– Ну что же! – заговорил Андор, опять приходя в хорошее настроение. – Как говорится, все, что мне нужно, это хороший волшебник, но я просто найду себе спутника, умеющего обращаться с лошадьми, смелого, надежного…

– Я очень рад это слышать, Андор! Идти одному было бы глупо. Мне ужасно жаль, что ты уезжаешь, но мне будет намного спокойнее, если ты отправишься со спутником, знающим север. И большое спасибо за подарок, но я не могу принять его.

– Я еще не закончил! Держи, здесь последние капли. – Андор протянул бутылку Рэпу и, пока тот опорожнял ее, продолжал: – Смелый, надежный, предпочтительно ясновидящий…

Рэп поперхнулся. Когда он наконец откашлялся, то воскликнул:

– Нет! Я не зверолов и не охотник на моржей! Я же городской парень!

– Ты мужчина, Рэп. Настоящий!

Рэп покачал головой. Он явно не был достаточно мужчиной, чтобы согласиться на такое безумие – неделями идти через лес, полный волков и гоблинов.

– Ты мужчина! – настаивал Андор. – Мужчинами становятся не тогда, когда начинают брить подбородок. Это внутри тебя! С некоторыми это так и не происходит. Быть мужчиной – это значит закатать рукава и сказать всему миру: «Теперь я играю по настоящим правилам, и больше никаких деревянных шпаг! Если я добьюсь успеха, то это будет моя заслуга, а не моих родителей, учителей и начальников, и я возьму награду с полным правом, зная, что заслужил ее. А если я проиграю, то встречу поражение, не хныча и не обвиняя кого-то еще». Вот что такое быть мужчиной, и от тебя зависит, когда ты им станешь. Я думал, что ты все решил еще там, на берегу, друг мой.

Друг? Но что предлагал ему этот друг? Рэп был очень рад, что отказался от подарка. Хорошо быть смелым, но в меру.

– Я горжусь твоей дружбой, Андор, – произнес он, с трудом ворочая языком, – и, если бы я думал, что моя помощь принесла бы тебе пользу, я согласился бы с удовольствием. Но я думаю, что я буду только обузой для тебя. Правда!

– Король умирает! – неожиданно сказал Андор. Одновременно с его словами свеча затрещала и погасла, оставляя в комнате звездный свет и долгое молчание.

– Ты уверен?

– Сагорн знает точно. Я говорил с ним. Ты, может быть, хочешь услышать это от него или поверишь моему слову?

– Конечно поверю! А когда?

– Не могу сказать. Не сегодня и не завтра, но он не доживет до весны. Так считает Сагорн, а он мудрейший из всех докторов.

Значительность этого известия придавила Рэпа. Всю его жизнь король Холиндарн правил Краснегаром – далекий, милостивый, всевидящий отец для своих подданных, тем более для мальчика, лишившегося отца. Он казался таким же вечным, как сама скала Краснегара. Было невозможно представить себе, что в один прекрасный день его не станет.

– А Иное? Бедная Иное! Весной она будет ждать, что первый корабль принесет ей письма от отца, а получит такие известия…

– Кто вообще знает, какие это будут известия?

– Что ты имеешь в виду? Андор пожал плечами.

– Когда король умрет, его наследнику лучше было бы находиться здесь и приготовиться.

– Ты хочешь сказать, что кто-нибудь может попытаться занять трон? – Но это был глупый вопрос, было и так понятно, что Андор имеет в виду именно это. И когда ты повзрослеешь, дурак? – А кто может это сделать?

– Да любой, у кого есть такая возможность. Сержант Тосолин командует отрядом вооруженной стражи. Форонод может подумать, что из него получится лучший король, чем из какой-то девчонки, и многие с ним согласятся. Более того, новости раньше дойдут до Нордландии, чем до Кинвэйла, и для танов это будет таким же искушением, как тюленье мясо для орков. Если Инос не будет здесь в нужный момент, у нее очень мало шансов когда-либо стать королевой. Впрочем, это все мои догадки.

Несправедливость всего этого жгла, как щелочь.

– Но тогда почему король не пошлет за ней? Андор вздохнул и уселся поудобнее.

– Сагорн говорит, что он отказывается признать свою болезнь серьезной. Его мучает рвота, постоянные боли, но он не хочет с этим смириться. Кроме того, он не хочет рисковать жизнью людей. Хотя это глупо, ведь полгорода вызвалось бы пойти. Но он запретил кому-нибудь ехать.

Бедная Иное!

– Так ты поэтому хочешь уехать, Андор? Чтобы сказать ей?

Зубы Андора блеснули в темноте.

– А мне-то какое дело, парень?

Опять воцарилось молчание. Затем он тихо сказал:

– Но мы могли бы поехать вместе, пока не переберемся через горы. Когда мы будем в Империи, все уже будет проще, и я покажу тебе дорогу на Кинвэйл. Мы можем даже нанять проводника, если захотим, но это не обязательно.

Руки Рэпа дрожали, и он зажал их между коленями. Еще одна пауза…

– Ну что, Рэп, деревянные шпаги? Или настоящее дело?

– Но кто я такой? Кто мне поверит?

Андор даже не потрудился ответить. Иное, конечно!

– Уйти без разрешения? Нарушить приказ короля?

– Кому ты больше верен, Рэп, ему или ей? Опять тишина и темнота.

– Если придется выбирать – а сейчас как раз приходится, – кому ты будешь служить? И не думаешь ли ты, что Инос захочет быть с ним в эти последние дни?

Рэпу не было необходимости отвечать на этот вопрос. Это было какое-то безумие! Трудности казались непреодолимыми. Но Инос обязательно захочет быть в это время с отцом, а девушка была его другом, вернее, была бы, не будь она принцессой. Как всегда, Андор был прав. В такой критический момент Рэп должен был проявить мужество, смелость, а также доказать Инос свою лю… преданность.

Рэп задрожал. Он даже не знал, что пугает его больше – мороз или гоблины. Он видел гоблинов, слоняющихся в порту. Они были невысокими, очень крепко сложенными людьми с серовато-коричневой кожей и иссиня-черными волосами. Они называли себя зеленым народом, и при определенном освещении их кожа действительно принимала зеленоватый оттенок, как у старой потемневшей меди. Летом мужчины ходили чуть ли не голыми, и за каждым обычно шли трое-четверо женщин, закутанных с головы до пят. Но все рассказы о них подтверждали, что у них в ходу пытки.

От подобной перспективы волосы могли стать дыбом – отправиться с Андором в такой холод, причем путь займет много недель. Сам воздух мог убивать.

– Когда надо идти?

– Сейчас, – ответил Андор, опять улыбаясь.

– Сейчас?

Андор показал на окно, горящее теперь более ярким серебром.

– Луна поднимается. Все так заняты подготовкой к празднику, что нашего отсутствия не заметят.

– Но… нам нужны всякие припасы.