сторону, он разворачивался и шел в другую.

Дерек шумно сопел. Блокнот у него на шее трепыхался при каждом шаге.

8:07. Агата сложила руки на коленях и попыталась придумать стульям имена. Карл, сидевший рядом, осторожно накрыл рукой ее ладони. Агата его шлепнула. Карл вскрикнул. Она на него даже не посмотрела.

Стул Неприязни.

– Сквернословие… – Дерек сделал два шага. Руки сжаты в кулаки. Поворот.

– …развратное поведение на публике…

Два шага, поворот. Шаги быстрые, целенаправленные и сдержанные, точно он пытается догнать автобус, но не хочет подавать виду, что спешит.

– …братание с секс-куклами… – Два шага, поворот.

Скрестив руки на груди, Дерек кивнул в сторону пластмассового человека, которого Карл звал Мэнни. Потом повернулся к Агате с Карлом.

– Вы на поезде «Индиан-Пасифик», а не на реалити-шоу. Ясно вам?

8:08. – Успокойся, мужик! – воскликнул Карл.

Дерек остановился как вкопанный, закрыл глаза и закричал:

– Я спокоен!

Он сделал глубокий вдох и потер виски.

– Мы просто живем в свое удовольствие, Дерек, – продолжал Карл. – И ты попробуй.

– Не учите меня жить. Это мой дом, помните? – Дерек схватился за стол обеими руками.

8:08:46. На одно мгновение в груди у Агаты что-то встрепенулось. В выражении Дерека она прочла обычную человеческую боль. Но наваждение рассеялось.

8:09. Дерек уселся на столешницу и закинул ногу на ногу.

– Больше ни в чем сознаться не хотите? – поинтересовался он.

Агата покачала головой.

– Нет. – Она догадывалась, что Карл поступил так же, но смотреть на него не собиралась.

Дерек достал из кармана телефон. Агата заметила, что над верхней губой у проводника проступила тонкая пленочка пота. Агата поморщилась. Бусинки пота многое о нем говорили, и ей это казалось признаком слабости. Агату передернуло: тело предало его. Он не мог изменить его температуру, потерял власть над собственными эмоциями.

Стул Отвращения.

Дерек сунул им под нос телефон. Агата и Карл подались вперед и взглянули на экран. На них с фотографии смотрел молодой пьяница из Калгурли в байковой рубашке. И на руке у него, ясно, как день, значилось: «Туточки был Карл-который-печатает-вслепую».

– О, – сказал Карл.

Агата ударила его по руке.

– Печатник!

Не глядя на нее, Карл потер руку.

– К вашему сведению, это сынуля мэра Калгурли, – заявил Дерек со злобным самодовольством каннибала у поверженной добычи.

– А-а… – кивнул Карл.

– Он важная шишка, этот мэр Калгурли, – продолжил Дерек.

Агата снова ударила Карла по руке.

– Ай, – среагировал Карл.

– И, кстати говоря, такие же подписи обнаружили в Уорвиквейлском доме престарелых и в универмаге неподалеку от него.

– О, – сказал Карл.

– Ничего не напоминает, Карл «который-печатает-вслепую»? – произнес его имя Дерек, изобразив пальцами кавычки.

– Уверен, я не единственный в мире Карл-который-печатает-вслепую, – заметил Карл.

– Уверен, что единственный.

– Ой, ну ты сейчас обделаешься от счастья, правда, Дерек? – фыркнул Карл.

– Вовсе нет, – ответил Дерек.

8:10. – Кстати, вот еще что. – Дерек снова показал им телефон. На этот раз на экране красовалась фотография Карла с надписью: «РАЗЫСКИВАЕТСЯ».

Карл ухмыльнулся.

– Ха! – воскликнул он.

– Смешно вам, да? – продолжал злиться Дерек.

– Нет. – Карл стер с лица ухмылку.

– Я еще раз спрошу: больше ничего не хотите рассказать? Если сознаетесь во всем, наказание может быть не таким серьезным.

8:10:35. – Нет. – Карл покачал головой.

Внутри у Агаты что-то встрепенулось. Это странное чувство появилось уже очень давно, и она захотела его подавить, и собралась ответить на вопрос, и подавить его, подавить. Она боялась, что и у нее над губой того гляди проступит пот, и потому сказала:

– Он меня похитил.

8:11. Карл повернулся к Агате, но она отвела взгляд. Уставилась себе на колени так, словно находила их ужасно интересными. Хотя, может, они и были слегка любопытными.