Господин пламени Ханна́н угрюмо молчал, смотритель Зала Ветров Сафа́р разливал горячий травяной настой для шестерых. В гостиной Первого-в-Круге повисла неприятная тишина, так не вязавшаяся с солнечным полуднем. Из распахнутого окна слышались скрип телег на Пути Благовоний и сонное воркование голубей под крышей башни.

– Если вы закончили, нам нужно обсудить рассказ Верховного.

Две тонкие пиалы Сафар держал в руках и с поклоном преподнес госпоже волн, а затем сидевшей рядом Именре. Еще четыре чашечки плыли по воздуху за ним следом.

– Не вижу, что здесь обсуждать! – Лайла отмахнулась от открывшего рот Кадара. – Круг не отдаст мага толпе на потеху.

– И что нам делать с главой обители? – Сафар подобрал шелковые полы коввы и опустился в кресло. – Запереться и держать осаду?

Это был высокий статный южанин, самый молодой из смотрителей Залов. «И самый опасный», – в порыве откровенности признавался Самеру учитель. Верховный подозревал, что именно Сафар собирался сменить наставника во главе Круга. Только его властность заставила прочих господ стихий четыре года откладывать выбор, а потом сойтись на компромиссной фигуре.

На Самере из Зала Костра.

– Да, укрывать ее мы не сможем, – нехотя признала Лайла. – Но мало ли что можно сделать? Сослать на границу степей. Пусть до конца дней смотрит, как гоняют стада кочевники.

– Верховный объяснил, почему это невозможно, – заметил Сафар.

– …затеять торг, – Лайла сделала вид, что не услышала. – Да мало ли что! Магов должны судить маги, а не простые смертные!

– А в чем разница? – мягко спросил Ханнан.

– Видишь ли, есть разница между магом и простым смертным! – Лайла подалась вперед, в ее голосе звучал яд. – Цари-чародеи знали, кого судят и за что. Я еще помню, как придворные маги разбирали дела и выносили вердикты. Но сейчас-то мы говорим о временщиках! Если мы позволим… если смертные подумают, что они нам ровня… мы будем расхлебывать последствия много лет.

– Однажды мы решили, что они нам не ровня, и расхлебываем последствия сейчас, – возразил Ханнан. – Уже больше двадцати лет расхлебываем.

– Боги, не начинай по новой!

– Это не я, а ты начинаешь, – не желая встречаться с Лайлой взглядом, маг уставился в глубь пиалы. – Мы несем долю вины за смуту, так рассудил Совет, и это было бездну лет назад. Мы решили признать ошибки. Но, только об этом заходит речь, ты предлагаешь запереться в высоких башнях и свысока поглядывать на простых смертных.

– Я видела больше решений Совета, чем в твоей жизни дней! – И без того морщинистое лицо Лайлы смялось в гримасе. – Через год оно поменяется, и что ты запоешь? Все это не имеет значения! Мы обсуждаем рассказ Верховного.

Этот спор длился годами, слушать его теперь, когда счет шел на недели, стало особенно трудно. Но до поры до времени Самер молчал, давая им переругаться. Он заметил, что Именра поджала губы: чародейка не имела права голоса, хотя по делам госпожой волн следовало назвать ее, а вовсе не Лайлу. Встретившись с ней взглядом, Верховный дождался, пока Именра ему улыбнется.

Ну что, дать им еще попререкаться? Или подтолкнуть в нужное русло?

Самер не обманывался: встречи высших чародеев напоминали сходки ворчливых стариков, но это они заправляли в четырех Залах, а с ними – в умах двадцати сотен столичных магов. Бездна, будь у него хотя бы день! После ночной вылазки во дворец Верховный спал едва ли пару часов. Нагромождения слов казались густыми, как патока.

– Не будь глупцом! – меж тем говорила госпожа волн. Ее резкий голос вспугнул с подоконника пару голубей. – Они спят и видят, как забрать те послабления, что мы добились. Только пока еще не решились действовать. О, как они обрадуются подарку! За этим судом последуют десятки!

– А ты хочешь, чтобы ее забрали силой? Вот это будет и правда славный подарок, – Ханнан покачал головой. – Нет, Лайла. Лучше отдать чародейку самим, и в следующий раз им вновь потребуется наше решение.

– Только в той деревне, где ты руководил обителью, еще верят в решения и правила, – ноздри Лайлы раздувались от досады.

На пару мгновений повисла тишина. Старший наставник молчал, но в нетерпении постукивал пальцами по колену.

– Поэтому мы должны избавить Круг от подозрений, – решил вмешаться Верховный.

Самер часто говорил себе: его черная ковва – результат взаимных уступок, всего лишь уговор могущественных стариков. Но отчего-то все взгляды сразу обратились к нему. Первый прочистил горло.

– Судить Хоран будет Царь Царей, вот что! Царь, а не советники, вы поняли? – не дал ему закончить Кадар.

Не в силах усидеть на месте, старший наставник встал и начал мерить шагами комнату. Презиравший коввы, он и сейчас оделся в потертые синие шаровары и простую рубаху из некрашеной парусины. При последнем ас-Джаркале он объездил все Царство. Когда Самер учился, для новичков он был единственным источником сведений о мире за стенами обители.

– Ты сама говоришь, советники хотят затолкать нас обратно в тюрьму! – На ходу Кадар ткнул пальцем в воздух: правда, скорее в Именру, чем в госпожу волн. – Ну так у нас один союзник. Мальчик нам сочувствует, нужно пойти ему навстречу.

– Владыка вод! Но не так же, – Лайла всплеснула маленькими руками. Она с горечью проговорила: – Когда я пришла сюда, Верховным был Иштаха́р Прекрасный, он был уродлив, как бес, но вельможи прозвали его так за доброту. Но отдать мага на суд смертных… даже его мягкий нрав имел пределы!

Кадар и Ханнан против Лайлы, прикинул Самер. Господин ветров никогда и ни в чем не соглашался с Первым. А вот чародейку нужно убедить.

– А что мы можем сделать? – вопросил старший наставник.

– Для начала не толочь песок в ступе, – спокойно проговорил Сафар. – Мы ходим по кругу, достаточно проголосовать. Я против того, чтобы Круг таскал за юнцом угли из костра, но сегодня поддержу Верховного.

Не только Первый – все удивленно обернулись к Сафару.

– Я за, – первым опомнился старший наставник.

– Я за, – вторил Ханнан. – И поскольку господин скал разрешил голосовать за него, то и он тоже. Стало быть, решение принято?

– Это ошибка, – глухо произнесла Лайла. – Но, если хотите ее совершить, скатертью дорога. Позовете, когда расшибете лоб и вам потребуется помощь.

Она встала, тяжело опираясь на подлокотник кресла. Именра тут же вскочила, чтобы поддержать ее, но госпожа волн отдернула руку.

– Спасибо, милая, Дар мне еще не отказал! Я как-нибудь сама.

Самер тоже поднялся, дожидаясь, пока чародейка доковыляет до дверей. Взмахом руки заставил створки распахнуться. Стоило всем разойтись, он прошел к низкому столику, на котором выстроились кувшины. Щедро плеснул себе вина.

Ему бы самому не помешала толика убежденности. Маг старался излучать спокойную уверенность, но что там скрывать? – не верил в свои лицедейские способности. Госпоже волн, конечно, не откажешь в правоте: они и впрямь вступили на скользкую дорожку.