Тут вспомнив о двух медкапсулах в моих апартаментах, я невольно хлопнул себя по лбу, зло выругавшись. Вот как я мог про них забыть?! Да уж, с теми событиями, что происходили за этот час с момента нашего ухода в гипер, произошло столько всего, что невольно забудешь, как самого себя зовут, что уж про парней говорить. Мысленно себя ругая – парней я не брошу, принципы такие, – продолжил работать с планшетом. Сейчас я выводил установку на раскачку реакторов. Если проще, дестабилизировал их совместную работу, а также выставлял на максимум мощности. Когда реакторы совместно начнут выходить на полную мощность, да ещё не стабилизированные между собой, все прошлые настройки я скинул, то скоро произойдёт большой бум и «Огонёк» превратится в сверхновую звезду. Раз уж не удастся отбить свой шахтёр обратно, то я тогда вместе с ним и Вирус прихвачу. Око за око.

На все необходимые настройки, чтобы превратить большой шахтёр в сверхбольшую бомбу, у меня ушло меньше минуты. Это строить долго, разрушать не так и сложно. Боевой комплекс, управляемый Вирусом, уже давно ломился через шлюзовую. Судя по запаху горелого металла, что стал проникать в реакторный отсек, осталось ему не так и долго. Если дроиды не сбавят темп, то они скоро окажутся здесь, поэтому, закончив, я выдернул шнур и, убрав планшет в карман на бедре, достал бластер. Им я и сжёг все входы в искин, более того, приварил сам цилиндр к шахте, знаю, варварство, но мне необходимы те секунды, что понадобятся Вирусу для освобождения собрата. Обычно искины Центра стараются не уничтожать искины людей, мол, своих не убиваем. Надеюсь, у Вируса не стёрлись старые привычки после перерождения. Также я вернул крышку шахты на место, закрутив болты и приварил её. Это тоже дополнительное время.

То, что рубка снова осталась без энергии, я понял, ещё когда работал с планшетом, снова появилась невесомость и отключилась система жизнеобеспечения. Но свет в помещении оставался, хоть это радовало. Так что, оттолкнувшись от стены, я проплыл за огромные туши реакторов, которые стали издавать тонкий свист, выходя на полную мощность, и, найдя стоявший в углу универсальный инженерный дроид, подключился к нему с помощью своего планшета и активировал. Тот был полностью отключён, так что даже реактор пришлось запускать. Пока реактор выходил на мощность, комп дроида сообщал, что на это понадобится почти пять часов, но энергии уже хватало, я уцепился за спину инженера, и тот на буксире потащил меня к ближайшей шахте. Сначала открыл люк вниз, в технические помещения, и потащил меня к ближайшей переборке, возвращая обратно в центральные помещения. Причём скорость чуть не в три раза была выше той, на которой двигался я в невесомости.

Насчёт бронекапсулы в реакторном отсеке это я несколько погорячился. Не было никакой брони у реакторного отсека. Разве что бронепояс имелся только со стороны жилого модуля, защита такая. Это стандарт что на военных, что на гражданских судах, вот и я убирать не стал. Хотя если рванут реакторы, то эта защита не спасёт, так, скорее для самоуспокоения. Правда, бывали случаи, что эти бронепереборки действительно спасали, например, при захвате судна пиратами, если часть экипажа закрывалась в реакторной, достать их было очень сложно. Да и вообще много плюсов. Минус только один: взломать этот пояс всё же можно, – и похоже, усилиям Вируса он всё же поддавался. Ну, и карты ему в руки, а мы сваливаем. Правда, с этим была только одна проблема. Обесточив судно, я отключил также и источники освещения, поэтому двигаться пришлось в полной темноте, что с учётом отсутствия фонарика было достаточно сложным делом, хотя и возможным. Однако у дроида было аж три прожектора, так что это теперь для меня не проблема. У меня в памяти были все колодцы и шахты, поэтому, управляя с помощью планшета дроидом, я буксировался к нужному перекрёстку тоннелей. Пока ошибок не было, всё точно.

Даже в технических шахтах имелись свои переборки, жёстко отсекающие их от других помещений на случай утечки воздуха. Но и тут были створки, открыть их моей картой капитана было не проблема, так что задержек с передвижением у меня практически не было. Хотя нет, были, я чувствовал себя всё хуже и хуже. Вставив в блок открытия створки свою карточку, я перебрался в шахту другой секции, оказавшись как раз под медсекцией, закрыл её, на секунду задумавшись, и решил проверить медсекцию. Оставил дроида тут – в узкую второстепенную шахту инженер просто не пролезет, – и из технического туннеля на узловом перекрёстке перешёл уже в вентиляционную, где, хватаясь за скобы, стал подниматься выше. Три створки переборок пришлось открывать, чтобы оказаться в медсекции, всё же это было отдельное, полностью изолированное помещение на судне. Однако если прекрасно знаешь его, пробраться незаметно в любое место на борту труда не заставит. Кстати, дробный перестук по броне «Огонька» прекратился, видимо пилот крейсера уничтожил всех боевых и технических дроидов, что были на обшивке. Это хорошо, значит, путь мне расчищен. Минус в медсекции был один – сила тяжести тут действовала, а мне двигаться при ней было сущее мучение, обезболивающее уже не спасало.

Поднимаясь по скобам в вертикальной шахте мимо замерших вентиляторов системы жизнеобеспечения, я добрался до медсекции, тут-то как раз система жизнеобеспечения работала, всё же был свой автономный модуль с собственным небольшим реактором и искином, так что не только сила тяжести, но и свет тут тоже был. Встав на ноги, я вдруг получил вызов через нейросеть. Причём не от тех, кто ушёл на крейсере, а я знал, кто ушёл, а из последней пропавшей группы, не успевшей к точке эвакуации. Вызов шёл общим фоном. Но я не реагировал, да и сеть моя не принимала сигналов, отключил я эту функцию. А то Вирус быстро возьмёт сеть под контроль. Думаю, в моём случае он не отключит её, а просто усыпит меня, используя встроенного доктора, и отправит дроидов, чтобы забрать мою бессознательную тушку. Я бы именно так и поступил. Так что на голос вопиющего в пустыне я не реагировал. Замануха, причём стопроцентная.

Подлетев к одному из воздуховодов, я чуть-чуть приподнял жалюзи решётки и выглянул в холл медсекции, из него вели двери в разные помещения, так что это единственное нормальное место, чтобы прикинуть расклады. Увиденное меня ошеломило. Ладно, из привычного мне медицинского помещения Вирус превратил медсекцию в приют Франкенштейна, паутин проводов было столько, что я удивился, откуда их набрали такое количество. По-моему, в ЗИПах стольких бухт кабелей просто не было. Видимо, снимали со второстепенных направлений. Помимо этого все, кого Вирус захватил, находились тут же, сидели на полу в левом углу. Диваны и скамейки были вынесены, так что сидели на чём придётся, были в сознании, хотя несколько человек спали, и даже общались между собой, хоть и вполголоса. Охранял их боевой дроид. Подсчитав пленников, я отметил, что тут и та тройка с лётной палубы, причём не было только одного, того самого, что вызывал меня по сети, хотя его напарник как раз был среди пленников. Значит, я не ошибся, это попытки Вируса выйти со мной на связь.

Времени оставалось мало, поэтому следует действовать. Я оторвался от решётки и, стараясь не издавать шума, стал подниматься выше, работая руками и ногами. Эх, если бы гравитации не было, совсем бы бесшумно двигался. Да, времени остались крохи, но и своих подчинённых бросать просто так я не намерен, есть один план, хотя для этого следует проверить одну идею, поэтому я двинул в обход, чтобы выйти к вентиляционной решётке хирургического бокса. Добрался до неё не так быстро, как хотелось, но всё же сделал. Выглянув, я осмотрел бокс. Тут также было много проводов, которые входили в разное раскуроченное медоборудование. Но главное, в открытой хирургической капсуле лежал тот самый специалист, который вызывал меня по сети. Выглядел он ужасно, толстые жгуты проводов подключались к его шахтёрскому разъёму на затылке, к входам на запястьях. Да уж, смотрелся он неважно, хотя на вид был цел, как и остальные пленные. Видимо, брали их, используя станеры, не летальное оружие. Я, честно говоря, до сих пор не понимал, зачем.