— Ну так это была очень неудачная шутка, — все тем же угрожающим голосом сказала Ниена. — Сейчас все наемники думают только о мести. Им не до уличных фонарей — большая часть из них ищет дьявола. В городе не осталось людей, зажигающих уличные фонари, понял?

— Да-да, понял-понял. Прости, я не подумал об этом.

Видимо, Ниена получила то, что хотела, потому что после этого она встала и протянула Зенсу руку, чтобы помочь ему встать.

— Я все хотел спросить, — начал тот, едва поднявшись на ноги, и продолжил, не дожидаясь разрешения: — Я смогу победить тебя в бою, если ты научишь нас стилю катасту?

— Не дай бог этому случиться, а то я вынуждена буду выйти за тебя замуж, — засмеялась Ниена.

— Почему ты так часто намекаешь на нас с тобой? — спросил Зенс. — Ты говоришь об этом больше, чем следует.

— Сам виноват, — коротко бросила ему Ниена, возобновляя путь.

— Я? — удивился Зенс, поспешив за ней.

— Ты бы видел, как ты на меня смотришь, — надменно пояснила она, не оборачиваясь. — Как будто никогда в жизни девушку не видел.

— Когда это я так на тебя смотрел? — воскликнул Зенс.

— Да ты постоянно так делаешь! — хихикнула Ниена. — Например, во время ужина ты пожирал глазами меня, а не блюда на столе.

Брови Зенса поползли вверх, он даже засопел от возмущения. Не найдя хорошего оправдания, он обратился за помощью к другу:

— Арси, скажи ей, что она ошибается. Я смотрю на нее так же, как на всех остальных девушек!

— Так бывает, если долго сидеть в тюрьме, — не удержался от шутки Арси. Как это ни странно, над этой шуткой посмеялись все, включая самого Зенса. Это немного разрядило обстановку.

— Вот даже сейчас, — бросила Ниена через плечо. — Я не вижу, но почти уверена, что вы сейчас смотрите на меня.

— Здесь так темно, что не видно даже собственные ноги, — бросил ей Зенс.

— Я чувствую, что смотрите, не пытайтесь доказать обратное, бесстыжие, — игриво сказала Ниена и как бы невзначай изменила походку на более соблазнительную и женственную.

Попетляв по улицам некоторое время Ниена повернула к самому непривлекательному району Мозакона. В отличие от остальных кварталов, домики здесь были низкими и убогими, некоторые из них — совсем заброшены, другие — полуразрушены. Квартал создавал ощущение небольшой деревушки, выросшей прямо на улицах города.

Это был один из самых крайних кварталов, которые здесь не отличались особой упорядоченностью. Невысокие жилые дома и казармы наемников с пологими черепичными крышами вырастали на пути без предупреждения и какого-либо порядка. Узкие улочки изрезали город во всех направлениях, петляя между домами, часто разбегаясь в разные стороны, а то и вовсе заканчиваясь глухими тупиками. Потеряться в Мозаконе, особенно в его старых кварталах, — раз плюнуть. Однако те, кто родился и прожил здесь всю свою жизнь, могли найти дорогу даже с закрытыми глазами.

Ниена вошла в узкий переулок, заканчивавшийся полуразрушенной стеной.

— У меня для вас хорошая новость, — сказала она.

Так и не сказав, что за новость, Ниена ловко перепрыгнула через стену, словно кошка. Правда, парни не растерялись и тоже преодолели эту преграду быстро и без проблем.

— Что за новость? — спросил Зенс, едва приземлившись на ноги с другой стороны стены. Ниена уже шла дальше.

— Сегодня можете отдохнуть, я не буду вас мучить, — девушка на секунду обернулась, и в свете лампы они увидели ее блестевший азартом взгляд. — Можете не благодарить, хотя, должна признаться, вы сегодня нехорошо себя вели.

— О, великодушная Ниена, мы тронуты твоей добротой! — театрально воскликнул Зенс, вскинув руки вверх в знак благодарности. — В таком случае, может, скажешь, почему мы идем в хлев?

Ниена снова обернулась, и они увидели ее нахмуренный взгляд:

— Вы действительно думали, что я серьезно говорила насчет навоза?

— Да! — в один голос ответили парни, после чего Зенс добавил: — Я даже настроился.

— Фу, — Ниена брезгливо скривила нос. — Даже представлять это не хочу.

— Так ты шутила? — осторожно уточнил Зенс с все нарастающей надежной в голосе.

— Ну конечно, — ответила, к его облегчению, Ниена. — Как вы могли воспринять это всерьез?

— Да легко! — воскликнул Зенс. — Я вообще не могу понять, когда ты шутишь, а когда нет.

— Кажется, здесь стоит кое-что прояснить, — Ниена остановилась и развернулась к ним. — Я собираюсь проходить все испытания вместе с вами. Следовательно, если я прикажу вам съесть навоз, то и мне придется это делать, — лицо Ниены исказилось гримасой отвращения. — Думаю, теперь понятно, что я шутила.

— Выходит, что не такая уж и адская жизнь нас ожидает, — радостно воскликнул Арси. — Ведь ты сама будешь проходить те же испытания.

Зенса вдруг озарило:

— Я только сейчас понял, почему ты ела с нами ту невкусную кашу.

— Да, ты совершенно правильно заметил, — усмехнулась Ниена.

— Господи, у меня от сердца отлегло, дрожь в ногах прошла, — пошутил Зенс. — Я же говорил, что ты добрая и пушистая.

— Скорее, колючая и ядовитая, — улыбнулась ему Ниена.

— А вот это я уже понял — на собственной шкуре — смеясь, сказал Зенс.

Ниена ответила ему язвительной улыбкой, и они продолжили путь. Некоторое время шли молча: каждый думал о своем. Наконец узкая улица вывела их к небольшой конюшне. Лошадей здесь, видимо, не было уже давно, а вот запах навоза остался, впитавшись в стены и пол. Вскоре выяснилось, что это милое место станет их приютом на ночь.

— А говорила, что сегодня испытаний не будет! — пожаловался Арси, недовольно осматривая зловонное место ночлежки.

— Разве спать на соломе на свежем воздухе — это испытание? — усмехнулась Ниена.

— Я часто спал под открытым небом, — бросил ей Арси, — но не в таком противном месте! От этой вони глаза слезятся.

— Ну, значит, это все-таки испытание, — ответила Ниена с довольной улыбкой. — Располагайтесь, господа, а я пойду принесу еды.

— Погоди-ка, — улыбка Зенса была не менее довольной, — если это испытание, значит и ты…

— Да никаких проблем, — перебила его Ниена. — Я переночую тут с вами. Ладно, пойду принесу поесть, я и сама проголодалась.

Лампу она, естественно, забрала с собой, оставив парней в кромешной темноте. В конюшне было всего три стойла с остатками соломы, на которую ни Арси, ни Зенс не спешили укладываться. Сквозь прохудившуюся крышу в конюшню проникал лунный свет, тускло освещая углы и лица парней.

— О чем думаешь? — спросил Зенс, заметив, что его друг смотрит куда-то на улицу.

— Думаю, что будет слишком сложно, — ответил Арси, зевнув.