в школе, находит темы для бесед, им с ней интересно. Она не воспитывает меня и принимает таким, какой я есть. Я даже боюсь подумать, что лишусь всего этого. Ты думаешь, мне очень интересен секс с тобой? Ошибаешься. Мой интерес давно сменился природным инстинктом и продиктован он, прежде всего тем, чтобы уберечь Марину от нагрузок. Это неправильно, но это факт. Тебе просто не дано знать, что значит заниматься любовью с любимой и уж тем более любить. Милена, ты машина, сексуальная машина, которая требует зарядки и сама разряжает. Секс с тобой – серия порнофильма, где нет чувств, а есть некая потребность. Я не лучше тебя, раз нахожусь здесь. Мы с тобой прожили столько лет, а что нас связывает? Постель и ничего большего. Последние годы ты спишь не только со мной. Я об этом знаю точно, но меня это не раздражает, а для Родьки, удар. Ты об этом думала? Мне нельзя было потерять ни ее, ни ребят. И что я для этого сделал? Они не простят мне второй раз предательства. Я полгода им нагло лгу, а они мне верят, но всему приходит конец. А ведь это ты во многом виновата, только ты. Стоило тебе всего один раз выставить меня за дверь, и ничего бы не было. Думаешь, я не смог бы освободиться от зависимости к тебе, как к наркотику? Думаю смог бы, найдя тебе замену. Теперь имеем то, что имеем. Возврата для меня в семью нет.

– У сильного всегда бессильный виноват. Ты, вообще, в своем уме? Я тебя сюда силой не тащила. У Тамары Григорьевны была одна навязчивая идея: любыми путями и способами уничтожить Марину. Отомстить, таким образом, ее матери. А у тебя наоборот – спасать ее, оберегать. Так теперь ты называешь свою любовь? Если ты так дорожил своей семьей, какого черта, ты тогда таскаешься сюда столько времени? Ты полгода ходишь ко мне, как на работу. Изображаешь из себя влюбленного, а на самом деле приходишь с одной единственной целью. Это ни я виновата в том, что ты не получаешь от Марины того, что даю тебе я. А вместо благодарности за доставленные тебе удовольствия, еще пытаешься меня же и обвинить. Хочу тебя разочаровать: мне секс с тобой уже давно не доставляет большой радости. Я сама планировала оформить развод с тобой, но чуть позже, когда Родиону исполнится восемнадцать. Эта нелепая история с твоей матерью, твоя поспешность с женитьбой, и все сложилось для меня удачно. Хватит терпеть тебя ради удобств, я могу себе позволить сейчас гораздо большее, чем десять лет назад. Ты со своей мамашей оба ненормальные со своими навязчивыми идеями. Вам лечиться надо было на пару в закрытой клинике, – со злостью сказала Милена, бросая в него бокалом из стекла, в котором так недавно было вино и который, ударившись о стену, разбился. – Убирайся и не появляйся больше на мои глаза. Придурок, психопат.

– Что? Кто психопат? – спросил Илья, переворачивая стул и направляясь к Милене. – Сейчас ты узнаешь, кто такой психопат, – говорил он, кидая в нее все, что попадалось под руки, не обращая внимания на ее слова.

– Прекрати, это образное выражение, – говорила Милена и встретила взгляд Ильи, который ей не понравился. Он как будто смотрел сквозь нее, глаза были «бешенные». Она закричала. Звонок, раздавшийся в прихожей, только подстегнул его. Он крушил все на своем пути, пытаясь дотянуться руками до Милены, а когда ему это удалось, повалил ее на пол.– Помогите! – кричала Милена.

– Я задушу тебя, змея. Ты больше не отравишь ни чью жизнь, а я не буду себя чувствовать кроликом перед удавом, – говорил он, садясь на нее. – В нашей семье было две гадюки, которые своим ядом отравляли мне жизнь. Одна нанесла смертельный укус, но захлебнулась своим ядом, вторую, согласно своей миссии, придушу сам без всякого сожаления, – глядя ей в глаза, шептал он, сжимая ее горло руками.

В дверь колотили, Милена задыхалась, но все еще искала на полу руками, чем можно ударить Илью, надеясь освободиться. Под руку попалась ножка с осколком стекла от разбитого бокала, из которого еще полчаса назад пили вино. Собрав последние силы, она прошлась ей по горлу Ильи. Илья схватился за горло. Кровь толчками покидала его тело, и он повалился прямо на Милену, одной рукой зажимая рану, а вторую все еще держа на ее шее. К тому времени, как полиция вскрыла дверь, все было кончено. Медики скорой помощи приводили в чувство Милену, накрыв тело Ильи пледом с дивана. Пришедшей в сознание Милене, позволили привести себя в порядок, переодеться. Всю эту ужасную картину разгрома в квартире и итоги «дуэли» родителей видел Родион, вошедший следом за медиками. Это он попросил соседей матери вызвать полицию и позвонил деду, отцу матери. Ее увезли в отделение полиции, а Илью доставили в морг.

Виктор Степанович, позвонив адвокату, поехал с дочерью, а внука отправил домой.

Глава 9

В это время, Марина ехала к свекру с тяжелым сердцем, и испытывала двойственные чувства. Она была не просто обижена на мужа, она его ненавидела и не понимала, как можно быть таким циником. « Простить его измены я могла бы во время болезни, в период реабилитации, но не сейчас, когда я полностью здорова. Это неправильно, но как-то оправдывало бы его. А, если отец Ильи, Борис Романович, примет сторону сына? Обвинит меня в том, что происходит сейчас с Ильей. Я перееду на квартиру с Денисом. А как быть с мамой? Мама и он любят, заботятся, берегут друг друга. Как на них отразится вся эта история?», – задавала она себе вопросы и не находила ответов. Марина извинилась, передала и поведала Невскому о разговоре с Родионом, и о звонке Илье.

– Что мне в данной ситуации делать? То, что я уйду, вопрос решенный. Как мне поступить с мальчишками и мамой? Я не знаю, как это будет для всех безболезнее?

– Марина, то, что я тебе сейчас скажу, – выслушав ее, начал говорить Борис Романович, – не делает мне чести, но как говорят: «лучше поздно». Теперешнее поведение сына, я могу объяснить только его болезнью. Илья болен и болен давно, а я это скрыл. Болезнь была в легкой форме, но если ее не лечить, последствия необратимы. Он всегда был бесстрашный и отчаянный. Кто же мог знать, что это превратиться в безрассудство? Его мать передала свою